Джон Робинсон - Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Карматы – еще одна секта, ведущая происхождение от исмаилитов. Для вступления в нее требовалось пройти ритуал посвящения, и хотя основывался он на Коране, догматы существенно смягчили, чтобы допустить человека любых вероисповеданий и национальностей. Карматы активно занимались организаций официальных гильдий ремесленников еще до того, как подобные союзы приобрели известность в Европе. В своей книге «Ислам: верования и обычаи» С.Е. Фарах утверждает: «Некоторые авторитетные авторы полагают, что концепция и организация гильдий с единой церемониальной и ритуальной структурой привела к возникновению масонской ложи, несущей явный отпечаток арабо-исламского влияния, и средневековой системы гильдий».

Друзы, и по сей день обитающие в горах Ливана, имеют собственное представление о мусульманском мессии, ожидая возвращения шиитского халифа Египта, аль-Хакима, погибшего от рук заговорщиков. Заговор был организован его же собственной сестрой после того, как халиф публично усомнился в ее целомудрии. Друзы славятся тем, что отправляют свои ритуалы в строжайшей тайне, проводя службы по четвергам, обычно на вершине какой-нибудь высокой горы, откуда легче заметить приближение чужаков. Ученые жаждут получить хоть какие-нибудь сведения о них, но для друза священная клятва хранить тайну нерушима – свою веру он не обсуждает ни с кем.

Все эти и десятки других сект, вместе образующие шиитское движение, по-прежнему остаются в значительном меньшинстве среди исламистов, правда, меньшинстве весьма агрессивном. До сих пор огромное большинство мусульман – более 85 процентов – хранит приверженность вере, известной под официальным названием «ахл ас-сунна ва-л-хадис». Сунна есть «путь», проложенный Кораном, а Хадис составлен из высказываний и поступков Магомета, записанных после смерти Пророка. Последователи этой веры – сунниты – руководствуются двумя священными книгами, как и иудеи, следующие Талмуду и Торе. Время от времени шииты и сунниты протягивают друг другу руки перед лицом общего врага или ради достижения общей исламской цели, но застарелая вражда уходит корнями в века и вряд ли когда-нибудь прекратится. Собирая сведения для этой книги, я беседовал с одним правоверным мусульманином-суннитом, и когда я задал ему несколько вопросов о шиитах, он отрезал: «К чему это вам разузнавать о шиитах? Они веруют в ложного Бога!»

Именно эта неутихающая вражда между шиитами, контролировавшими Египет, и суннитами, правившими Сирией, и обеспечила успех Первого крестового похода, в особенности благодаря тому, что сирийские сунниты тоже боролись против враждебных персидских шиитов. Во время крестового похода суннитский халиф находился в Багдаде, а шиитский – в Каире. Так что христианские дипломаты, не жалея сил и времени, настраивали их друг против друга, пока не настал час, когда весь Ближний Восток объединился под началом одного энергичного предводителя, удостоенного почетного титула Салах-ад-Дина, на церковной латыни переиначенного в «Саладин».

В ходе кампании христианским полководцам пришлось постигать, с кем они имеют дело. Они узнали, что предводительствует врагами халиф – духовный преемник Магомета. Он же и государь, ибо изначально ислам не отделяет религию от государства. Светские административные функции халиф обычно поручает главному распорядителю, прозываемому визирем. Правителя города-государства чаще всего называют эмиром. Потомка Магомета именуют шарифом. Для некоторых из приверженцев этот титул Хусейна Иорданского был куда важнее, нежели царский, ведь он приходился еще и наследственным шарифом Мекки. А поскольку он принадлежал к роду, ведущему свое именование от Хашима, прапрадеда Пророка, официально его государство называлось Хашимитским царством Иорданским, точь-в-точь как Египетская империя именовалась «Фатимидской», потому что халиф Али был женат на дочери Магомета Фатиме.

Впрочем, и шиитские, и суннитские государства считают, что должны следовать шариату – закону Корана, отправляемому кади – судьей. Во времена крестовых походов кары, предписанные кораническим законом, по варварству не уступали, а то и превосходили наказания, налагавшиеся на христиан в средневековой Европе и в Святой Земле. Однако в наши дни многие – в том числе и некоторые мусульмане – не могут согласиться, что человек, повинный в супружеской измене, подлежит избиению камнями до смерти. Гораздо больше сторонников может найтись у закона, гласящего, что если муж обвинит жену в неверности и не сможет доказать обвинение, он подлежит «полосованию» – восьмидесяти ударам бича по голой спине. В четвертой суре Корана изложены права женщин, но стих 38 (34) во многих странах ныне может стать источником неприятностей, позволяя мужу бить жену за непослушание. В частности, он гласит: «Мужья стоят над женами за то, что Аллах дал одним преимущество перед другими, и за то, что они расходуют из своего имущества [на содержание женщин]. И порядочные женщины – благоговейны… А тех, непокорности которых вы боитесь, увещевайте и покидайте их на ложах и ударяйте их».

Пожалуй, наиболее известное наказание описано в суре V, стихе 38: «Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха. Поистине, Аллах – великий, мудрый!» На практике же эту кару приберегали до третьего проступка, ограничивая ее отрубанием только правой руки по социальным резонам. Едят в любой семье или другой группе из большой общей чаши, и брать еду надлежит только правой рукой, ибо левой подтираются, справив нужду. Утрата же правой руки делает вора вечным изгоем, которого до самой смерти не допустят к общей трапезе, чтобы он не осквернил ее нечистой левой рукой. До конца дней ему придется есть в одиночестве. Несмотря на сильное искушение заявить, будто строгость соблюдения законов шариата понемногу идет на убыль, на деле этот процесс настолько медлителен, что почти не заметен. Так, суданское правительство в январе 1991 года объявило о восстановлении кодекса шариата, а всего семь месяцев спустя Пакистан объявил о возобновлении смертной казни за непочтительные высказывания о Пророке Магомете. Во времена же крестовых походов коранический закон был един для всего исламского мира, и его требования строго блюли.

То был целый новый мир, который тамплиерам предстояло изучить – мир иных религий, законов, обычаев, традиций и языков. Им предстояло научиться вести дела с предводителями ислама – часто как с врагами, нередко как с союзниками. Они допускали мусульманских арендаторов на свои пастбища, фермы, сахарные плантации и в кузни. Они вступали с мусульманами в смертельные баталии на полях сражений и в баталии словесные – в делах торговли и даже финансов. Некоторые тамплиеры, освоившие арабский язык, были назначены христианскими королями посланниками при дворах мусульманских государей. Храмовники научились полагаться на мусульманских мастеровых и нанимать слуг-мусульман.