Роман Почекаев - Батый. Хан, который не был ханом

Огромная территория от Алтая на востоке до Днестра и Дуная на западе, известная в восточных исторических сочинениях под названием «Дешт-и Кипчак», в течение многих веков была местом обитания различных кочевых народов — тюрок, кимаков, кипчаков. При этом даже родственные племена — например, кипчакские — нередко отличались друг от друга языком, обычаями и даже не имели представления о других кипчакских племенах. Предводители, сумевшие объединить хотя бы два-три племени (и то — на период совместного похода или отражения нападения врага) уже именовались «великими ханами». Однако до середины XIII в. ни один вождь не объединял под своей властью все народы, населявшие Дешт-и Кипчак.

Таким вождем стал Бату (Батый), сын Джучи, внук Чингис-хана. Будучи всего лишь одним из многочисленных внуков основателя Монгольской империи, он уже в молодости возглавил крупнейший из ее уделов — Улус Джучи и в течение двух десятилетий объединил Дешт-и Кипчак под своей властью, причем не формальной, а реальной. Многочсиленные независимые племена, прежде населявшие Кипчакскую степь, превратились в подданных одного правителя, воля которого была законом для каждого жителя Дешт-и Кипчака. Власть Бату не ограничивалась исключительно степью: он являлся сюзереном многих оседлых государств Азии — Грузии и Армении, Сельджукского султаната, русских княжеств, определял политику в монгольских владениях в Иране и Хорезме, Балканских государствах, а в последние годы жизни являлся самой влиятельной фигурой Монгольской империи. Бату был современником таких правителей, как Фридрих II Гогенштауфен, Людовик IX Святой, папа римский Иннокентий IV, Александр Невский — и со всеми ими он имел контакты. Можно без преувеличения утверждать, что Бату принадлежит особое место в истории, формирования дипломатических отношений между Европой и Монгольским миром, поскольку он стал первым монгольским правителем, вступившим в контакты с представителями Европы, и в дальнейшем уделял большое внимание поддержанию этих контактов.

Безусловно, Бату стал столь могущественным правителем далеко не сразу после того, как возглавил Улус Джучи. Семнадцатилетний царевич поначалу обладал лишь номинальной властью и первые несколько лет своего «правления», по-видимому, вообще отсутствовал в своих владениях. В 1235 г. было принято решение о походе на Запад, ставшем не только важной страницей в биографии Бату, но и одним из переломных этапов в истории Монгольской империи и христианского мира, поскольку именно в результате этого похода сложились западные границы империи, и европейцы открыли для себя бескрайнюю Азию. Бату стал предводителем этого похода — сначала номинально, а затем — и фактически, что в немалой степени способствовало росту его авторитета и могущества в дальнейшем. После смерти в конце 1241 — начале 1242 гг. Угедэя и Чагатая, сыновей Чингис-хана, Бату стал главой рода Чингизидов — сначала также номинально, но к концу 1240-х гг. обрел и реальную власть в семействе Чингис-хана и империи. Наконец, после того как великим ханом стал Мунке (избрание которого было подготовлено и осуществлено по инициативе и при непосредственном участии Бату), сын Джучи официально приобрел самое высокое положение в Монгольской империи, получив титул «ханского отца», то есть по статусу считался выше самого великого хана. Таким титулом не обладали другие Чингизиды ни до, ни после Бату. До последнего дня ему приходилось непрерывно бороться за приобретение власти и авторитета, а впоследствии — за их поддержание и укрепление. Результатом этой борьбы стало не только его главенствующее положение в Монгольской империи, но и то, что было заложено могущество Улуса Джучи, который вскоре после смерти Бату обрел независимость и просуществовал свыше двух с половиной столетий в качестве самостоятельного государства, преемники которого (в частности, Крымское и Казахское ханства) дожили до конца XVIII-XIX вв.

Однако, несмотря на столь выдающуюся роль Бату в истории Кипчакской степи, Монгольской империи и всей Евразии, не сохранилось ни одного его жизнеописания, нет ни одного исследования, посвященного его жизни и деятельности! Большинство средневековых авторов и современных исследователей ограничивались краткими сообщениями об отдельных событиях его жизни или же общими оценками Бату как правителя. В результате в историографии широко распространился образ Бату, совершенно не соответствовавший его истиной роли в истории Евразии.

Позволим себе процитировать несколько биографических статей об объединителе Дешт-и Кипчака из наиболее авторитетных энциклопедических изданий, поскольку содержащаяся в них информация является своего рода квинтэссенцией представлений отечественных и иностранных исследователей о Бату.

Статья из энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, изданного в 1890–1907 гг., отражает представление о Бату, сложившееся в дореволюционной отечественной историографии: «Батый — внук Чингисхана [2] В цитатах сохраняется авторская форма написания имен и географических названий. (см. Золотая Орда) служит героем нескольких „сказаний", одно носит заглавие „Убиение кн. Михаила Черниговского и боярина его Феодора в Орде от Батыя", второе „Батыево нашествие". Имя Батыя перешло и в народную поэзию; так, напр., одна былин рассказывает, что когда князь Владимир посадил Илью Муромца в погреб в наказание, Батыга Батыгович осадил Киев. Отсюда видно, насколько Батый сделался известным на Руси». Несколько больше внимания уделено в статье Н. И. Веселовского «Золотая орда» в этом издании: «...Джучиев улус обнимал огромное пространство, еще не совсем завоеванное: Кипчацкую степь от верховьев Сыр-дарьи, Хорезм (Хива), часть Кавказа, Крым и Россию. Джучи умер раньше этого раздела, что несколько отсрочило вторичное нашествие монголов на Россию; удел достался многочисленному потомству Джучиеву, во главе которого стал Батый. На курултае (сейме) в Монголии в 1229 г. решено было послать 30-тысячную армию для завоевания стран к северу от Каспийского и Черного морей; но она почему-то не была отправлена, и только на курултае 1235 г.