Владимир Шигин - Серебряный адмирал

— Здравствуй, мой друг Джеймс! — кивнул ему Карл. — С прибытием тебя в Портсмут, и каковы сегодня новости с моря?

— Новости не слишком радостные, ваше величество, — склонил голову герцог. — Мною получено сообщение от лазутчиков, что Рюйтер готовится сделать покушение на наши корабли, стоящие в Темзе!

— Я не удивлюсь, если этот голландский боцман в одно прекрасное утро вломится на своем корабле в мою спальню! — желчно передернул плечами король. — Что же теперь намерены делать вы?

— Я поспешил вывести из Темзы с собой весь стоявший там флот, оставив лишь восемь кораблей, которые еще до конца не вооружены. Но мы надежно прикрыли их береговыми пушками на случай возможной диверсии. На пути сюда я встретил в море часть голландского флота, однако благодаря сильному туману нам удалось разминуться. Потерян лишь один 30-пушечный корабль, угодивший по ошибке в самую середину неприятельский сил.

— Ну вот, вы и сделали пасхальный подарок папаше Рюйтеру! — вздохнул король. — А ведь мы еще даже не начинали с ним драться!

— Ваше величество, на море всегда бывают форс-мажорные обстоятельства, от которых не застрахован никто! — вскинул вверх подбородок герцог Йоркский. — Но скоро мы рассчитаемся за все сполна!

— Господа! — обратился к герцогу и графу Карл Второй. — Я и мой брат Людовик ждут от вас только решительной победы!

— Мы добудем ее вам, ваше величество! — в один голос рявкнули оба морских предводителя.

Спустя несколько дней объединенный англо-французский флот покинул портсмутский рейд. Свой флаг герцог Йоркский поднял на 100-пушечном «Ройял Джеймсе». Флаг с фамильным гербом графа д'Эстре трепетал над 76-пушечным «Святым Филиппом». Огромная колонна кораблей растянулась до самого горизонта. Две великие державы выставили все свои морские силы, чтобы испепелить противника, и глядя на это морское могущество, казалось, что ничто в мире не может остановить могучую поступь этого огромного флота.

Узнав об объединении союзников, Рюйтер понял, что теперь торопиться особенно уже не стоит, а следует лучше побыстрее наращивать собственные силы. До середины следующего месяца к голландскому флоту подтягивались отставшие и опоздавшие. Наконец, под флагом лейтенанта-адмирала сосредоточилось более полутора сотен вымпелов.

— Теперь мы в силе! — решил Рюйтер. — И вполне можем искать и атаковать наших врагов, пусть даже они успели объединиться.

Верный своему принципу всегда искать неприятеля и нападать на него первым, Рюйтер без всяких раздумий направил флот к Англии.

— Но нам же было велено в первую очередь защищать свои берега! — подали голос наиболее осторожные.

— Лучшая безопасность своих берегов — это нападение на чужие! — было им ответом.

26 мая Рюйтер закончил сосредоточение своего флота и немедленно вышел в море. Впереди главных сил он далеко выдвинул цепь легких судов.

Спустя три дня французские дозорные фрегаты усмотрели медленно двигающийся лавировкой голландский флот. Завидев французов, Рюйтер немедленно подал команду на перестроение в боевой порядок, придерживаясь к ветру. Союзники были на ветре. Подойдя на расстояние нескольких миль к голландцам, они также выстроились в линию. К вечеру герцог Джеймс подозвал фрегаты на голосовую связь.

— Неотступно наблюдайте за противником! — прокричал он им в рупор. — Немедленно уведомите меня, если они будут поворачивать!

