Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель

Использование атомной энергии положило начало новой эпохе в истории цивилизации человечества. Оно является одним из главных содержаний происходящей в мире научно-технической революции. В международных отношениях определились новые элементы политики, а страны стали делиться на ядерные и неядерные. Вопрос о всеобщем и полном разоружении стал самым важным вопросом из всех стоящих перед человечеством.

Будущее развитие многих стран зависит от того, в какой степени у них получат применение ядерные процессы в энергетике. Предполагается, что наиболее индустриально развитые страны к 2000 году до 40—50% электроэнергии будут вырабатывать на атомных электростанциях.

Все это вызывает очень большой интерес не только к тому, что ныне происходит в области использования атомной энергии, но также и к тому, что происходило в те годы, когда эти работы только еще начинались.

Вопросам атомной проблемы, как она называлась три десятилетия тому назад, посвящено много работ — газетных и журнальных статей, брошюр и книг. Часть из них переведена на русский язык. Но до последнего времени советским читателям мало было известно о том, что делалось перед войной и особенно в военные годы в Германии. А это представляет особый интерес, так как опасность появления ядерного оружия в гитлеровской Германии и побудила ученых-физиков, эмигрировавших из Европы и лично видевших весь ужас гитлеровского режима, проявить огромную энергию и настойчивость в организации работ по созданию ядерного оружия в США. В результате их инициативы появилось ядерное оружие.

«Весь 1943 и 1944 год, — писал впоследствии эмигрировавший в США венгерский физик Лео Сцилард, — нас преследовал страх, что немцам удастся сделать атомную бомбу раньше, чем мы высадимся в Европе…» [2] М. Рузе. Роберт Оппенгеймер и атомная бомба. М., Атомиздат, 1965, стр. 62.

Книга Д. Ирвинга «Вирусный флигель» рассказывает о том, что делалось в Германии в те годы, в каком состоянии были научно-экспериментальные работы и как шла подготовка к производству ядерного оружия.

На начальном этапе ядерных исследований «почти не было сомнений в способности Германии изготовить урановую бомбу. Хотя эта страна и изгнала многих лучших своих ученых, она располагала многими другими, которые, подобно Гейзенбергу, Виртцу, Гану, не пожелали покинуть ее», — пишет Д. Ирвинг (стр. 121 [3] Здесь и далее в предисловии номера страниц соответствуют бумажному изданию. прим. автора электронной версии ).

Далее он говорит о том, что «в 1941 и в 1942 годах считалось, что они (немцы — В. Е.) значительно обошли нас, и не дать им первым применить атомное оружие являлось вопросом жизни» (стр. 126).

Изучение американскими учеными А. Вейнбергом и Л. Нордхеймом захваченных немецких отчетов о научных исследованиях привело их к заключению, что «урановые исследования в Германии не только шли в правильном направлении, но и само мышление немецких ученых и их разработки были удивительно сходны с американскими. Оставалось лишь удивляться, что столь небольшая и изолированная от всех группа ученых достигла столь многого в столь неблагоприятных условиях» (стр. 349).

Альвин Вейнберг и Лотер Нордхейм сообщают, что немцам были известны многие важные константы и технические детали, необходимые как для сооружения атомного реактора, так и для разделения изотопов урана. Они, например, утверждают, что немцам были известны оптимальные размеры тяжеловодного уранового реактора, ссылаясь при этом на проведенные немецкими учеными Боте и Фюнфером еще в 1943 году эксперименты, результаты которых были аналогичны полученным американцами в августе 1943 года расчетным путем, т. е. в то же самое время. «Американские специалисты, — пишет Ирвинг, — коснулись и столь часто встречающихся в немецких документах данных о необходимом для создания критического котла количестве тяжелой воды; они отметили, что немцы весьма точно указывали это количество. Что же касается качества металлического урана (это очень важно), то в Германии чистота этого продукта была почти такой же, как и в Америке» (стр. 348).

«В области разделения изотопов урана немецкие ученые… разработали несколько методов обогащения природного урана» (стр. 348), проявив много изобретательности.

Гейзенберг впоследствии вспоминал:

«…в сентябре 1941 г. мы увидели открывшийся перед нами путь, он вел нас к атомной бомбе».

Так что же в конце концов явилось причиной того, что Германии все же не удалось создать свое ядерное оружие, хотя она значительно раньше американцев получила все основные ядерные константы?

Что же помешало этому?

На этот вопрос автор книги Д. Ирвинг дает следующий ответ:

«Неудачу Германии в деле создания атомной бомбы и атомного реактора часто объясняют слабостью ее промышленности в сравнении с американской. Но, как мы теперь можем видеть, дело заключалось не в слабости немецкой промышленности. Она-то обеспечила физиков необходимым количеством металлического урана. Дело в том, что немецкие ученые не сумели правильно использовать его. И, следовательно, списывать неудачу на счет низкого промышленного потенциала Германии нет оснований. Виною по существу оказался невысокий научный потенциал, слабость ученых третьего рейха» (стр. 104).

Но этот вывод противоречит тому, о чем он сам говорит в целом ряде мест книги.

Если не неспособность немецких ученых решить подобную задачу, что же тогда было причиной? Нежелание или невозможность создать то, что они знали как создать?

Видимо, действовала не одна причина, а несколько. Постараемся рассмотреть все возможные причины неудачи. Во-первых, имеется ряд свидетельств о том, что многие немецкие ученые не хотели дать в руки Гитлера атомную бомбу и «нравственная дилемма» тревожила их. На это есть указание и в книге Ирвинга.

«В конце октября Гейзенберг решил посетить Нильса Бора. Ему хотелось узнать отношение великого датского физика к моральному аспекту ядерных разработок». «…Кардинал немецкой теоретической физики ездил к Папе за отпущением грехов», — так не без язвительности впоследствии характеризовал эту поездку профессор Йенсен» (стр. 127).