Ши Най-Ань - Речные заводи (том 1)

А теперь поведем рассказ в двух направлениях.

Однажды под вечер Сун Цзян вышел из уездного управления и, перейдя улицу, зашел в чайную попить чаю. Когда он сидел там, то вдруг увидел рослого мужчину в войлочной шляпе. Одет он был в халат из темнозеленого шелка, на ногах полотняные обмотки и конопляные туфли. За поясом у этого человека торчал меч и кинжал, а за плечами он нес большой узел. Шел он, видно, издалека, так как с лица его потоками струился пот и он тяжело дышал. Незнакомец все время глядел в сторону уездного управления. Это показалось Сун Цзяну странным, и он, быстро поднявшись со своего места, вышел из чайной и последовал за неизвестным. Пройдя еще шагов тридцать, человек этот обернулся и взглянул на Сун Цзяна, но, по‑видимому, не узнал его. Сун Цзяну же этот человек показался знакомым, в он подумал, что где‑то встречал его, но где – никак не мог припомнить. В этот момент незнакомец как будто признал Сун Цзяна. Он остановился и стал пристально смотреть на писаря, но обратиться к нему все же не решался. Сун Цзян же тем временем думал: «Как странно ведет себя этот человек. И почему он уставился на меня?»

Однако и Сун Цзян не решался задавать ему вопросов. Потом он увидел, как неизвестный подошел к цирюльне, находившейся прямо под открытым небом, и спросил цирюльника:

– Дружище! Не скажете ли вы мне, кто этот чиновник, что стоит там неподалеку?

– Это писарь уездного управления господин Сун Цзян, – ответил цирюльник.

Тогда человек вытащил свой меч, подошел к Сун Цзяну и, громко приветствуя его, сказал:

– Господин писарь, вы не узнаете меня?

– Ваше лицо как будто знакомо мне, – сказал Сун Цзян.

– Пойдемте поговорим, – сказал незнакомец.

Они пошли дальше, и, когда достигли глухого переулка, человек сказал:

– Я думаю, что в этом кабачке мы сможем спокойно потолковать.

Они вошли туда, поднялись наверх и, выбрав уединенный уголок, уселись. Человек вынул из‑за пояса меч и поставил его к стене; узел свой он положил под стол и затем земно поклонился Сун Цзяну.

Сун Цзян тоже поспешил отвесить ему поклон и промолвил:

– Могу ли я осмелиться узнать ваше имя?

– Неужели, благодетель мой, вы забыли меня? – удивился человек.

– Да кто же вы, дорогой друг? – допытывался Сун Цзян. – Лицо мне ваше знакомо, но кто вы, забыл!

– Я имел честь встретиться с вами в поместье старосты Чао Гая. Вы спасли мне жизнь. Зовут меня Лю Тан, по прозвищу «Рыжий дьявол».

Услышав это, Сун Цзян даже испугался и воскликнул:

– Дорогой друг! Какой же вы отчаянный человек! Хорошо еще, что вы не попались на глаза какому‑нибудь стражнику. Зачем же вы сами лезете на рожон!

– Могу ли я чего‑либо страшиться после того благодеяния, которое вы мне оказали! – отвечал тот. – Сегодня я пришел сюда с единственной целью – отблагодарить вас.

– А как поживает Чао Гай и остальные друзья? – спросил Сун Цзян. – И кто послал вас сюда, друг?

– Мой брат и предводитель Чао Гай велел кланяться вам, нашему благодетелю. После того как вы спасли мне жизнь, Чао Гай сделался вождем стана Ляншаньбо. Премудрого У Юна назначили военачальником, а Гун‑Сунь Шэн ведает вместе с ним всеми военными делами. Линь Чун расправился с бывшим предводителем Ван Лунем, и сейчас в стане всего одиннадцать главарей: трое прежних – Ду Цянь, Сун Вань, Чжу Гуй и восемь наших. В лагере находится около восьмисот разбойников и большие запасы продовольствия. Нас очень огорчало то, что мы не имели возможности отблагодарить вас, дорогой брат, за ваше благодеяние. Поэтому сейчас друзья и отправили меня сюда с письмом, а также вручили сто лян золота, чтобы отблагодарить вас и военачальника Чжу Туна.

