Генрик Сенкевич - Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров)

Тут можно читать онлайн Генрик Сенкевич - Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Историческая проза, издательство Нюанс, год 1993. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Генрик Сенкевич - Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) краткое содержание

Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) - описание и краткое содержание, автор Генрик Сенкевич, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Генрик Сенкевич
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

Пан Володыевский сам хорошо понимал, что метит очень высоко, и не мог обольщать себя никакой надеждой, тем более, что к княжне уже прибыли сваты от пана Пшеимского, воеводича Ленчицкого, — пан Бодзинский и пан Ляссота. Несчастный Володыевский посвятил в свое новое несчастье нашего наместника, пересыпая свое повествование придворными сплетнями. Пан Скшетуский слушал все это одним ухом; его мысли были заняты совсем другим. Если бы не душевная тревога, которою обыкновенно сопровождается всякая любовь, будь она счастливая или несчастная, пан Скшетуский считал бы себя счастливым, возвратившись в Лубны, где его окружили знакомые лица, охватил шум солдатской жизни. Лубны, княжеская резиденция, ничем не уступала всем резиденциям "королевичей", с тою только разницей, что Вишневецкий ввел повсюду суровую, совершенно военную дисциплину. Кто не знал тамошних обычаев и порядков, тот, приезжай он хоть в самое спокойное время, предположил бы, что готовится какая-то война. Солдат там брал верх над дворянином, железо над золотом, звук сигнального рожка над веселым шумом игр и пиршеств. Всюду царствовал изумительный порядок, всюду сновали рыцари разных хоругвий: панцирных, драгунских, казацких, татарских, валашских; в них служило не только все Заднепровье, но по своей охоте и шляхта из разных областей республики. Кто хотел воспитаться в настоящей военной школе, тот шел в Лубны; там, рядом с русинами, можно было видеть и Мазуров, и литвинов, и малополян, даже пруссаков. Пешие полки и артиллерия — так называемый "огненный народ" — состояли преимущественно из отборных немцев, нанятых за высокое жалованье, в драгунах служили больше местные жители, литовцы в татарских хоругвях, а малополяне предпочитали панцирный отряд. Князь не давал времени изнежиться своему рыцарству, поэтому войска постоянно находились в движении. Одни полки выходили на смену в станицы и паланки, другие возвращались назад; ученья и смотры назначались каждый день. По временам, хотя татары и сидели смирно, князь предпринимал далекие экспедиции в глухие степи и пустыни, чтобы приучить солдат к трудностям походной жизни, проникнуть туда, куда еще никто не проникал, и еще более широко разнести славу своего имени. Так, прошлою осенью он прошел левым берегом Днепра до Кудака, где комендант, пан Гродзицкий, оказал ему царские почести, потом спустился до Хортицы и на урочище Кучкасов велел насыпать большой холм в знак того, что никто еще не заходил так далеко в эту сторону.

Пан Богуслав Машкевич, бравый солдат и ученый, описавший это и другие путешествия князя, расписывал Скшетускому чудеса последнего похода, что подтверждал и Володыевский. Видели они Пороги и дивились им, в особенности страшному Ненасытцу, который каждый год, как в древности Сцилла и Харибда, поглощал несколько человек. Потом они направились на восток, в спаленные степи, обиталище разных гадов и громадных змей в десять локтей длины и толщины в руку. По дороге на одиноко растущих дубах они вырезывали pro aeterna rei memoria [16] Для вечной памяти (лат). гербы князя и, наконец, зашли в такую глушь, где и следа человека не встречалось.

— Я думал, — сказал ученый пан Машкевич, — что нас постигнет участь Улисса.

А пан Володыевский прибавил:

— Солдаты из-под хоругви пана стражника Замайского божились, что видели тот finis [17] Рубеж (лат.). , которым кончается orbis terrarum [18] Край земли (лат.). .

Наместник, в свою очередь, рассказал товарищам о Крыме, где провел почти полгода в ожидании ответа его величества хана, о тамошних городах, уцелевших с давних времен, о татарах и их военном могуществе и, наконец, о всеобщем страхе при одном известии о нападении на Крым сил всей республики.

Пан Лонгинус Подбипента сразу приобрел всеобщую симпатию, а потом и уважение, когда проявил нечеловеческую силу при упражнениях со своим мечом. Конечно, он не преминул рассказать историю о предке Стовейке и о трех срубленных головах, только промолчал о своем обете, не решаясь стать предметом шуток. Более всех он сдружился с Володыевский (у обоих были такие чувствительные сердца); несколько дней подряд ходили они вместе на крепостной вал вздыхать, один по своей недосягаемо-высокой звездочке, княжне Анне, другой по незнакомке, от которой его отделяли три обещанные головы.

