Жюль Верн - Путешественники XIX века

4 декабря капитан Бичи заметил остров, сплошь покрытый зеленью. То был знаменитый в те времена остров, где обнаружили потомков мятежников с «Баунти», высадившихся там в результате драматических происшествий, которые в конце XVIII столетия живо волновали общественное мнение Англии. [112] Этот эпизод из истории английского флота положен Жюлем Верном в основу рассказа «Мятежники с Баунти» (1879). Русский перевод см. в книге: «Французская новелла XIX века», т. 2 (Гослитиздат, 1959)

В 1781 году лейтенант Блай, один из офицеров, отличившихся под начальством Кука, был назначен командиром «Баунти» и получил предписание взять на Таити хлебные деревья и другие растения, чтобы доставить их на Антильские острова, именовавшиеся у англичан Западной Индией. Обогнув мыс Горн, Блай сделал остановку у берегов Тасмании, а затем достиг бухты Матаваи, где погрузил хлебные деревья; некоторое количество их он взял также на Намуке, одном из островов архипелага Тонга. До тех пор плавание не было, отмечено никакими особыми событиями и, казалось, должно было благополучно закончиться. Но высокомерный характер капитана, его грубое и деспотическое обращение восстановили против него почти весь экипаж. Был составлен заговор, и 28 апреля перед восходом солнца, когда корабль находился невдалеке от Тофуа, вспыхнул мятеж.

Захваченный в постели восставшими матросами, связанный по рукам и ногам, прежде чем он смог оказать какое-нибудь сопротивление, Блай в одной рубахе был выведен на палубу, и после некоего подобия суда, на котором председательствовал лейтенант Флетчер Кристиен, его вместе с восемнадцатью оставшимися верными ему членами экипажа спустили в шлюпку, снабдили небольшим количеством продовольствия и покинули на произвол судьбы среди открытого океана. Испытав муки жажды и голода, счастливо избегнув страшных бурь и зубов диких туземцев Тофуа, Блай сумел достигнуть острова Тимор, где ему был оказан теплый прием.

«Я предложил моим спутникам высадиться на берег, – рассказывает Блай. – Некоторые едва могли передвигать ноги. От нас остались лишь кожа да кости; мы были покрыты ранами, наша одежда превратилась в лохмотья. В этом состоянии радость и благодарность вызвали слезы на наших глазах, а жители Тимора молча, с выражением ужаса, удивления и жалости смотрели на нас. Так с помощью провидения мы преодолели невзгоды и трудности столь опасного путешествия!»

Путешествие действительно было опасным; сорок один день плыли они по плохо изученным морям в шлюпке, которая не имела даже палубы, с более чем скудным запасом продовольствия; ценой неслыханных лишений им удалось проплыть свыше полутора тысяч лье, потеряв за это время лишь одного матроса, убитого в самом начале туземцами Тофуа!

Что касается мятежников, то их история представляет исключительный интерес и чрезвычайно поучительна.

Они направились на Таити, куда их влекла надежда на беззаботное существование; те, кто принимал наименее активное участие в мятеже, остались там. Кристиен же снова пустился в путь; его сопровождали восемь матросов, решивших следовать за ним до конца, десять туземцев с Таити и Тубуаи и двенадцать таитянок.

Никто больше ничего не слышал о них.

Оставшиеся на Таити в 1791 году были схвачены капитаном Эдуардсом, командиром «Пандоры», которую английское правительство послало на поиски бунтовщиков с предписанием доставить их в Англию. Но «Пандора» налетела на подводный риф в проливе Энтерпрайз, и при этой катастрофе четверо мятежников и тридцать пять матросов погибли. Из десяти мятежников, доставленных в Англию вместе с потерпевшими кораблекрушение моряками «Пандоры», трое были приговорены к смертной казни.

Прошло двадцать лет, прежде чем были получены некоторые сведения о судьбе Кристиена и тех, кого он повел за собой. В 1808 году американское торговое судно пристало к острову Питкэрн, чтобы пополнить на нем свой груз тюленьих шкур. Капитан считал остров необитаемым; но, к величайшему его изумлению, к борту корабля подошла пирога с тремя юношами-метисами, довольно хорошо говорившими по-английски. Удивленный капитан стал их расспрашивать и узнал, что их отец служил под начальством лейтенанта Блая.

Одиссея (Одиссея – здесь в смысле: жизнь, полная приключений. (ред.) этого офицера английского флота в то время была известна всему миру и служила предметом вечерних бесед на баках [113] Бак – носовая часть верхней палубы судна. На баке устанавливается якорное устройство. 113 Жюль Верн преувеличивает заботу английского правительства о благосостоянии островитян, которые в действительности быстро вымирали, а всеми плодами цивилизации пользовались плантаторы кораблей всех стран. Поэтому американский капитан захотел подробнее разобраться в необыкновенном происшествии, пробудившем в его памяти воспоминания об исчезновении мятежников с «Баунти».

Спустившись на берег, капитан встретился с англичанином, по фамилии Смит, состоявшим когда-то членом экипажа «Баунти», и тот рассказал ему следующее:

Покинув Таити, Кристиен направился прямо к Питкэрну, который очень прельщал его своим изолированным положением к югу от архипелага Туамоту, в стороне от обычных морских путей. Выгрузив имевшееся на «Баунти» продовольствие и сняв все снасти, Какие могли пригодиться, моряки сожгли корабль – не только для того, чтобы скрыть все следы, но также для того, чтобы ни один мятежник не мог убежать с острова.

Вначале пришельцы, увидев «мораи» (гробницы), испугались, не заселен ли остров. Но вскоре они убедились, что на нем никого не было. Они построили хижины и расчистили участки земли. Англичане милостиво предоставили туземцам, которых они увезли или которые сами добровольно последовали за ними, обязанности рабов. Как бы то ни было, два года протекли без особо крупных ссор. Но затем туземцы составили против белых заговор, однако те были предупреждены о нем одной из таитянок, и два главаря поплатились жизнью за свою неудавшуюся попытку.

Еще два года прошли тихо и спокойно, затем – новый заговор, в результате которого пять англичан, в том числе Кристиен, были зверски убиты. В свою очередь женщины, жалевшие об англичанах, зарезали оставшихся в живых таитян.

Находка одного растения, из которого можно было гнать что-то вроде водки, послужила несколько времени спустя причиной смерти одного из четырех уцелевших англичан; другого убили его товарищи; третий умер от болезни, и Смит, принявший имя Адамса, остался один главой маленькой общины из десяти женщин и девятнадцати детей, самым старшим из которых было не больше семи – восьми лет.

Этому человеку, много размышлявшему о своей прежней беспорядочной жизни, совершенно переродившемуся в результате раскаяния, пришлось исполнять обязанности отца, священнослужителя, мэра и короля. Своей справедливостью и твердостью он сумел завоевать неограниченное влияние в этой страной общине.