Неля Гульчук - Терновый венец Екатерины Медичи

Вопреки наставлениям отца, первой и одной из главных задач короля стало возвеличивание Дианы де Пуатье.

Диана, добившаяся смещения министров – протеже герцогини д'Этамп, которых она заменила своими друзьями, стала всемогущей. Именно она, действуя через влюбленного в нее короля и министров, обязанных ей всем, царила в королевстве.

В отличие от герцогини д’Этамп она не торопилась вмешиваться в дела государства.

Цели Дианы были куда более низменными: заполучить сначала как можно больше титулов, рент и поместий. Движимая безграничной алчностью, она мечтала обладать самым большим во Франции состоянием. И лишь заполучив желаемое, заняться политикой…

Вернувшись после коронации в Париж, Генрих в один из дней решил посетить с Дианой королевскую сокровищницу, но по ее настойчивой просьбе вынужден был согласиться в обозначенное регламентом время отправиться к жене.

– Хорошо, я загляну к Катрин, – покорно произнес он. – Какое счастье, что она снова ждет ребенка и я надолго буду избавлен от этих ежедневных скучных визитов.

– Генрих, Катрин – мать твоих детей, и ты должен относиться к ней с уважением, – напомнила Диана, провожая его до двери. – Кроме того, она – хорошая и верная жена.

– Ты права, я – король и обязан соблюдать хоть видимость приличий. Я скоро вернусь, – по-мальчишески непосредственно сказал он.

Став королем, Генрих вынужден был считаться со своим новым высоким положением, ведь отныне он находился в фокусе общественного внимания и мнения.

Работа придворных служб начиналась задолго до пробуждения короля. В четыре часа утра слуги под руководством сменных гофмейстеров убирали все залы королевского дворца. Между четырьмя и пятью часами камердинеры короля зажигали факелы в королевских апартаментах. В пять утра, разбуженный главным камердинером, Генрих отдавал приказ об открытии дверей своих апартаментов и дворцовых ворот. К этому времени знать собиралась в трех помещениях – залах для аудиенций, палате для государственных заседаний и передней.

В момент отворения дверей королевской спальни наиболее привилегированная знать из залы для аудиенций переходила в королевскую спальню. Один из камердинеров приносил воду, Генрих умывался, после чего начиналась церемония утреннего туалета короля, которой руководил гардеробмейстер. Ему помогали двое слуг, один из которых заведовал ключами от сундуков, где хранилась королевская одежда, другой помогал непосредственно при одевании короля. Из рук одного из принцев крови король брал свою сорочку. Здесь же присутствовали дежурный цирюльник и пажи, двое из которых подносили королю легкий завтрак, носивший сакральное значение – хлеб и вино, двое других по завершению королевского туалета, если предстоял публичный выход, вручали шпагу и плащ.

Остальные придворные ожидали королевских приказаний.

Первой обязанностью короля была утренняя молитва, которую он читал перед стоявшим в спальне алтарем в присутствии свиты. В это время его слух услаждала тихая музыка, исполняемая на лютне.

После молитвы и приветствия придворных король удалялся в свой кабинет, где заканчивал завтрак и начинал работать с государственными секретарями и главными лицами Королевского совета.

Около девяти часов утра короля предупреждали, что все готово для мессы, и в сопровождении лиц высших достоинств и гвардейцев король следовал в дворцовую церковь.

Служба длилась до полудня и шла под руководством главы церковного двора короля, главного раздатчика милостыни Франции.

В полдень первый гофмейстер сообщал королю, что обед готов. Пять дней в неделю на обеде присутствовала Екатерина и члены королевской фамилии, в остальные два дня король обедал один. Во время трапезы устанавливались невысокие ширмы, разделяющие стол короля со столами приглашенных придворных и подчеркивающие величие монаршей персоны, ее недосягаемость, но в то же время доступность взору всех присутствующих.

За королевским столом распоряжался первый гофмейстер. Держа в руках жезл, он рассаживал приглашенных королем согласно их достоинству, по его команде специальным штатом дворян при королевском столе менялись блюда. Он же руководил церемонией вручения салфеток. Королевский обед заканчивался к двум часам дня разносом фруктов и сладостей.

Во время трапезы звучала музыка.

После обеда трижды в неделю король работал в королевских советах, дважды в неделю давал аудиенции и обсуждал с советниками текущие проблемы, подписывал письма и приказы, затем наносил визит своей жене и совершал прогулку в сопровождении лиц, особо приближенных к королевской персоне.

В четыре часа дня король отправлялся к вечерне. Екатерина располагала собственной часовней и приписанным к ней капелланом.

В шесть часов следовал ужин.

Остаток дня Генрих чаще всего посвящал спорту. Будучи истинным спортсменом, он особенно увлекался охотой и игрой в лапту, во время которых он приказывал всем забыть, что он – король. По окончании игры ему непременно докладывали, какие промахи в игре он совершил.

Друзья, особенно Сент-Андре и Бриссак, старались изо всех сил одерживать победы над королем. Особым уважением у Генриха пользовались противники, превосходящие его по ловкости и мастерству.

Вечером устраивались пиршества и танцы, но после смерти Франциска I всего лишь два раза в неделю.

Удивленным придворным было приказано больше предаваться мудрости и добродетельным размышлениям. Чтобы помочь им в этом, были отменены ежедневные танцы и концерты, значительно сокращено количество празднеств. Придворный штат был изрядно урезан. При Екатерине отныне находились только четыре фрейлины, выбранные из числа самых серьезных и честных женщин. Естественно, самой благочестивой оказалась Диана де Пуатье. Остальными фрейлинами остались герцогиня де Монпансье Жаклин де Лонгвей, госпожа де Невер и госпожа де Сен-Поль.

Дворянам отныне запрещалось находиться в спальнях фрейлин утром при вставании, а вечером при отходе ко сну.

Активная жизнь при дворе затихала к вечеру, когда гофмейстеры зажигали факелы в коридорах и залах дворца. Затем знатные вельможи отводили Генриха в его покои, где раздевали в присутствии свиты, гофмейстер проверял, хорошо ли приготовлена постель, и ровно в десять часов вечера король ложился в нее. Тогда же ему приносили ключи от дворца, которые клали под королевскую подушку.

Ровно в десять часов вечера капитан королевских гвардейцев, трижды прокричав команду, приказывал закрыть все дворцовые ворота.

Лишь после этого Генрих оставался один. Теперь он мог отправиться в покои к своей любовнице. Жизнь Генриха отличалась от жизни отца. Франциск мало заботился о соблюдении правил приличия, он мог приказать привести в его спальню посреди ночи десятки обнаженных женщин, любоваться их отражением в зеркалах во время эротических игр.