Бернард Корнуэлл - Бледный всадник

— Ты расскажешь королеве, кто ты и что собираешься сделать для короля Передура, — сказал мне Ассер холодным разочарованным тоном.

— Она понимает по-датски? — спросил я.

— Разумеется, нет, — огрызнулся священник. — Просто расскажи ей, и покончим с этим фарсом!

Я посмотрел Исеулт в глаза — в огромные темные глаза, и у меня возникло жуткое ощущение, что эта женщина умеет читать по глазам и угадывает мои тайные мысли. Но по крайней мере, она не гримасничала, глядя на меня, как перед этим гримасничала, глядя на мужа.

— Меня зовут Утред Рагнарсон, — проговорил я. — Я здесь для того, чтобы сражаться на стороне короля Передура, если он заплатит мне столько, сколько я стою. А если не заплатит, мы уйдем.

Я думал, что Ассер переведет это, но монах хранил молчание.

Исеулт все смотрела на меня, а я — на нее. У нее была безупречная кожа, не тронутая болезнью, и печальное, с тонкими чертами лицо. Печальное и красивое. Неистовое и красивое. Она напомнила мне Бриду, ту девушку из Восточной Англии, которая прежде была моей любовницей, а теперь осталась там с Рагнаром, моим другом. В Бриде было полно ярости, скрытой, словно лезвия в ножнах, и я ощущал нечто похожее и в королеве — такой молодой и прекрасной, но такой пугающе странной.

— Я Утред Рагнарсон, — снова услышал я свой голос, хотя едва ли испытывал желание говорить. — И мой меч творит чудеса.

Почему я так сказал — сам не знаю. Позже я выяснил, что Исеулт понятия не имела, что именно я сказал, так как в то время говорила только на языке бриттов, но все равно она как будто поняла меня и улыбнулась.

Ассер возмущенно задохнулся.

— Будь осторожен, датчанин, — прошипел он. — Она все-таки королева!

— Действительно королева? — переспросил я, все еще глядя на Исеулт. — Или же просто супруга этого короля?

— Небеса благословили Передура еще тремя женами, — неодобрительно сказал монах.

Исеулт отвернулась и заговорила с королем. Тот кивнул, потом уважительно указал на дверь, через которую вошла Исеулт. Ее явно отпускали, и она послушно двинулась к дверям, но помедлила и напоследок бросила на меня задумчивый взгляд.

Потом она ушла.

И внезапно все уладилось лучше некуда. Передур согласился заплатить нам серебром. Он показал нам свои запасы серебра, спрятанные в задней комнате. Там были монеты, сломанные ювелирные украшения, помятые кубки и три канделябра, взятые из церкви. Когда я взвесил серебро с помощью весов с рыночной площади, там оказалось триста шестьдесят шиллингов, не так уж и много. Ассер разделил все это на две неравные части: одна вдвое больше второй.

— Мы отдадим тебе меньшую часть нынче вечером, — сказал монах, — а остальное ты получишь, когда вернешь королю Дрейндинас.

— Ты никак принимаешь меня за дурака? — спросил я, предвидя, как трудно будет получить оставшееся серебро после боя.

— Это ты принимаешь меня за дурака! — ответствовал он, зная, что, если отдаст нам все серебро, «Огненный дракон» исчезнет на рассвете.

В конце концов мы сошлись на том, что возьмем одну треть сейчас, а остальные две трети нам принесут на поле битвы. Передур надеялся, что я оставлю большую часть серебра в доме и тогда мне придется сражаться, пробиваясь на вершину холма по его загаженным навозом улицам, и этот бой я бы проиграл — вероятно, перспектива такой битвы и помешала людям Каллина атаковать «дворец» короля. Они надеялись уморить Передура голодом, или, по крайней мере, так считал Ассер.

— Расскажи мне об Исеулт, — потребовал я у монаха, когда с торговлей было покончено.

Он злобно оскалился.

— Я могу читать тебя, как молитвенник, — сказал он.

— Это еще что такое — молитвенник? — спросил я, притворяясь, что не знаю.

— Сборник молитв. И, клянусь, тебе понадобятся молитвы, если только ты прикоснешься к королеве! — Он перекрестился и неистово воскликнул: — Она зло!

— Исеулт — совсем еще молодая женщина, да вдобавок королева, — возразил я. — Как же она может быть злом?

— Что ты знаешь о бриттах?

— Что они все вонючие, как горностаи, и вороватые, словно галки.

Ассер одарил меня хмурым взглядом, и мне на мгновение показалось, что больше он не скажет ничего, но священник проглотил свою бриттскую гордость.

— Мы христиане, — проговорил он, — и я не устаю благодарить Бога за эту великую милость. Но среди моих соплеменников все еще живы кое-какие старые предрассудки. Языческое наследие. И Исеулт — его часть…

— Часть чего?

Ассеру было не по душе об этом распространяться, но он сам заговорил о том, что Исеулт — зло, поэтому нехотя объяснил:

— Она родилась весной восемнадцать лет тому назад, и во время ее рождения случилось солнечное затмение, а здешние люди — легковерные глупцы и верят, будто смуглый ребенок, рожденный во время смерти солнца, обладает магической силой. Они отдали ее в… — Он помедлил, не зная, как это сказать по-датски. — В гврачи.

Это слово ничего мне не говорило.

— В девины, — раздраженно проговорил Ассер и, так как я все еще не понимал, наконец нашел нужное слово: — В колдуньи.

— В ведьмы?

— И Передур на ней женился. Сделал ее своей королевой-тенью. Именно так короли поступают с подобными девушками. Они забирают их в свой дом, чтобы использовать их магическую силу.

— Какую силу?

— Которую дьявол дает таким королевам-теням, конечно, — раздраженно пояснил Ассер. — Передур считает, что Исеулт может видеть будущее. Но это умение останется с ней, только пока она девственница.

— Если ты не одобряешь колдовство, монах, — засмеялся я, — тогда я сделаю тебе одолжение, изнасиловав ее…

Он ничего не ответил, а только бросил на меня ненавидящий взгляд.

— Исеулт и вправду видит будущее? — спросил я.

— Она увидела твою победу, — пояснил монах, — и заявила, что король может тебе доверять. Интересно, что ты скажешь теперь?

— Ну, тогда эта ваша Исеулт, конечно, и в самом деле провидица, — ответил я.

Брат Ассер презрительно улыбнулся.

— Ее бы следовало удавить на собственной пуповине, — прорычал он. — Эту мерзкую язычницу, отродье дьявола!

В ту ночь король закатил пир, чтобы отпраздновать наш союз. Я надеялся, что на пир придет Исеулт, но тщетно. Зато присутствовала старшая жена Передура: надутая, неряшливая женщина с двумя гноящимися нарывами на шее, на редкость молчаливая.

Однако угощение оказалось на удивление хорошим. Подали рыбу, говядину, баранину, хлеб, эль, мед и сыр. И пока мы ели, Ассер рассказал, что он родом из королевства Дифед, которое лежит к северу от Сэфернского моря, и что его король (тут он назвал бриттское имя, выговорить которое абсолютно невозможно: похоже на кашель и брызганье слюной) послал его в Корнуолум, чтобы отговорить бриттских правителей поддерживать датчан.