Джордж Бейкер - Тиберий. Преемник Августа

Завоевания Друза способствовали по меньшей мере тому, что было уничтожено доверие к старой системе ценностей, неспособной противостоять римлянам на поле боя, и это заставило молодых людей обратиться к политическим концепциям, могущим, как казалось, создать сильный общественный организм. Маробод представлял одну тенденцию в новом движении. Он хотел организовать государство без оглядки на родовые связи. Арминий представлял иную форму поведения. Он хотел основать политическое государство с сохранением и признанием родовых отношений; то есть в основание государственного устройства он помещал принцип национальный.

И Арминий и Маробод смело продвигались по новым путям общественного развития. Эти пути оказались намного длиннее, чем они полагали, должен был пройти срок жизни не одного поколения, прежде чем выдвинутые ими идеи были бы восприняты и использованы на практике. Гораздо худшие и более слабые, чем они, люди добивались успеха там, где они потерпели поражение, однако для нас они интересны тем, что стояли в самом начале пути при переходе от родоплеменных отношений Северной Европы к национальным отношениям наших дней.

Попытки заговорщиков усыпить бдительность Вара оказались чрезвычайно успешными. Они трезво оценили этого человека и в полной мере потворствовали его тщеславию. Он начал цивилизовывать завоеванных варваров твердой рукой. Он обложил провинцию налогом, его суд игнорировал местные условия и племенные обычаи, что вызывало гнев людей, которые, не зная других законов, полагали, что он отрицает всяческие законы, а заговорщики способствовали тому, чтобы ни у одной партии не оставалось иллюзий. Понадобилось два года, чтобы подтолкнуть основную массу населения Германии к решительным действиям. К этому времени Арминий и его друзья привлекли на свою сторону не только херусков, но и воинственных хаттов, марсов и бруктеров, готовых выступить по первому сигналу. Надо было спешить, поскольку иллирийское восстание постепенно заканчивалось, и успеть выступить до того, как освободятся легионы, занятые подавлением иллирийского восстания.

Лето застало правителя с тремя легионами на Везере где-то выше Миндена. Главные заговорщики находились в его лагере, были в самых лучших с ним отношениях, постоянно обедая за его столом. Их беседы давали ему полную иллюзию безопасности ситуации, о напряженности которой его напрасно предупреждали другие. Уже в конце лета в соответствии с военным планом он готов был отправиться назад к Рейну. Это было нетрудной задачей. Линия коммуникаций с Ализо в верховьях долины Липпе защищала его на марше, а от Ализо ему предстоял легкий переход в Кастра-Ветеру. Заговорщики были наготове. В последний момент перед походом ему принесли известие, что племя, находившееся в стороне от маршрута, восстало. Опытный воин мог бы почувствовать подвох. Но не Вар. Его убедили, чтобы он сделал крюк на пути домой. Его ясно предупредил об опасности Сегест, вождь херусков. Вар не внял предостережению. Он был уверен в своих друзьях.

Теперь, когда его заставили поверить, что он должен сойти с походного пути, он дал команду к отправлению.

Расчеты заговорщиков полностью оправдались. Были сделаны все необходимые приготовления. Они поначалу сопровождали его, чтобы убедиться, что он направляется прямо в ловушку. Затем они его покинули под предлогом, что должны набрать пополнение для того, чтобы ему помочь. Даже тогда Вар не заподозрил своих так называемых друзей в измене. Их пополнение на самом деле было уже наготове и неподалеку. Был дан сигнал. Тем временем, когда вспомогательные войска, установленные гарнизонами в районах проживания племен, были одновременно перебиты в ходе направляемого мятежа, основной отряд германцев устремился вслед за Варом.

Между Эмсом и Липпе, к северу от Ализо легионы, преследуемые врагом, пробивались через пересеченную местность сквозь леса и болота с тяжелыми обозами и множеством нестроевых, включая детей и женщин, они вынуждены были прокладывать путь вперед, валя огромные деревья и укладывая их на дороге через овраги. Маршевая колонна, дезориентированная и выдохшаяся на этом трудном пути, стала испытывать еще большие бедствия из-за разразившегося дождя и града; дороги размокли и стали скользкой грязью, в которой вязли и воины и обозы.

Вот тогда-то германцы, которых ожидали на помощь, напали на них как враги. Они атаковали со всех сторон. На знакомой местности германцы обстреливали их из оружия, а затем, вдохновленные слабым сопротивлением, вступили в рукопашный бой. Колонна была безнадежно выведена из строя первой же неожиданной атакой. Она так и не смогла как следует перестроиться. Легионеры, вспомогательные службы и повозки — все смешалось; в таких условиях легионеры не могли оказать достойного сопротивления.

Этот марш напоминал марш генерала Брэддока (гораздо более талантливого полководца, чем Публий Квинтилий Вар). Лучшее из возможных мест было выбрано той ночью для разбивки лагеря, и была сделана попытка перестроить колонну в боевой порядок.

Утром большинство обозов были или подожжены, или покинуты вместе со всем имуществом. Второй день пути, таким образом, начался в более обнадеживающих обстоятельствах. Колонна вырвалась из лесного массива на открытое пространство. Однако надо было пробиваться через еще один лес, вставший на ее пути, и здесь потери стали невосполнимыми. Войска были загнаны в теснину, где невозможны были никакие боевые маневры. Колонна двигалась всю ночь, и утром она все еще прокладывала путь вперед. На рассвете полил дождь и посыпался град. Дальше идти было невозможно, даже пехота едва могла продвигаться. Вымокшие легионеры, снаряжение и набрякшие от дождя щиты из бычьей кожи стали непригодны к бою, о последствиях можно только догадываться. Немногие ситуации были столь плачевны, как положение италийцев, затерянных в лесах Северной Европы в такую погоду. Привычные к местности и климату германцы, естественно, страдали гораздо меньше, они, кроме того, могли выбирать места для своих атак. Их число заметно выросло. Новость об их успехах и перспективе легкой победы пошла и до тех, кто поначалу боялся открыто выступать против римлян. Легионеры попытались выкопать ров. Он так и не был закончен. Конец был близок. Вар, раненый и отчаявшийся, покончил с собой. Его старшие командиры последовали его примеру, чтобы не попасть живыми в руки германцев. Вала Нумоний, префект конницы, покинул колонну со всеми оставшимися людьми и оставил пехоту без всякого прикрытия. Вероятно, он и сам был ранен, потому что умер на пути к Рейну, однако его воины сумели выбраться из передряги.

Измученные воины, оставшиеся без своих командиров и предоставленные самим себе, прекратили сопротивление. Многие были зарублены без всякого сопротивления; некоторые падали на собственные копья, немногие были взяты в плен. Двадцать тысяч человек и три легионских орла (17, 18 и 19-го легионов) были потеряны в так называемом «сражении в Тевтобургском лесу». Лишь конница и небольшое число пехотинцев спаслись и достигли римской границы. Все земли между Рейном и Эльбой, которые Друз завоевал с таким трудом, были потеряны для римлян.