Робин Янг - Крестовый поход

Уилл не знал, что ответить. Да, это было, но целую вечность назад. Холодный сумрачный коридор королевского дворца во Франции. За несколько часов до этого он узнал о казни отца в Сафеде. Его переполняло горе, к тому же надежда на посвящение в рыцари совсем пропала. Ему так хотелось соединиться с любимой и хоть как-то утешиться. Но в тот же вечер все круто изменилось. Парижский бордель, где он был столь близок к гибели. И сколько потом всего случилось плохого, сколько они пережили душевной боли. Все эти годы он ни на секунду не переставал ее любить. Любил и сейчас, наверное, даже сильнее, но… Его приводила в отчаяние невозможность жить нормальной жизнью, как все люди, о которых она говорила. Иметь семью, детей. Но как быть, если ты дал клятву «Анима Темпли» отдавать всего себя делу сохранения мира и оберегать Темпл от врагов внутри и снаружи? Как ее нарушить?

Он повернулся к Элвин:

— Разве это что-то изменит, если мы поженимся?

— Да, Уилл, изменит, — ответила Элвин, чувствуя приближение слез. — Ты дашь обет. Это будет доказательством, что ты меня любишь так же, как и эту белую мантию. — Она отвернулась. — И не исключено, я не буду чувствовать внутри такую пустоту каждый раз, когда ты покидаешь мою постель. Не стану чувствовать себя просто женщиной, с которой ты иногда спишь, как с любой другой… — Она не смогла продолжить, ее душили слезы.

— Ты не любая другая, Элвин, — хрипло проговорил Уилл. — Ты это знаешь. Ты должна это знать. У меня, кроме тебя, никого не было.

— Я это знаю. — Элвин поднялась с травы.

Уилл тяжело вздохнул и тоже встал.

— Элвин, я люблю тебя. Но у меня есть обязанности в Темпле, которые пока не позволяют заняться хоть каким-то устройством нашей с тобой жизни. Пока. Я думаю, скоро все изменится.

— Почему ты не расскажешь, что это за обязанности? Я бы поняла, Уилл. Ты мне не доверяешь?

— Конечно, доверяю.

— Я знаю, что у тебя какие-то дела с Эвраром. — Заметив на его лице тревогу, Элвин добавила, вскинув брови: — Ты что, забыл, как я для него похитила «Книгу Грааля»? До сих пор не знаю, зачем ему это было надо. Он так и не объяснил. Но ясно, что все это делалось втайне от Темпла. Иначе зачем брату-капеллану просить женщину украсть еретическую книгу под носом инквизиторов. Ты часто отправляешься с какими-то заданиями, о которых никогда не рассказываешь. Пропадаешь на несколько недель. — Ее голос стал напряженным. — А я здесь мучаюсь, гадаю, что с тобой. А вдруг ты в беде, или ранен, или, не приведи Господь, убит?

— Я не имею права рассказать тебе о своих заданиях.

— Я умею хранить тайны.

Уилл посмотрел в небо.

— Это не моя тайна.

Они долго стояли молча, не глядя друг на друга. Наконец Элвин кивнула, как будто ей все было ясно, и устало произнесла:

— Мне надо идти.

— Я тебя провожу.

— В этом нет нужды.

Она двинулась прочь. Уилл поймал ее руку.

— Ну позволь тебя проводить.

Элвин посмотрела ему в глаза:

— Хорошо.

Они миновали сад, обдаваемые вихрем опавших лепестков, вернулись на базар, где она сделала покупки.

У дома Андреаса стоял Саймон. Напряженно смотрел на окна верхнего этажа.

— Саймон, — окликнул его Уилл.

— Слава Богу. — Конюх облегченно вздохнул и направился к ним.

— Чего ты пришел? — Голос Уилла был недовольный. — Я же говорил тебе приходить только в самых крайних случаях.

— Этот как раз самый крайний, — ответил Саймон. — Ты должен быть в прицептории. Немедленно.

— Что случилось? — спросила Элвин.

Саймон ей слабо кивнул, она ответила ему улыбкой. Вот так они поздоровались. Такие у них сложились отношения много лет назад.

— Эврар, — произнес Саймон, глядя на Уилла.

— Что с ним?

Саймон вздохнул:

— Он умирает.

Уилл повернулся к Элвин.

— Иди скорее, — сказала она.

Дважды повторять не было нужды. Уилл припустил по улице, Саймон едва за ним поспевал. Выйдя на базарную площадь, Уилл сбросил плащ, чтобы люди видели, кто он такой, и освобождали путь. На выходе им наперерез кинулся золотоволосый незнакомец.

— Уильям Кемпбелл. — Незнакомец радостно засмеялся.

— Гарин? — Уилл с трудом узнал бывшего друга.

Гарин протянул руку, Уилл ее пожал.

— Черт возьми, как твои дела?

— Да я… — Уилл пожал плечами. — Как ты оказался в Акре? Ты получил мое письмо?

— Какое письмо?

Сзади подошел запыхавшийся Саймон.

Гарин посмотрел на него.

— А, Саймон Таннер. — Он чуть улыбнулся. — Славно тебя увидеть снова.

— А мне тебя не очень, — буркнул конюх.

Улыбка Гарина дрогнула, но осталась на месте. Он переключил внимание на Уилла.

— Письма я не получал. Когда ты его послал?

— Несколько месяцев назад. Послушай, я…

— Тогда все понятно. Я уже покинул Лондон. А что там в письме?

— Потом объясню, — ответил Уилл, заставляя себя улыбнуться. — Мне нужно с тобой поговорить. Очень нужно. Но сейчас я должен идти в прицепторий.

— Мне тоже надо с тобой поговорить. Это одна из причин, почему я прибыл в Акру.

— Ты сможешь поговорить с коммандором Кемпбеллом, когда он закончит более важные дела, — проворчал Саймон.

— Коммандор? — пробормотал Гарин, устремив свои голубые глаза на Уилла. На долю секунды его красивое лицо исказила гримаса горькой зависти.

— Где ты остановился? — спросил Уилл.

— В королевском дворце. Я там по делу от короля Эдуарда.

— Я пришлю для тебя весть, как только смогу.

Гарин хлопнул Уилла по плечу:

— Рад был увидеть тебя снова, Кемпбелл.

Уилл кивнул:

— И я тебя.

Уилл и Саймон скрылись в толпе. Гарин стоял и смотрел им вслед. Первая встреча прошла не совсем так, как он планировал, но по крайней мере контакт с Уиллом установлен.

Узнав в Темпле, что Уилл отбыл по делам нового великого магистра, Гарин томился в ожидании почти месяц. Гуго и его противный советник становились все более несносными. Король все не соглашался на условия Эдуарда, говорил, что пожертвование слишком велико. Правда, пока позволял Гарину оставаться в своем дворце, видимо, не желая терять единственную надежду на сохранение трона. Слуга из Темпла оказался верен слову и дал знать о возвращении Уилла. Все следующее утро Гарин провел в таверне напротив ворот Темпла и вскоре после службы девятого часа был наконец вознагражден за терпение. По правде говоря, он приготовился ждать дольше и не понимал, что заставило бывшего друга покинуть прицепторий так рано. Но все скоро прояснилось, когда он тайком проследовал за ним к дому в Венецианском квартале и увидел, что дверь открыла Элвин.

Гарин шел за ними на некотором расстоянии сначала на базар, потом к лужайке. Подглядывал, как они сели рядом, разговаривали, испытывая извращенное удовольствие от сознания, что они не знают, что он знает. Это ставило его выше.