Эфраим Баух - Иск Истории

«Поэзия, – говорит Элиот, – это не взрыв чувств, а бегство от них, не выражение личности, а бегство от нее». Но тут же добавляет, словно бы прислушиваясь к нашептыванию демона своей души: «Несомненно, лишь тот, кто обладает чувствами и является личностью, понимает, что это – желание сбежать от них».

И хотя Элиот был убежден, что поэтом может тот лишь быть, кто убегает от своей личности, сам он не всегда достигал в этом успеха. Личность его все время угрожала расщепить тщательно оберегаемую им маску иронии и объективности.

Элиот неоднократно подчеркивал, что поэзия требует постоянного подчинения «я» чему-то более «великому и бесценному». Когда в 1927 году он принял англиканскую веру, «великое и бесценное» обернулось «небесным царством на земле», служением цели: спасти христианскую культуру от идолопоклонства и вульгаризации.

И тут, к сожалению, как всегда, начинаются поиски козлов отпущения, тех, кто, по его мнению, приведет человечество к полному хаосу. В плену этих поисков он сам вызывал демонов – женщин, секс, американизм, просвещенный протестантизм – пытаясь защитить матрицы порядка и веры, придуманные им самим, от собственной необузданной фантазии, угрожавшей этим матрицам.

И к еще большему нашему сожалению, опять же, как всегда, первыми козлами отпущения оказались евреи: тот факт, который тщательно сводится под сурдинку или вообще смазывается «элиотологами».

И это не просто заметки на полях, или одна-две строчки, наносящие досадный ущерб его величию. Речь идет о теме, просачивающейся через всю его поэзию, подчас демагогичной, не чурающейся намеков «традиционного антисемитизма», говорящего о власти евреев над мировыми финансами, об их низменной сексуальной морали, об их грубой космополитичности.

Особенно антисемитизм ощутим в ранних его стихах «Суини среди соловьев», «Бербэнк с бедекером, Блиштейн с сигарой», «Геронтион», а также в «Траурном гимне», который был написан в 1921 году, а опубликован после смерти поэта.

Как говорится, из песни слова не выкинешь. Он поддерживал группу «Аксьон франсез», являющуюся открытой антисемитской организацией, он безоговорочно выступил на стороне Паунда при дискуссиях о награждении последнего премией Болингена (Паунд в свое время поддерживал Гитлера) в 1948 году. И даже в том, что он говорил, что нет в его душе места личной ненависти к евреям, он далеко не был оригинальным. В евреях Элиот видел «темную силу», ненавидящую и стремящуюся разрушить христианскую культуру.

Вряд ли является простым совпадением резкое антиеврейское выступление Элиота в первые месяцы прихода Гитлера к власти: «...религия и раса сплетаются так, что делают присутствие любой группы «свободомыслящих» евреев нежелательной...» В глазах Элиота еврей – демон, возвещающий приход массового вульгарного сознания, которое вытеснит цивилизацию. Вот стоят друг перед другом примитивный турист Бербэнк и вечно кочующий космополит Блиштейн, однако главный свой яд Элиот припас для последнего, кого и обвиняет в уничтожении в прошлом прекрасной Венеции, превращении ее в вульгарное, гниющее и подвергающееся порче место...

Блиштейн – вечный Жид, лишенный корней, вечный попрошайка-шнорер, порождение греховного союза вульгарности и культуры.

«Элиот, – пишет один из известных критиков, – забыл, очевидно, венских «одноклеточных» евреев – Зигмунда Фрейда, Арнольда Шенберга, Артура Шницлера, Стефана Цвейга и Макса Рейнхарда».

Еврей, ассоциируемый Элиотом со «слизью», является по Элиоту главным архитектором разрушения культуры...

Однажды над Риальто.

Мыши – из-под груд отбросов.

Еврей – из-под груд земли.

Деньги, обернувшиеся мехами...

(вольный перевод)

В одном из самых знаменитых своих стихотворений «Геронтион» Элиот снова приберегает яд для еврея. Стихотворение, по сути, драматический монолог «персоны»...

У Элиота устойчивый ряд эпитетов, строящий образ еврея – «вылупился», «опаршивел» (вариант: пархатый), «отшелушился», точнее, размножился из «одноклеточной слизи», этакий демон вульгарности и нищеты, обладающий необузданной похотью, порождающий несметные скопища низменных существ. Ветхость, развал и коррупция у Элиота неизменно выступают в облике еврея, символизирующего закат западной цивилизации.

Иногда возникает соблазн проанализировать этот феномен неприятия евреев на более глубоком, чисто абстрактном, словесном, точнее, этимологическом уровне. Элиот со своей тягой к игре слов явно выпадает из ортодоксальной классической поэтики Европы. И вот тут, быть может, тот «пунктик», которым по другому поводу Томас Манн пытался объяснить взаимную ненависть немцев и евреев: они очень схожи своим гениальным проникновением в сферы музыки и абстрактного мышления. Ведь языковая «игра слов» явно открытие иудеев, которые достигли в этом гениальных высот в своих нескончаемых комментариях библейского текста, в перестановке букв, в игре смыслами, то есть того вечного и изначального текста, который является источником и поэзии, и мироощущения Элиота, всего лишь обернувшись католическим Катехизисом.

Иначе трудно понять, как один из великих поэтов нашего столетия мог до того облегчать себе задачу, рисуя вульгарность массового сознания в устоявшемся, вызывающем тошноту своей примитивностью и шаблонностью, «демоническом» образе еврея.

Батай Жорж . Из внутреннего опыта (перевод С.Фокина).

Бердяев Николай . Основная идея философии Льва Шестова («Путь», №58, 1938).

Бимель Вальтер . Мартин Хайдеггер сам о себе (Издательство «Урал». 1998).

Делез Жиль . Платон и симулякр (пер. Е. Найман из книги G.Deleuze. Logique du Sens. Paris. Edition de Minuit. 1969).

Деррида Жак . Письмо и различие (пер. с французского Д.Кралечкина. Академический проект. Москва, 2000).

Деррида Жак . О грамматологии (пер. Н.Автономовой. Paris. Edition de Minuit. 1967. Издательство «Ad marginem”. Москва, 2000).

Книга «Зоар». (Оригинал на арамейском языке в 10 томах с комментариями. Пер. фрагменты: Э.Баух).

Кафка Франц . Собрание сочинений в 4 томах (Издательство «Северо-Запад». Санкт-Петербург, 1995).