Донна Кросс - Иоанна – женщина на папском престоле

Небо медленно вращалось, высокие белые облака расплывались по небу экзотическими узорами. Темно-красное солнце коснулось горизонта, и его лучи опаляли лицо Джоанны, выжигая глаза. Она с удивлением смотрела, как его края засияли и растворились, образовав силуэт человека.

Перед ней поплыло лицо отца. Под густыми бровями появилась страшная улыбка черепа. Безгубый рот открылся и произнес: «Женщина!», но голос принадлежал не отцу, это был голос ее матери. Рот открылся еще шире, и Джоанна увидела, что это вовсе не рот, а страшная пропасть в бездну. Там полыхали огромные сине-красные языки огня. В пламени горели люди, их тела извивались от боли. Один из них взглянул на Джоанну. С ужасом Джоанна узнала голубые глаза и золотистые саксонские волосы. Мать звала ее, протянув руки. Джоанна направилась к ней, но вдруг земля под ногами исчезла, и она начала падать в страшную бездну. «Мамааа!» – кричала она, падая в огонь…

Джоанна очутилась в заснеженной долине. Вдали сиял Вилларис, и на крышах его под солнцем таял снег, а талые капли сверкали, как драгоценные камни. Она услышала топот копыт, обернулась и увидела Джеральда. Он скакал к ней на Пестисе. Джоанна побежала к нему по снежному полю, он склонился, обхватил ее и посадил перед собой в седло. Она прильнула к нему, наслаждаясь силой его объятий. Она была в безопасности, теперь ей ничто не угрожало, Джеральд этого не допустит. Они вместе направились к сияющим башням Виллариса, слушая, как стучат копыта коня, и плавно раскачиваясь в седле…

Движение прекратилось. Джоанна открыла глаза. Над боргом лодки возвышались верхушки деревьев, темные и неподвижные на фоне сумеречного неба. Лодка остановилась.

Над ней послышались голоса, но Джоанна не могла разобрать ни слова. Чьи-то руки вытащили ее из лодки. Она смутно вспомнила, что нельзя позволять им делать это, пока она больна, нельзя, чтобы ее отнесли обратно в Фульду. Джоанна отчаянно отбивалась. Услышав, как кто-то выругался, она почувствовала сильную острую боль в челюсти и больше ничего.

Из темной бездны Джоанна выбиралась очень медленно. В голове стучало, горло пересохло и саднило. Она облизнула сухие губы и ощутила вкус крови. Челюсть болела. Ощупав ее, Джоанна вздрогнула. Ее посетила мысль, о том, где она.

Джоанна лежала на пуховом матрасе в незнакомой комнате. Судя по количеству и качеству мебели, хозяин дома был человеком богатым. Кроме огромной кровати, в которой она лежала, в комнате стояли скамьи, покрытые мягкой тканью, кресло с высокой спинкой и мягкими подушками, длинный дощатый стол, письменный столик, несколько сундуков и комодов, украшенных прекрасной резьбой. Рядом горел камин, а на жаровне лежали две булки, источая приятный аромат.

Неподалеку, спиной к ней, стояла пышная молодая женщина, замешивая тесто. Закончив месить, она стряхнула муку с фартука и повернулась к Джоанне. Затем она быстро подбежала к двери и позвала:

– Муженек! Иди скорее. Твоя гостья проснулась!

В комнату вбежал румяный молодой человек, долговязый и неуклюжий, похожий на цаплю.

– Как она? – спросил он.

Она? Услышав это слово, Джоанна вздрогнула. Посмотрев на себя, она увидела не монашеское одеяние, а женскую рубашку из мягкого голубого полотна.

Они все знают.

Джоанна попыталась подняться с кровати, но руки и ноги словно налились свинцом.

– Не напрягайтесь. – Молодой человек осторожно прикоснулся к ее плечу, укладывая в постель. У него было приятное, честное лицо и большие голубые глаза, напоминающие васильки.

Кто он? Недоумевала Джоанна. Донесет ли он аббату Рабану и другим про то, что я… или он уже сделал это? Действительно ли я его «гостья»? Или пленница?

– П-п-пить, – прохрипела она.

Молодой человек опустил чашку в деревянный бочонок рядом с кроватью и подал Джоанне воды. Он осторожно поднес чашку к ее губам, чтобы она могла напиться не захлебнувшись.

Джоанна схватила чашку и с жадностью стала пить. Прохладная влага показалась самым волшебным напитком, какой ей когда-либо случалось отведать.

Молодой человек предостерег ее:

– Лучше пить понемногу. Прошла неделя пока вам удалось съесть больше нескольких ложек.

Неделя с лишним! Неужели она здесь так долго? Джоанна помнила только, как залезла в лодку, больше ничего.

– Г-где… Где я? – спросила она.

– Вы в поместье лорда Рикульфа, в пятидесяти милях от Фульды. Мы нашли вас в лодке, застрявшей в прибрежном валежнике. Вы были в беспамятстве от лихорадки, но при этом очень сильно отбивались от нас.

Джоанна потрогала болезненный синяк на челюсти.

Молодой человек улыбнулся.

– Простите. По-другому с вами нельзя было обойтись, Хотя и в тяжелом состоянии, но сдачу дали. – Он завернул рукав и показал большой безобразный синяк на правом плече.

– Вы спасли меня, – сказала Джоанна. – Спасибо.

– Пожалуйста. Долг платежом красен. Это за все, что вы сделали для меня и моих родных.

– Неужели… я знаю вас? – удивилась она.

Молодой человек улыбнулся еще шире.

– Похоже, я сильно изменился после нашей последней встречи. Мне тогда было двенадцать, почти тринадцать лет. Посчитаем… – И он начал считать на пальцах по классическому методу Беде. – Это было лег шесть назад. Шесть лет на триста шестьдесят пять дней… как же… две тысячи сто девяносто дней!

Джоанна от удивления вытаращила глаза, узнав юношу.

– Арн! – воскликнула она и сразу попала в его объятья.

В тот день они больше не разговаривали, поскольку Джоанна была очень слаба и Арн не хотел, чтобы она изнуряла себя. Съев несколько ложек бульона, она тотчас заснула.

На следующий день Джоанна почувствовала себя гораздо лучше, и главное – она очень проголодалась. Быстро поглощая хлеб и сыр, Джоанна внимательно слушала рассказ Арна о том, что случилось с момента их последней встречи.

– Как вы и предвидели, аббату так понравился наш сыр, что он принял нас как пребендариев, [9]обещая достойное содержание в обмен на сотню фунтов нашего сыра в год. Но вы должны знать об этом.

Джоанна кивнула. Сыр с голубыми прожилками, неприятный на вид, но божественный на вкус, стал любимейшим лакомством в монастырской трапезной. Гостям монастыря как светского, так и духовного звания этот сыр пришелся весьма по вкусу, поэтому спрос на него неуклонно возрастал.

– Как поживает твоя матушка? – спросила Джоанна.

– Отлично. Она снова вышла замуж за хорошего человека, фермера с собственным дойным стадом, и все молоко идет на изготовление сыра. Дело их растет с каждым днем, живут они счастливо и процветают.

– Не меньше, чем ты. – Джоанна указала на обстановку ухоженной комнаты.

– Своим благополучием я обязан вам, – сказал Арн. – В монастырской школе я научился читать, писать и отлично считать. Все это пригодилось мне, когда дело стало расти и пришлось вести тщательный учет. Узнав о моих способностях, лорд Рикульф взял меня на должность управляющего. Я веду его хозяйство здесь и слежу за охотничьими угодьями, поэтому и нашел вас в лодке.