Едва стемнело, как Рюйтер немедленно подвернул ближе к союзникам в надежде с рассветом заставить их принять бой. Почти одновременно граф д'Эстре узнал, что его корабли движутся прямо на обширные отмели Заландской банки, а потому резко поворотил в сторону от отмели, а заодно и от голландцев. Следом за французским авангардом вынуждены были отвернуть и англичане. Ночь развела враждующие флоты в разные стороны. А на следующий день сильный туман окончательно поставил точку на этой встрече врагов. Из-за нехватки воды герцог Йоркский повел союзный флот в Солебейскую бухту, что находится между Гарвичем и Ярмутом. Там он встал на якорь и в тот же вечер принялся спешно возить баркасами воду с ближайшей речки Блэйт. Графу д'Эстре герцог разъяснил свои планы так:

— Я хочу налиться водой и запастись провизией на два месяца, а тогда уж брать курс к Доггер-банке, где и поджидать Рюйтера, а заодно попытаться перехватить голландский купеческий конвой, идущий в Зееланд из Индии.

— А если Рюйтер не захочет выходить к Доггер-банке? Да и зачем нам ждать его именно там, ведь море такое большое? — спросил граф, продемонстрировав наглядно всю свою морскую невежественность.

— Он обязательно явится к нам на свидание! — важно бросил герцог. — У этого голландского боцмана просто нет иного выхода, ведь ему надо встречать конвой. Доггер-банка же нам нужна потому, что нам выгоднее давать голландцам сражение в открытом море, а не у их берегов, где эти бестии в два счета заманят нас на свои бесчисленные мели!

Адмирал Сандвич высказал было предположение, что слишком опасно надолго задерживаться у берега, когда неизвестно точное местонахождение такого противника, как Рюйтер.

Герцог Йоркский лишь расхохотался:

— Вас нельзя упрекнуть в излишней храбрости!

Оскорбленный Сандвич немедленно покинул борт флагмана и отправился к себе. По всей бухте сновали шлюпки и баркасы. Вдалеке на берегу толпы матросов таскали и катили бочки.

Всего в союзном флоте на тот момент числилось пятьдесят три английских и тридцать французских кораблей, кроме этого, имелось и немалое число фрегатов, яхт и брандеров.

Не успел адмирал Сандвич добраться до своего корабля, как вдали ударила сигнальная пушка дозорного судна, оповещавшая о появлении голландцев. Английский флот был застигнут врасплох. Бросив оставшихся на берегу, капитаны спешно рубили топорами якорные канаты и без всякого порядка бросались к выходу из бухты.

Голландский флот уже вовсю лавировал неподалеку от бухты Солебей. С передовых фрегатов были усмотрены союзники, в неразберихе покидающие бухту и кое-как выстраивающиеся по ходу движения. Герцог Йоркский вел англичан, составлявших эскадру красного флага. Они же составляли и эскадру синего флага, ведомую графом Сандвичским и адмиралом Эдуардом Монтэгю. Эскадру белого флага, состоящую из французских кораблей, вел вице-адмирал граф д'Эстре.

— Ну, вот и флот двух королей против одного прядильщика канатов! — с мрачной иронией проворчал Рюйтер, обследуя своей видавшей виды зрительной трубой покрывающийся белыми парусами горизонт. — Прибавить парусов и начать движение к норду!

Против 45 английских и 26 французских судов Рюйтеру удалось собрать лишь 61 судно с более чем 40 орудиями и 35 транспортов. Союзники располагали 5100 орудиями и свыше 33 000 человек команды, голландцы — только 4500 орудиями и 21 000 человек команды. На многочисленных английских транспортах находилось большое число солдат, а в Дюнкерке французы имели еще 2000 человек, которые после высадки с флота должны были быть переправлены туда же. Герцог Йоркский, как главнокомандующий, командовал центром на флагманском 120-пушечном «Ройял Принсе». Севернее его стоял лорд Монтегю, державший флаг на 100-пушечным «Ройял Джеймсе». Южнее, в середине, стояла французская эскадра под начальством вице-адмирала графа д'Эстре, флагманский корабль «Сен-Филипп» (78 пушечный); младшим флагманом у французов был генерал-лейтенант Авраам Дюкен.