Тут Лю Тан развязал свой узел, достал оттуда письмо и передал его Сун Цзяну. Прочитав письмо, Сун Цзян сложил его и спрятал в карман для документов под полой своего халата. Тем временем Лю Тан вынул из узла золото и положил его на стол. Сун Цзян взял один слиток, завернул в письмо и тоже засунул в карман, говоря при этом:

– Остальное, дорогой друг, возьмите обратно.

После этого он позвал слугу и приказал подать вина, мяса, закусок и фруктов. Затем он велел налить Лю Тану вина. Стало смеркаться. Слуга ушел, а Лю Тан, осушив чашку, снова развернул лежавший на столе сверток и хотел вынуть из него золото, но Сун Цзян остановил его:

– Послушайте меня, дорогой друг! Вы – семеро братьев – только что прибыли в стан и, конечно, нуждаетесь в деньгах. Мне же хватает на жизнь. Поэтому я и хочу оставить пока эти деньги в стане, с тем чтобы, когда буду нуждаться в них, прийти к вам и попросить помощи. Один слиток я оставляю себе в знак того, что высоко ценю ваши чувства. Чжу Тун тоже не из бедных и не стоит дарить ему денег. Я на словах передам ему вашу благодарность, и этого будет вполне достаточно. К сожалению, не могу предложить вам ночлега, дорогой друг мой, ведь, если кто‑нибудь узнает вас, вам несдобровать. Ночь сегодня будет очень светлая, поэтому не задерживайтесь здесь, а возвращайтесь‑ка лучше сейчас же в стан. Передайте от меня самые лучшие пожелания всем предводителям. Я очень сожалею и прошу простить меня за то, что не могу лично поздравить их.

– Мне так и не удалось отблагодарить вас, дорогой брат, за ваше великое благодеяние, – сказал Лю Тан. – Меня послали сюда специально для того, чтобы выразить вам нашу признательность и глубокое уважение. Таков именно был приказ брата Чао Гая – предводителя нашего стана, и его военного советника У Юна. Что же я скажу, когда вернусь обратно? Придется мне понести наказание.

– Ну, раз у вас так строго, то я напишу письменный ответ, который вы возьмете с собой, и все будет в порядке.

Как ни умолял его Лю Тан принять подарок, он наотрез отказался. Достав бумаги, Сун Цзян попросил у слуги кисточку и тушь, написал длинное письмо, передал его Лю Тану, и тот спрятал его в свой узел.

Лю Тан был человек прямодушный. Видя, как решительно отказывается Сун Цзян от подарка, он взял его обратно. Между тем наступила ночь, и Лю Тан сказал:

– Ответ вы написали, и я сегодня же ночью двинусь в обратный путь.

– Дорогой друг, – сказал Сун Цзян, – не смею задерживать вас, однако надеюсь, что отношения между нами останутся самые наилучшие.

После этого Лю Тан еще четыре раза поклонился Сун Цзяну, а тот, обращаясь к слуге, сказал:

– Господин оставляет лян серебра, а я приду завтра и расплачусь за все.

Взвалив на спину узел, Лю Тан взял меч и начал спускаться по лестнице вслед за Сун Цзяном. Когда они вышли из кабачка на улицу, небо уже начало светлеть. Была половина восьмого месяца, и круглый диск луны подымался над горизонтом.

Сун Цзян, поддерживая Лю Тана под руку, давал ему наставления:

– Берегите себя, брат, не приходите сюда больше. Здесь развелось очень много стражников, которым приказано вылавливать разбойников, а с этим шутить не следует. Дальше я не буду провожать вас, лучше нам расстаться здесь.