Володыевский тянул пана Лонгинуса в драгуны, но литвин твердо постановил записаться в ряды панцирных, чтобы служить под начальством Скшетуского. С невыразимою радостью он услыхал, что в Лубнах все считают наместника за рыцаря чистейшей воды и за одного из лучших княжеских офицеров. А тут еще в хоругви пана Скшетуского открывалась вакансия после пана Закшевского, по прозвищу "miserere mei" [19] Помилуй меня (лат.). , который лежал давно уже в постели без всякой надежды на выздоровление. К любовным треволнениям наместника присоединилось еще и опасение потерять старого товарища и испытанного друга. Скшетуский целые дни ни на шаг не отходил от его изголовья, утешал его, как умел, и поддерживал в нем надежду на выздоровление.

Но старик не требовал утешения. Он весело умирал на своем рыцарском ложе, покрытом конскою шкурою, и почти с детской улыбкой поглядывал на распятие, висевшее на стене.

— Miserere mei, — сказал он Скшетускому, — я уже иду в загробный мир. Тело мое так продырявлено в сражениях, что я боюсь, пустит ли меня святой Петр в рай в такой изодранной одежде. А я ему скажу: "Святой Петр! Заклинаю тебя Малховым ухом, не делай мне неприятностей: ведь это нехристи так искалечили мне телесные члены… miserere mei! A коли архангелу Михаилу случится когда вновь воевать с адскими силами, старый Закшевский еще пригодится".

И поручик, хотя сам много раз видал смерть, не мог без слез слушать старика, который угасал, как ясный, погожий день.

Однажды утром колокола всех лубенских церквей и костелов возвестили кончину пана Закшевского. В этот день и князь приехал в Сенчи, а с ним паны Бодзинский и Ляссота и вся свита. Князь устроил роскошные похороны, желая этим почтить заслуги умершего и показать, как он любит своих рыцарей. В печальном кортеже участвовали все полки, стоящие в Лубнах; с валов доносились выстрелы пушек и ружей. Сам князь, весь в трауре, ехал за гробом в золотой карете, запряженной восемью белыми, как снег, конями. Перед каретой шел отряд янычар, из личной стражи князя, за коляской пажи в испанских костюмах, верхом, далее высшие придворные чины, дворяне, свита и, наконец, гайдуки. Процессия остановилась прежде всего у дверей костела, где ксендз Яскульский встретил гроб речью, начинающейся словами: "Куда так спешишь, добрый Закшевский?". В самом костеле речь говорил красноречивейший из красноречивых проповедников ксендз иезуит Муховецкий, и говорил так, что сам князь заплакал. Мощный магнат обладал сердцем мягким, как воск, и был истинным отцом своих солдат. Он ввел повсюду железную дисциплину, но едва ли кто мог равняться с ним в щедрости и доброте, какими пользовались его подчиненные, вместе с их женами и детьми. Немилосердно страшный для бунтовщиков, он был истинным благодетелем не только шляхты, но и всего народа. Когда в сорок шестом году саранча уничтожила все посевы, он отменил подати чиншевикам за целый год, а после пожара в Хороле всех жителей сгоревшего города два месяца кормил на свой счет. Арендаторы и управляющие в его экономиях дрожали при мысли, что до сведения князя дойдет слух об их притеснениях. Сирот по всему Заднепровью иначе не называли, как "княжескими детьми". Ими занималась сама княгиня Гризельда при помощи отца Муховецкого. Во всех княжеских землях царили порядок, спокойствие, справедливость и достаток, но вместе с тем и страх, потому что гнев князя при малейшем сопротивлении не знал границ: в его характере великодушие уживалось вместе с суровостью. Но в то время и в тех краях только суровостью и можно было сдержать в границах буйные элементы, только благодаря ей вырастали города и селения, земледелец брал верх над гайдамаком, купец спокойно мог провозить свои товары, колокола мирно призывали верующих на молитву, враг не смел переступить границы, разбойники погибали на кольях или преобразовывались в храбрых солдат, а пустынный край — в цветущий сад.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать


Генрик Сенкевич читать все книги автора по порядку

Генрик Сенкевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LibKing.




Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров) отзывы


Отзывы читателей о книге Огнем и мечом (пер. Вукол Лавров), автор: Генрик Сенкевич. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям

Напишите свой комментарий
x