ЖАК ДЮКЛО - На штурм неба. Парижская коммуна – предвестница нового мирового порядка.

13 мая

Военные донесения сообщали:

«Аньер: 12-го вечером сильная, но безрезультатная артиллерийская дуэль. Ночью блиндированные вагоны обстреляли Аньер. Версальцы отвечали слабо. Утром версальцы подвергли наши позиции сильному обстрелу; наши батареи вели ответный огонь и заставили их замолчать. В полдень было спокойно. В час дня наши батареи открыли сильный огонь. Версальцы отвечали очень вяло.

Нёйи: вечером сильная артиллерийская дуэль. Ночью ружейная перестрелка на аванпостах и баррикадах. Утром мы обменялись с противником несколькими пушечными залпами. С восьми часов до полудня довольно спокойно. С полудня до четырех часов почти полное затишье. Как мы, так и противник- на прежних позициях.

Сент-Уан, шесть часов утра: за один час наши батареи, установленные в доках, заставили замолчать передвижную батарею на полуострове Женвилье.

Ворота Клиши: ночью спокойно. 43-й бастион обстреливает с перерывами Бэкон и Аньер. Клиши подвергается непрерывному артиллерийскому обстрелу.

Ворота Аньера: довольно спокойно. Несколько снарядов противника пролетело в направлении железнодорожных мастерских.

Ванв: вечером версальцы атаковали форт со всех сторон. Как форт, так и бастионы вели энергичный ответный огонь и нанесли врагу большие потерн. С десяти часов и до полудня – ружейная перестрелка у баррикады на дороге из Шатильона. 105-й и 187-й батальоны достойны быть отмеченными в приказе за их мужественное поведение в бою с неприятелем; этого заслужил и кавалерист Кобоско, который отличился, доставляя приказы под градом снарядов.

Мулен-Саке: ночь прошла спокойно.

Вильжюиф, половина третьего: баррикада обстреляла картечью версальских кавалеристов-разведчиков и обратила их в бегство.

Бисетр и От-Брюйер: довольно тихо. Только несколько орудийных залпов по Баньё.

Монруж, половина десятого: один залп из форта по Ба-Фонтенэ. Днем полное спокойствие.

Вчера на рассвете наши канонерки подверглись артиллерийскому обстрелу; они вели ответный огонь с мужеством, достойным всяческой похвалы. Огонь продолжался с перерывами весь день.

Примерно около пяти часов вечера форт Исси, батарея острова Сен-Жермен, внезапно демаскированная и батарея мортир открыли ожесточенный огонь по нашим канонеркам.

После ужасающей артиллерийской дуэли наши канонерки вынуждены были вследствие меткой стрельбы неприятеля покинуть опасную позицию, которую они занимали более месяца. Но они оставили эту позицию лишь после того, как одна из канонерок, «Эсток», подбитая версальскими снарядами, затонула при криках: «Да здравствует Коммуна!»

Гражданский делегат по военным делам издал следующее распоряжение:

«1. Начиная с сегодняшнего дня командующие трех групп войск – правого фланга, центра и левого фланга – будут осуществлять высшее военное руководство округами, которые примыкают к их зоне командования и, следовательно, будут нести ответственность за выполнение мер, касающихся внутренней обороны.

Командующий каждой из трех групп войск должен будет ежедневно поутру представлять военному министерству рапорт об операциях, имевших место накануне и ночью.

Этот приказ будет направлен генералам Домбровскому, Ла Сесилиа и Врублевскому, дабы служить им руководством к действию».

Коммуна издала декрет, разрешавший Комиссии труда и обмена пересматривать условия подрядов, заключенных Коммуной до этого [178].

14 мая

Военные донесения гласили:

«Ванв: день прошел спокойно, позиции те же.

Монруж: несколько снарядов, упавших на форт в течение дня, не причинили никаких разрушений. В Мулен-Саке, Вильжюифе, От-Брюйере и Бисетре спокойно.

Аньер: вечером 13-го ожесточенная артилерийская дуэль. Версальцы буквально засыпают нас снарядами, не причиняя нам, однако, больших потерь. Федераты во главе с майором Коттро, которого следовало бы отметить в приказе, отвечали весьма энергично и хладнокровно и заставили неприятеля прекратить огонь.

Ночь прошла довольно спокойно. Утром наши батареи и блиндированные вагоны открыли огонь по версальцам, которые отвечали слабо. К вечеру огонь с обеих сторон стал более ожесточенным. В четыре часа версальцы ослабили огонь.

Нёйи: вечером довольно сильный, но безрезультатный артиллерийский огонь. Ночь прошла в общем спокойно – лишь несколько ружейных выстрелов. Утром – сильный артиллерийский огонь; мы нанесли неприятелю значительной урон. С полудня до четырех часов версальцы вели непрерывный яростный обстрел наших позиций, не причинив нам, однако, потерь. Позиции – те же.

Ворота Бино, половина десятого: снаряды сыплются градом, не причиняя урона; мы ведем сильный ответный огонь.

Ворота Клиши: артиллерийский обстрел с перерывами парка в Аньере.

Ворота Сент-Уан: батареи доков рассеивают версальские разведывательные отряды.

Монмартр: начался обстрел Бэкона; стрельба пока не очень меткая».

В «Journal Officiel» был опубликован перевод отрывка из статьи, напечатанной в «Pall Mall Gazette» [179]от 12 мая. В нем говорилось:

«Мирный договор наконец окончательно подписан [180]. Тьер не скрывает своей радости: вскоре он будет иметь в своем распоряжении большое количество дополнительных войск. Военнопленные, по-видимому, вернутся и займут свое место в рядах армии, которая «восстановила высокий престиж и могущество Франции в глазах Европы…»

Если учесть, в каких условиях оказался Париж, то следует признать, что ход событий начиная с 18 марта, несомненно, делает честь его нынешним правителям.

Они заявили, что будут придерживаться правила – око за око, зуб за зуб, но ни разу не привели в исполнение эту угрозу…

Они могли бы установить непрерывно действующую гильотину, а они начали с того, что уничтожили ее. Они могли бы насадить всеобщую распущенность, а между тем в Париже царит сейчас столь строгий порядок, какого не было ни при одном правительстве…

Эпитеты «отвратительно» и «чудовищно» с гораздо большим основанием могут быть применены к друзьям порядка или по меньшей мере к версальской армии порядка.

Зверская жестокость, которая побуждает их закалывать штыками спящих людей, а затем украшать себя лаврами в честь своих гнусных подвигов; их намерение лишить Париж звания столицы, несмотря на все, что он сделал и выстрадал во время войны, намерение, которое является, так сказать, дополнением к их жестокости, – эти, Как и многие другие подобные факты, характеризующие версальские войска и их командиров, гораздо более достойны осуждения, чем все то, за что до сих пор упрекали Коммуну».

В тот же день [181]Карл Маркс писал Лео Франкелю и Варлену:

«Дорогие граждане Франкель и Варлен!

Я виделся с подателем [письма].