Робин Янг - Крестовый поход

— Кто он?

— Анджело Виттури. Ты с ним знаком. А вот как он узнал, неизвестно. У него кто-то есть в стане мамлюков. Человек, который свел нас с Кайсаном. Не исключено, он тебя видел, когда ты встречался с Калавуном, или сам Калавун ему сказал.

— Такое невозможно, мессир. Калавун не станет выдавать своих.

— Виттури и остальные тоже своих не выдают. — Гийом опять грустно усмехнулся. — Они хотели использовать меня, ну а я думал, что сумею использовать их. Мне омерзительны и они, и их мотивы. Группа влиятельных купцов, наживающихся на войне. Им нужно было поправить дела любой ценой, а мне казалось, что я смогу обратить это нам на пользу.

Они замолчали.

Наконец Уилл подал голос:

— И как вы намерены со мной поступить, мессир?

Гийом тяжело вздохнул:

— Я думал тебя казнить, Уильям. Вначале допросить, убедиться, что Виттури не солгал, а затем повесить прямо сегодня.

Уилл напряженно ждал.

Гийом хмуро на него глянул и отвел глаза.

— Ты, конечно, виновен. Виновен в нарушении приказа, виновен, что выдал тайну врагу, из-за чего погибли трое моих славных рыцарей. — Он помолчал. — Но и сам ты мог с ними погибнуть, и твои помыслы не были корыстными. Ты желал добра своим братьям и Темплу. — Он направился к двери, опираясь на трость. Взялся за скобу. — Похищение было связано с серьезным риском, я знал, но поскольку никаких других возможностей не видел, то решил на этот риск пойти. Однако если бы нам удалось… — Он посмотрел на Уилла. — Наверное, это Господь вмешался и остановил меня? И потом, эти люди, с которыми я был связан, они ведь пытались меня убить. Дважды. — Он открыл дверь и махнул Уиллу следовать за собой.

— Я свободен? — пробормотал Уилл, боясь надеяться.

— Да, Уильям. Ты доложишь мне полностью о том, что произошло в Мекке. На этот раз правду. Я подумаю, как тебя наказать. Нарушение устава нельзя прощать, несмотря ни на какие благородные помыслы.

— Благодарю вас, мессир, за милосердие, — сказал Уилл, выходя в тюремный коридор, пропитанный соленым подземным воздухом.

Гийом молча кивнул и двинулся к лестнице.

— А что с Виттури? — спросил Уилл.

— С этим еще будем разбираться.

Церковь Святого Николая, окрестности Акры 14 июня 1277 года от Р.Х.

Восемь лет назад Бейбарс с шеститысячным войском попытался осадить Акру. Это ему не удалось, но при отходе он устроил засаду на большую группу рыцарей, возвращавшихся после рейда на мусульманскую крепость, и перерезал всех. А заодно разгромил близлежащее поселение. От церкви Святого Николая остался лишь остов. Прежде сюда приходили играть дети, но после того, как обвалилась часть крыши и придавила двоих мальчиков, на эти руины их не пускали. Внутри стоял противный запах гнили. Наверху виднелись остатки крыши: стропила и доски, почерневшие под горячим палестинским солнцем.

Покривившаяся церковная дверь отворилась. Скрип спугнул черных скорпионов, и они проворно скрылись под кусками каменной кладки на полу.

— Чего так долго?

Конрадт фон Бремен с трудом разглядел говорящего, чей черный шелковый бурнус сливался с мраком.

— Меня задержали неотложные дела, — ответил он по-итальянски с сильным акцентом. — Ушел, как только смог. Пока добрался.

— Пошли, — хрипло проговорил Венерио, закрывая за ним дверь. — Все уже собрались.

Оставляя следы на толстом слое пыли, они двинулись к месту, где прежде располагался церковный хор. Солнце скользнуло за горизонт всего час назад. Сквозь пролом в стене виднелся синий южный вечер, а в прогалины полуразрушенной крыши проглядывало небо с пока единственной посверкивающей звездой.

На кусках разбитой кладки на небольшом, свободном от мусора участке сидели двое. Третий ходил кругами. При появлении Венерио и Конрадта они оживились.

Анджело прекратил беспокойное хождение и сердито посмотрел на германского купца:

— Где ты был? Мы ждем уже несколько часов.

Конрадт глянул на венецианца блеклыми голубыми глазами и медленно отвел со лба рыжую прядь.

— Я уже все объяснил твоему отцу.

Раздраженный Анджело собрался что-то сказать, но Венерио положил на плечо сына руку.

— Довольно. Займемся делом.

— Да, давайте начнем, — раздался певучий голос Рено де Тура.

— Садитесь, почтенные сеньоры, — пригласил венецианец.

— Мы достаточно насиделись, Венерио, — возбужденно бросил Микель Пизани. — Лучше объясни, почему ты собрал нас в этом Богом забытом месте? — Резкость его тона не могла скрыть тревоги. — Все провалилось? — Он показал на Анджело. — Синяки на шее твоего сына, этот спешный сбор, да вдобавок от вас обоих разит страхом. Что произошло в прицептории? Де Боже умер?

Венерио посмотрел на сына.

— Не уверен, — угрюмо буркнул Анджело.

— Что значит, не уверен? — быстро спросил Рено.

— Анджело ударил де Боже кинжалом, — объяснил Венерио. — Потом между ними завязалась потасовка. Ему чудом удалось убежать.

— Сомневаюсь, что он выжил, — произнес Анджело, оглядывая собравшихся, чьи угрюмые лица терялись в полумраке. — Когда я уходил, он умирал.

— Умирал или умер? — пробормотал Микель. — Ведь если он выжил, то…

— Анджело считает его рану смертельной, — сказал Венерио. — В таких делах у него есть опыт.

— Хватит ходить вокруг да около, Венерио, — взорвался Микель. — Если бы ты был уверен, что великий магистр мертв, то не стал бы собирать нас здесь. Ответь, мы можем вернуться в свои дома?

— Для этого мы здесь и собрались, — ответил венецианец. — Решить, что делать.

Конрадт бросил на Венерио холодный взгляд:

— Я вчера предупреждал, что это добром не кончится.

— Против был только ты один, — бросил Анджело. — Остальные согласились, что де Боже заслужил смерть.

— У тебя не было доказательства, что этот рыцарь, Кемпбелл, предупредил мамлюков по его приказу. — Конрадт покачал головой. — Если бы де Боже знал, что рыцарей в Мекке ждет засада, он не стал бы посылать туда своих верных телохранителей.

— Почему? — произнес Венерио, приходя на помощь сыну. — Он вполне мог сделать это, чтобы все казалось правдоподобным.

— Погоди, погоди, — тихо проговорил Рено. — Если великий магистр был против нашего плана, отчего он нас не уничтожил? Не отдал на растерзание верховному суду? Мы должны были давно сидеть в тюрьме, а то и хуже.

Венерио обвел купцов властным взглядом.

— Что сделано, то сделано. Если де Боже мертв, то единственный из нас, на кого падет подозрение, будет Анджело. Он готов уехать, как договорено. — Виттури бросил взгляд на сына, тот кивнул.

— А мы? — спросил Микель. — Думаешь, нам ничего не грозит?

Неожиданно появившийся непонятный шум заставил всех пятерых вздрогнуть. Следом раздались два глухих удара.