Михаил Ишков - Валтасар

— Я верю тебе, Набонид! Вот теперь я верю тебе!.. — голос царицы дрогнул. Она заплакала. — Это я отказала тебе. Я упросила отца отдать меня за Навуходоносора, ведь сначала он после поражения моего отца выбрал мою сестру из дурнушек. Я решила, что это чары Амтиду, и я решила перебороть их. Я надеялась стать женой первого человека в Вавилоне, не второго — нет. Когда мне передали о твоем сватовстве, я только рассмеялась. Я была молода и глупа, Набонид.

Она поднялась в полный рост, чуть склонилась и сама поцеловала Набонида.

Тот тяжело вздохнул, впился губами в полные, теплые губы царицы, легко подхватил ее, донес до ложа, нежно опустил на простынь.

— Подожди! — шепнула Нети. — Я сама. Я отказала тебе, и я сама же должна загладить вину.

Она скинула с себя одежды, обнажила мужчину, распустила волосы, черным непроницаемым облаком окутавшие ее тело, и овладела им сверху.

Потом уже, после ласки, вряд ли удачной и долгой, но насытившей их обоих, Набонид поглаживая ее свежую, прохладную грудь спросил.

— Ты и сейчас решила быть сверху.

— Это только здесь, в спальне. Теперь я знаю, Набонид, с кем имею дело. Я знаю, ты прикажешь выбросить меня в сорную яму сразу, как только перестанешь нуждаться во мне. Я готова к тому, но сейчас ты мой, и я буду сверху, потому что я — царского рода, а ты, задумавший жениться на мне, всего лишь из знатных.

Набонид с необыкновенной нежностью поцеловал ее, при этом испытал такое возбуждение, что озадачил Нитокрис, заставил ее несколько раз взлететь, вцепиться в него, потребовать еще и еще…

Уже после отдыха, отдышавшись, Набонид искренне признался.

— Ты обо всем догадалась сама. Тем самым надежно застраховала себя от всякой опалы с моей стороны. Но разглядела ли ты самое ядрышко моего замысла?

— Женившись на мне и усыновив Валтасара ты становишься членом семьи и можешь реально претендовать на корону.

— Так-то оно так, только задумалась ли ты над тем, позволят ли мне взять тебя в жены. Амель-Мардук, тем более Нериглиссар сразу почуют, куда ветер дует. Амелю подскажут доброхоты, а Нериглиссар способен сам обо всем догадаться.

— Это верно, — задумчиво выговорила женщина. — Что же делать?

Набонид ответил не сразу.

— Если все сложится удачно, я могу потребовать тебя в награду, сказал «царский голова». — После того, как случится неотвратимое, Нериглиссар станет главой семьи. Его слово будет решающим. Да, утвердительно добавил он, — я потребую тебя в награду, и он согласится, если только я скажу, что ухожу в отставку. При этом тебе придется решительно возражать против подобного брака.

— Но разве в этом случае он не откажет тебе?

— Не откажет. Ты потребуешь взять с меня слово, что я никогда не буду пытаться усыновить Валтасара. И сама заявишь, что никогда не допустишь этого.

— Тогда в чем смысл?

— Ах, Нети, Нериглиссар доверяет словам. Мы с тобой должны найти такую форму клятвы, чтобы боги потом не обиделись на нас. Согласись, мог ли я решить этот вопрос, минуя твою спальню? Теперь мы нужны друг другу не только в государственном, но и в личном смысле. Если бы ты знала, какой восторг я, прожженный мошенник, коварный интриган, испытал с тобою. Знаешь, это приятно, когда вдруг осуществляются мечты молодости и вдруг оказывается, что в них ничего не поблекло.

Нитокрис ответила не сразу, тоже долго молчала, потом неожиданно погладила мужчину, несколькими движениями возбудила в нем мужество. Наконец жарко выдохнула.

— Дерзай, Набонид, я верю в тебя.

Рибат вернулся точно в срок. Пенамун встретил его у перекидного моста, который на ту ночь в цитадели не поднимался. Провел на конюшню, где воина уже поджидал Набонид.

«Царский голова» вопросительно взглянул на Рибата.

Тот кивнул.

— Все исполнил, как приказано.

— Молодец! — отозвался Набонид. — Заслужил награду. Получишь, когда придет срок. Запомни, если кто-то спросит тебя, куда ты скакал ночью, ответишь, в Куту. Это по пути. Нур-Син просил тебя доставить документы к судебному процессу в царском суде. Спросят, с кем встречался в Куте, ответишь, что это вас не касается. Если будут настаивать или грозить назовешь имя декума Бел-Усата. Знаешь его?

— Видал, когда тот заходил к отцу.

— Вот и славно. Он предупрежден о твоем посещении. О Сиппаре ни слова, если даже будут пытать.

Рибат изумился.

— Пытать?

— Не исключено. Запомни, от одного твоего слова зависит судьба отца, твоя собственная. А также имущество семьи. Надеюсь, осознал?

— Да уж… — Рибат все еще не мог справиться с оторопью.

— Тогда замкни уста.

Весь день Рибат ходил хмурый. Сон не брал его, даже Валтасар не смог расшевелить солдата. Мальчик, с утра собравшийся с Нур-Сином стрелять уток на расположенном неподалеку небольшом, заросшем тростником озерке, бесцеремонно растолкал Рибата, приказал собираться и двигать вместе с ними.

Рибату пришлось тащить на себе снаряжение, а также снедь, которой по приказу Нитокрис снабдили сына в дорогу на кухне.

Отправились пешком с двумя собаками. По дороге Нур-Син попытался привлечь внимание царевича к растениям, которые произрастали на полях, по обочинам профилированной дороги с твердым битым покрытием, обратить его внимание на плодовые деревья в садах. Валтасар вовсе не слушал его. Тогда Нур-Син завел речь о ходе Солнца-Шамаша и годовом сельскохозяйственном цикле, составлявшим основу экономической жизни Вавилонии.

— Заткнись, а? — попросил мальчик и изобразил на лице плаксивую мину. — Лучше расскажи, как мой отец брал штурмом Каркемиш.

— Можно и о Каркемише, однако, царевич, мне кажется, тебе лучше поберечь спину от розог, которыми тебя наградят за нежелание слушать старших и осваивать науки, необходимые для управления государством.

— Кого? Меня? — изумился мальчишка. — Кто посмеет тронуть царского сына?

— Другой царский сын, нынешний царь Вавилона Амель-Мардук.

— Если он посмеет, я прикажу отрубить ему голову.

Нур-Син и Рибат застыли на месте, удивленно переглянулись.

— Ну, что встали? Пошли дальше, — заявил Валтасар.

— Нет уж! — решительно заявил Нур-Син. — Что-то мне расхотелось идти на охоту. Ты мал и глуп, по тебе плачет палка. Мы с Рибатом возвращаемся в замок. Когда нас спросят, почему мы вернулись так рано, почему бросили тебя одного, мы передадим твои слова. После чего тебя жестоко накажут. Запомни, Валтасар, только дурак может полагать, что весь мир вращается вокруг него. За тобой наблюдают боги. Если они отвернуться от тебя, попадешь в дом стражи, там отрубят голову не только тебе, но и твоей матери, а также всем, кто был рядом. Мне моя голова дорога.

Валтасар насупился.

— Не врешь?

Нур-Син ответил. — Ручаюсь!