Галина Петреченко - Рюрик

— Нет, чужестранец, — твердо ответил Вальдс. И чтобы подтвердить справедливость слов своих, он оглядел параситов и спросил их: — Может быть, кто-то из вас хочет послушать беседы пришельцев?

— Нет-нет, друид воды, нет! Святовит покарает нас за это! — дружным хором ответили параситы и отступили на шаг от миссионеров.

— Ну, другого ответа от вас мы нынче и не ждали, — улыбаясь, ответил первый чужак и спокойно добавил: — Но мы терпеливы, как Нов, и навестим вас после битвы с германцами, а пока доброй вам ночи, славные слуги Святовита! Да прославится в веках ваш праведный труд! Да пошлет Христос победу вашему народу над германцами! Славу Христу! — Он мягким, кошачьим движением поднял руку, перекрестился, а затем перекрестил друида Вальдса вместе с параситами и, увлекая за собой молчаливого спутника, быстро скрылся в ночной мгле…

Утром следующего дня разодетые в праздничные пурпурные одежды мужчины племени рарогов собрались возле невысокой каменной кумирни, воздвигнутой на священной поляне в честь Святовита. Сюда с незапамятных времен, когда смелые соколы высоко и свободно парили над Рарожской бухтой, жрецы выводили на испытание священного коня.

Едва солнце коснулось стен кумирни, распахнулись ее врата, и на пороге святилища появился верховный жрец венетов-рарогов в сопровождении трех параситов. На них были алые одежды с изображением четырехглавого всевидящего бога на груди у каждого. Толпа рарогов восторженно ахнула и трепетно отступила.

Бэрин, величественно шагая, выступил вперед и, обращаясь к небу, лесу, воде, земле и соплеменникам, торжественно произнес:

— Не яритесь, боги, на своего слугу за то, что он не принес вам жертвы при сегодняшнем солнце!

Толпа загудела, замахала в ужасе руками на верховного жреца и закричала:

— Жертвы есть! Есть! Пусть их примет бог Святовит!

— Бэрин! Это жертвы — должные богам! Рюрик! Рюрик! — выкрикивала толпа, расступаясь перед князем.

Рюрик, державший на привязи крепкого молодого быка с завязанными глазами, взволнованно обратился к главному жрецу:

— Прежде чем солнце встанет над вершинами леса, прими, служитель Святовита, жертву князя рарогов за победу позади, за победу впереди. Да передай Святовиту низкий поклон и сердечную просьбу испытать своего священного коня, чтобы узнать исход битвы с германцами.

Бэрин поднял правую руку вверх и взмахнул ею. Из-за его спины вышел парасит и принял из рук князя веревку. Бык сделал несколько шагов и развернулся мордой к толпе, блеснув на солнце лоснящейся шерстью.

Народ одобрительно загудел.

— Что отдал ты за этого красавца? — задал князю ритуальный вопрос Бэрин.

— Бурого коня с дорогой уздою! — громко ответил

Рюрик, и толпа опять одобрительно загудела, а князю передали белого петуха. Верховный жрец задал следующий вопрос:

— Какую просьбу еще передать Святовиту?

Рюрик выждал тишину и торжественно сказал:

— Пусть Святовит примет эту жертву в честь волохов, пришедших на помощь племени рарогов! Они храбры и умелы. — С этими словами князь вручил белого петуха другому параситу верховного жреца.

Аскольд и Дир перехватили взгляд Бэрина и немного погодя вывели в центр священной поляны бурую телку.

Толпа вновь ахнула и разноголосо загудела.

Бэрин взмахнул правой рукой, и телка была отведена к порогу святилища.

— Прими низкий поклон от волохов, что пришли на землю твоего племени для правого дела, — громко произнес Аскольд и, спрятав колючий взгляд от ласкового взора главного жреца, склонил перед ним голову.

— Я передам ваши жертвы великому Святовиту, — заверил всех Бэрин и торжественно пожелал: — Да снизойдет доброта Святовита до ваших просьб!

Он поднял обе руки вверх, и три его парасита встали с приготовленными жертвами в маленький кружок. Мужчины племени, взявшись за руки, трижды обошли их с низкими поклонами, а воины, вскинув руки с мечами вверх, все это время дружно выкрикивали:

— Слава богу Святовиту! Слава воле Святовита! Когда ритуальное шествие завершилось, Бэрин дал команду, и к распахнутым воротам храма устремились сначала друиды и параситы, а за ними и все присутствующие на поляне, не исключая волохов.

Аскольд и Дир, дождавшись своей очереди, с любопытством переступили порог святилища рарогов и задержали свой шаг, как и все, кто впервые входил сюда. Первое, что поражало взоры посетителей, — это огромное изваяние Святовита. На четырех шеях изваяния покоились четыре головы, обращенные во все стороны земли рарогов. Тело же бога — огромная каменная глыба — имело всего две руки.

— А-а… он и впрямь всевидящий, — прошептал Дир. Аскольд ничего не ответил. Внимательно вглядываясь в лица Святовита, он отметил их суровость и одновременно выражение покоя, но ни словом не перемолвился об этом с Диром.

В правой руке Святовит держал рог, отделанный золотом. В нем всегда находился хмельной напиток, утоляющий жажду и веселящий сердце бога. Подле изваяния Святовита Аскольд и Дир увидели седло, узду и огромный меч. Рукоять и ножны меча были украшены серебром и поражали своей затейливой, искусной чеканкой.

— Как и у нашего Перуна, — прошептал Дир, — седло, узда и меч необходимы Святовиту как богу-воину и лихому наезднику! — догадался он, облегченно вздохнув, и улыбнулся чужому богу.

Аскольд молча кивнул головой Диру, и взгляд его, брошенный на Святовита, казалось, чуточку подобрел.

Толпа обошла вокруг изваяния Святовита, возложила к его доспехам нехитрые жертвы и, славя бога, снова вышла на обрядовую поляну, где должна была состояться самая сокровенная часть церемонии.

Аскольд и Дир оставили храм в тот момент, когда параситы главного жреца втыкали в землю последнюю, третью, пару копий и приступали к завершающему этапу: поперек каждой пары копий помещали третье копье в виде перекладины. Бэрин торжественно вышел из помещения, примыкающего к кумирне, выводя под уздцы прекрасного белого как снег коня с длинной ухоженной волнистой гривой и хвостом, которые никто и никогда не осмеливался стричь. Сотни глаз устремились на Бэрина. В эту минуту все живое, казалось, не дышало и не двигалось. Все напряженно ждали начала испытания. Рюрик как завороженный смотрел на верховного жреца.

— Открой волю Святовита! — торжественно обратился Бэрин к коню. — Укажи исход предстоящей битвы с проклятыми германцами.

Конь тряхнул шелковой гривой и зашагал вслед за верховным жрецом к испытательным копьям.

— Ступай! — повелел ласково, одобрительно жрец, и конь, обнюхав перекладину, приподнял… правую ногу.

Наступила мертвая тишина. Конь подзадержал правую ногу в воздухе, а затем решительно перенес ее через перекладину.