Луи Бриньон - Валутина гора

- Напишу, напишу. - Успокоил разволновавшегося Петра, Кузьма. - А ты отдохни. Сил надо набираться на войну идти.

Он не стал рассказывать о том, что три недели назад, едва наметилось улучшение состояния Петра, уже написал и именно Уварову. Кузьма знал о необычно тёплом отношении генерала к Петру. Поэтому и решил известить его о ранении Петра.

- Верно… Кузьма

- Чего?

- Ты…когда в последний раз видел…Анастасию?

- Опять Анастасия? - Кузьма с раздражённым видом заходил по комнате, - мало было тебе от неё бед, так ещё захотелось…

- Кузьма…

- Весной. Как раз перед своим уходом и увидел, - хмуро поглядывая на Петра, ответил Кузьма.

- Какая она…стала? Изменилась,…наверное. Я её почти…год не видел.

- Она счастливая и довольная. И твой отец тоже. Забудь о них и выздоравливай. Набирайся сил. Даст бог, свидитесь. Тогда сам обо всём и спросишь…

В голосе Кузьмы отчётливо прослушивались злые нотки. Он до сих пор не мог их простить за несправедливое отношение к Петру.

- Нет,…Кузьма. Я не вернусь домой…никогда

- Может оно и к лучшему! - пробормотал Кузьма.

Пётр затих. Кузьма некоторое время прислушивался к ровному дыханию Петра, а потом бесшумно прошёл к иконе, что стояла в углу комнаты и опустившись перед ней на колени прошептал:

- Божья матерь…кланяюсь тебе за милость твою до самой земли!

Телега, нагружённая провиантом и сопровождаемая десятком французских солдат, со скрипом двигалась по лесной дороге. Солдаты выглядели донельзя радостными. В руках многие держали большому ломтю хлеба и увесистому куску вяленного мяса. Сегодня им выпала редкая возможность наестся досыта, чего они были лишены все последние недели.

Неожиданно на пути их следования появился русский мужик в грубой крестьянской одежде. Мужик преградил дорогу лошади. И пока французы с изумлением оглядывали мощную фигуру незнакомца, тот взял лошадь за уздцы и сделав усилие, заставил её попятиться назад. Повозка с провиантом съехала с дороги в канаву и опрокинулась. Двое солдат тут же бросились на великана. Остальные вынуждены были занять оборону. На них набросилось несколько десятков мужчин вооружённые чем попало. Закипела борьба. Великан двумя мощными ударами уложил обоих солдат, а потом выразительно сплюнул и с угрозой произнёс:

- Ну, держитесь злыдни!

В следующее мгновение его мощная фигура замелькала в гуще битвы. Появление великана вызвало панику среди французских солдат. Они бросились врассыпную. Великан успел схватить одного из них за шиворот.

- Куда собрался собачий сын?

Тот постарался вывернуться из железных тисков и старался повернуть ружьё чтобы воткнуть штык в своего врага. Однако пришёл в ужас, когда великан у него с лёгкостью отобрал оружие. А затем почувствовал, как его ноги отрываются от земли. Приподняв солдата, великан стукнул его головой об ствол дерева и только потом отпустил.

- Гришка! - раздался возле него почтительный голос.

Гришка, а это был действительно он, повернулся на зов. Один из мужиков его отряда указывал на пойманных солдат, у которых отобрали ружья и теперь сгоняли в кучу ударами в спину. - Что с ими делать-то?

- Знамо что. В плен к нашим отдать. Пусть пытают. Авось и узнают чего, - откликнулся Гришка.

- А чего с ентим делать-то? - мужик указал на провиант.

- Я чуток заберу. Остальное в лагерь отдайте!

Отдав распоряжение, Гришка подошёл к опрокинутой повозке и деловито вытащив десяток буханок хлеба и несколько внушительных кусков вяленого мяса, положил их в пустой мешок. Затем добавил туда немного сухарей и вскинул на свои плечи. Не дожидаясь, пока люди из его отряда увезут повозку с провиантом, Гришка углубился в лес. По происшествии некоторого времени он вышел к берегу небольшого озера. Оставив мешок на берегу, он подошёл к куче набросанных веток, под которыми была спрятана небольшая лодка. Гришка спустил её на воду. А затем, прихватив продукты сел в лодку и начал грести, постепенно отдаляясь от берега. Он двигался очень медленно, бросая вокруг себя настороженные взгляды. Но вокруг всё дышало спокойствием. Вскоре показался одинокий домик на другом берегу озера. Его заметили. Из домика вышла женщина и спустилась к кромке воды. Гришка незаметно подплыл к берегу. Вытащив мешок из лодки, он положил его на берегу. Анастасия с глубокой благодарностью посмотрела на него.

- Французы не ушли? - на всякий случай спросил у неё Гришка.

- Нет! - коротко ответила Анастасия.

- Много их?

- Много!

- Ничего. Приду за ими! - Гришка с угрозой покосился в сторону почерневшего особняка.

- Уходи Гришка опасно здесь, - прошептала Анастасия, беспокойно озираясь по сторонам, - они часто сюда приходят рыбу ловить.

- Я им покажу рыбу. Малость осталось потерпеть.

Гришка наскоро попрощался с Анастасией и сев в лодку отплыл от берега. Анастасия проводила его взглядом и лишь убедившись, что он в безопасности, взялась за мешок. Он ей оказался не под силу.

- Архип! - негромко позвала Анастасия, - Архип…

На её зов сразу же откликнулся управляющий. Он поспешно выскочил из дома. Вдвоём они занесли мешок в охотничий домик. Обстановка в домике изменилась. Поперёк единственной комнаты было подвешено покрывало, которое делило её пополам. Отдельно был огорожен маленький уголок. Прямо на полу лежало несколько одеял. Это была женская половина домика. Единственную кровать занимал Арсанов - старший. Рядом с кроватью, тоже на полу спал Архип. И для него нашлось одеяло. Это было то немногое, что уцелело после пожара в доме. Анастасии и Виктории удалось перенести их в охотничий домик. Они ютились вчетвером в маленькой комнатке, перебиваясь кое- как со дня на день. Самая большая опасность для них была заключена в еде. Её постоянно не хватало. Они часто голодали. Если б не помощь Гришки, неизвестно удалось бы им выжить. Благо еще, что французы почти не наведывались к ним. Целый полк разместился рядом с ними, в особняке. С утра до вечера оттуда доносилась французская речь. Нередко звучали выстрелы. А порой из особняка выходили группы солдат и забрав повозки отправлялись на поиски провианта.

В ту минуту, когда все четверо садились за стол, для того чтобы в очередной раз утолить сильный голод, в Петербурге императору вручили запечатанное письмо. На его лице появилось недоумение, едва он увидел имя человека отправившего это послание. Орлов внимательно следил за действиями императора. На его глазах император вскрыл письмо. Чуть позже он же услышал восклицание Александра.

- Какая же это «досадная ошибка»? Это прекрасная ошибка. Просто чудесная.

Несколькими часами позже из императорского дворца выехал верхом офицер. Он направлялся в Тарутино с письмом для главнокомандующего генерал - фельдмаршала Кутузова.