Решад Гюнтекин - Зелёная ночь

Директор гимназии прочёл Шахину длинную и нудную лекцию о пользе конституционной монархии, о необходимости современного воспитания. Шахин-эфенди выслушал его очень внимательно и даже с интересом, потом улыбнулся и сказал:

— Не извольте беспокоиться, я буду учить детей только тому, что необходимо и полезно. Науки религиозные я постараюсь преподавать по возможности упрощённо, не вникая глубоко, чтобы они не причинили вреда детскому сознанию. Я буду бороться всеми силами с предрассудками и суеверием, бороться против всяких библейских небылиц и басен. Я буду ничтожным помощником в великом деле вашем. Я понимаю, что сейчас многие обстоятельства мешают вам, и время не то, да и места тут особые, поэтому вы ставите перед собой цель весьма ограниченную — воспитать османцев-патриотов, преданных конституции и монархии, верных религии и государству. Но ваш покорный слуга хочет сделать ещё один шаг вперёд, он надеется воспитать турок-республиканцев, верных и преданных своему народу...

Директор остолбенел.

— Брат мой, опомнитесь! Да понимаете ли вы, что говорите! — испуганно прошептал он.

Видя, что его слова произвели столь неожиданный эффект, Шахин-эфенди счёл нужным применить некоторый обходный маневр.

— Не извольте ложно истолковать мои слова,— поспешил он ответить своему собеседнику.— Я не собираюсь вести революционную пропаганду... Избави бог. Просто я считаю, что мы должны воспитывать наших детей так, чтобы они сами могли выбирать путь, по которому им следует идти, не подчиняясь ничьему влиянию...

Надо было заканчивать разговор, и Шахин-эфенди старался говорить осторожно, избегая более конкретных и ясных слов. К счастью, на помощь подоспел сосед-ходжа, разбитый параличом. Старик попросил Шахина нарезать ему фаршированные баклажаны, а потом опять начал задавать вопросы:

— Как вас зовут?.. Когда вы прибыли?.. Какое вам жалованье положили?..

Открывая свои заветные мысли директору гимназии, Шахин-эфенди преследовал определённые цели. Он понимал, что не может в одиночку подготовить великую революцию, которую собирался совершить в Сарыова. Ему нужны были союзники. Он рассчитывал встретить в городке людей свободомыслящих, интеллигентных — инженеров, врачей, чиновников и, наконец, молодых учителей, понимающих интересы нации и народа. Чтобы осуществить намеченную программу, надо было найти в Сарыога людей просвещённых, собрать их, сплотить вокруг единой цели и тогда уже действовать...

Шахина не пугало, что число его соратников будет невелико. Пусть всего восемь — десять человек, но зато людей образованных, которые знают, чего они хотят, что нужно делать. Они смогут повести за собой толпу, даже самую многочисленную, тёмный, невежественный и слепой народ...

Ещё до приезда в Сарыова Шахин считал директора гимназии естественным и самым важным своим союзником. Однако высказывания его о роли богословов и значении религии не только расстроили Шахина, но и поколебали его уверенность...

Неужто директор действительно так думает? Или же он боится раскрыть душу перед бывшим учеником медресе? Ведь встретились они впервые, и ему неизвестно, что собою представляет новый учитель...

Хотя Шахин-эфенди и решил действовать как можно осторожней и до поры скрывать свои истинные намерения, однако он видел перед собой человека, окончившего Галатасарай, признанного главу молодежи, которая через несколько лет после окончания гимназии вступит в жизнь, возьмёт в свои руки управление государством. Не доверять такому человеку, скрывать от него свои мысли было бы излишней предосторожностью! Для того, кто хочет совершить революцию, и чрезмерная осторожность, и ненужная расчётливость только вредны...

Вот почему Шахин-эфенди и решил открыться, надеясь узнать, что же за человек этот директор. Но, увидав, как тот пришёл в ужас от подобных высказываний, не стал упорствовать и поспешил прекратить разговор. Для первого знакомства и этого было достаточно.

Начались речи. Сперва старый мулла, сидевший рядом с начальником округа, прочёл по-арабски молитву. Потом встал Мюфит-бей и произнёс краткую вступительную речь. Он говорил так тихо, что его слышали только несколько человек, находившихся рядом с ним. Затем последовала речь вновь избранного председателя городской управы. Это было скорее оглашение программы мероприятий, которые Салим-паша намеревался осуществить в Сарыова.

Виновник торжества читал с трудом, то и дело запинаясь и путаясь. Было совершенно ясно, что речь написана чужой рукой.

Как только чтение было закончено, Шахин-эфенди нагнулся к директору и, посмеиваясь, произнёс:

Если уважаемый председатель полностью осуществит свою программу, начальнику вакуфного управления [43] ...начальнику вакуфного управления... – В ведении вакуфных управлений были земли, дома, лавки и другое недвижимое имущество, которые сдавались в аренду, а доходы шли на содержание школ, медресе, мечетей и других религиозных учреждений. нечего будет делать... Почтенный паша только и толковал, что о ремонте могил и усыпальниц, украшении мечетей, о теккэ [44] ...только и толковал, что о ремонте могил и усыпальниц, украшении мечетей, о теккэ... – Теккэ — обитель дервишей. и благотворительных учреждениях.

Директор опять настороженно посмотрел на Шахина-эфенди. Он хотел было что-то ответить, но, видимо, раздумал.

После выступления председателя настала очередь Джабир-бея. Это был грузный мужчина, высокого роста, лет сорока. Одет он был так, словно собрался в длительное и трудное путешествие по горам: он облачился в охотничий костюм с меховым воротником, на ногах красовались блестящие сапоги, а в руках — нагайка с серебряным набалдашником. Багровое лицо дышало здоровьем, небесно-голубые глаза казались фарфоровыми, длинные светло-каштановые усы воинственно торчали почти до самых ушей. Шея его была повязана шёлковым платком, чтобы скрыть карбункулы на затылке. Повязка сковывала движения оратора, поэтому он вынужден был поворачивать голову вместе с туловищем. Голос Джабир-бея звучал отрывисто и резко, как выстрелы из маузера. Своё выступление он начал громкими возгласами, яростно размахивая руками, словно обращался к огромной толпе.

Джабир-бей говорил о трагических событиях времён балканских войн [45] ...Джабир-бей говорил о трагических событиях времён балканских войн... – Балканские войны — первая (1912—1913 гг.), вторая (лето 1913 г.) — войны между Турцией и соседними странами — Болгарией, Сербией, Черногорией, Грецией из-за европейских владений Османской империи; национально-освободительная борьба против турецкого господства на Балканах окончилась потерей Турцией почти всех владений в Европе. Турция сумела удержать только Восточную Фракию с городом Адрианополем (Эдирне). .