Сири Джеймс - Потерянные мемуары Джейн Остин

— Леди! Леди! — крикнула миссис Дженкинс, и обе женщины, шелестя юбками, подошли к нам. — Вот радость-то! Мы сто лет не виделись, право, сто лет! Изабелла, ты помнишь Джейн и Кассандру Остин? Моих дорогих подруг из Саутгемптона, которые, к несчастью, переехали?

— Рада нашей новой встрече, — сказала Изабелла, протягивая руку и прохладно улыбаясь.

Я вспомнила, как миссис Дженкинс пообещала продолжить свои набеги на Лондон с племянницей, даже когда та выйдет замуж.

«Совершилось ли уже бракосочетание?» — гадала я.

Длинные белые перчатки Изабеллы не позволяли понять, носит ли она кольцо.

— Как чудесно встретить вас, — сказала я вежливо, хотя сердце мое колотилось так громко, что я едва соображала, что к чему. — Вы обе прелестно выглядите.

— О! Благодарю вас, — ответила пожилая женщина. — Не жалуюсь, не жалуюсь. Пока я могу каждое утро вставать с улыбкой и целый день проводить с племянницей, все прочее мне безразлично.

Она осведомилась о здоровье матушки и поинтересовалась, пришелся ли нам по вкусу новый дом.

— Что привело вас в Лондон? — спросила она, насытившись нашими рассказами.

— Мы навещаем брата Генри, — уклончиво ответила я.

Давно ли вы в городе, леди? — осведомилась Кассандра.

— С самого начала сезона, — сказала миссис Дженкинс.

— Все было просто божественно, — заявила Изабелла. — Сперва ежегодная выставка в Королевской академии, затем водоворот восхитительных балов и вечеров, Дерби и, разумеется, Аскот. Ах, у меня голова идет кругом при одной только мысли об этом! Но сейчас, — добавила она, недовольно хмурясь, — сезон почти закончился. Все леди думают лишь о том, в какие загородные дома отправятся и кого там встретят, а мужчины говорят об одних только тетеревах, тетеревах, тетеревах. [47] Кульминацией лондонского сезона был трехмесячный вихрь вечеров, балов и спортивных соревнований, который, как правило, начинался после Пасхи и продолжался до 12 августа, когда заканчивалась сессия парламента и открывался сезон тетеревиной охоты. Весь свет покидал Лондон и возвращался в деревню, где посвящал остаток года охоте и травле мелких животных, в особенности тетеревов, серых куропаток, фазанов и лис. Парламент не собирался вновь до конца года, когда охота прекращалась и лисы начинали размножаться.

— Несомненно, вы с нетерпением предвкушаете возвращение в деревню после столь долгой отлучки, мисс Черчилль, — сказала я, и желудок мой завязался узлом крепче любого морского. — Или мне следует говорить… вы уже миссис Эшфорд?

Изабелла нахмурилась.

— У вас нет оснований полагать, что я уже замужем, мисс Джейн, ведь в таком случае мне никогда бы не позволили оставаться здесь так долго и весело проводить время с тетушкой.

— Но она выйдет замуж, и скоро, — радостно сказала миссис Дженкинс. — Свадьба назначена на последнюю неделю декабря. Она будет рождественской невестой.

— Как мило, — выдавила я и быстро добавила: — Как ваши труды, мисс Черчилль?

Изабелла недоуменно уставилась на меня.

— Мои что?

— Труды. — Повернувшись к миссис Дженкинс, я пояснила: — Мы с мисс Черчилль имели удовольствие встретиться в прошлом году в Дербишире, где мне представилась возможность прочесть историю ее собственного сочинения.

Взор юной леди прояснился, и она хохотнула.

— Ах, вот вы о чем! Но это было так невероятно давно, я обо всем позабыла! Я собиралась послать вам записку, мисс Джейн, с благодарностью за добрые слова, но мне так и не удалось завершить тот рассказ. Писать — ужасно утомительное занятие и требует слишком много времени. У меня сразу начинает болеть голова.

— Видели бы вы подушечку для иголок, которую она вышивает, — вставила миссис Дженкинс. — По собственному эскизу чертополоха.

— Уверена, подушечка весьма изящна, — ответила я.

В надежде окончить разговор я собиралась произнести какое-нибудь извинение и вернуться в свое кресло, когда внезапно рядом с Изабеллой появился красивый молодой джентльмен в темно-синем вечернем костюме.

— Добрый вечер, миссис Дженкинс, леди, — вымолвил он с официальным поклоном. — Мисс Черчилль, что за неожиданная радость найти вас здесь. Надеюсь, я не помешал?

Изабелла повернулась к нему с реверансом и притворно-застенчивой улыбкой.

— Разумеется, нет, сэр.

Лицо миссис Дженкинс стало непроницаемым. Я задумалась, кем может быть этот джентльмен.

— Душный вечер, не правда ли? — произнес он.

— О да, довольно тепло, — ответила Изабелла.

— Если вы желаете подышать свежим воздухом, мисс Черчилль, — сказал он, — у нас есть еще несколько минут до поднятия занавеса. Я с удовольствием сопровожу вас ко входу в фойе, где, как я заметил, немного дует из открытой двери.

— Вы так заботливы! — восхитилась Изабелла.

— Прошу прощения, сэр, — отрезала миссис Дженкинс, — но она не может принять ваше приглашение.

— Тетя, дорогая, умоляю, не будьте столь старомодны. Ничего дурного не случится, если я вместе с другом схожу подышать воздухом, и, как вы видите, в комнате полно дуэний.

Изабелла повернулась к джентльмену и взяла его под руку.

— Я буду исключительно благодарна, сэр, если вы покажете дорогу, — добавила она.

Молодые люди ушли вместе, а миссис Дженкинс, нервно озираясь, с укоризной захлопнула веер.

— О боже! Мне никогда с этим не смириться. Наша Изабелла слишком смела.

— Кто этот джентльмен? — поинтересовалась я.

— Его зовут Веллингтон. Он из весьма приличной шропширской семьи и когда-нибудь унаследует имение дядюшки. В этом сезоне он посетил, по-моему, решительно все мероприятия и явно не на шутку увлечен Изабеллой, хотя я недвусмысленно дала ему понять, что она обручена с другим. И все же она настаивает, что они просто добрые друзья. Я предупредила, что женщине ее положения совершенно не подобает так часто показываться в обществе постороннего мужчины, но она настаивает, что я переживаю из-за пустяков.

— С виду их общение действительно вполне невинно, — заметила Кассандра, глядя через фойе на главный вход, у которого стояла Изабелла и, улыбаясь, беседовала с мистером Веллингтоном.

— Возможно, вы правы, — ответила миссис Дженкинс, — но осторожность не помешает. О боже, тут и впрямь жарко. Мисс Остин, не окажете ли вы любезность сопроводить меня к двери, откуда мне откроется лучший обзор на племянницу и сего молодого повесу?

— С удовольствием, миссис Дженкинс, — согласилась Кассандра. — Я на секундочку, Джейн, — извиняясь, добавила она.

Пока я наблюдала, как миссис Дженкинс и Кассандра направляются к Изабелле и ее другу, за моей спиной раздался мужской голос с густым шотландским акцентом:

— Никто так не пленяет леди, как симпатичный мужчина в темно-синем костюме.