Сергей Марков - Вечные следы

Загоскин рассказывает и о таком случае. Однажды он познакомился в иркутском доме Медведникова с седым генералом Фалькенбергом. Он упросил Загоскина поехать вместе в Урик к Волконским, но так, чтобы об этом никто не знал. Перед отъездом в Урик генерал снял со своих плеч эполеты.

При виде незнакомого генерала Сергей Волконский насупился и принял Фалькенберга «почтительно-холодно».

Генерал чувствовал себя неловко. Наконец он промолвил, что хотел бы видеть хозяйку дома.

«…Отворяется дверь, — пишет Л. А. Загоскин, — входит своей величавой поступью Мария Николаевна. В жизнь не забуду этой минуты! Фалькенберг вскочил, сделал два шага вперед, бросился на колени и зарыдал. Мы не опомнились от изумления. Вот слова почтенного генерала, когда он несколько успокоился, т. е. мог говорить: „Мария Николаевна! В день вашего рождения я был ординарцем у вашего батюшки, мне первому передали вас на руки…“

Мгновенно сцена переменилась, все бросились поднимать и обнимать растроганного старика, да и присутствовавшие едва ли менее его были растроганы», — заключает Л. А. Загоскин свой рассказ.

…Осенью 1845 года Л. А. Загоскин вновь пересекал Сибирь, но уже в обратном направлении. Он возвращался через Охотск и Якутск из Русской Америки после путешествия по Аляске, где он исследовал течение реки Юкон.

Прибыв в Иркутск, путешественник без особого труда разыскал Волконских. Они уже более года жили в городе.

Александр Муравьев и Ф. Б. Вольф к тому времени тоже покинули Урик и переселились в Тобольск. Никита Муравьев умер в 1843 году, а его дочь Нонушка уехала для ученья в Россию. Загоскин узнал, что она поступила в Екатерининский институт.

Михаил Лунин уже пятый год томился в Акатуйском тюремном замке. (Один из самых убежденных и мужественных противников монархии умер в конце 1845 года.)

«Я имел счастье несколько раз принимать у себя кн. Марию Николаевну», — пишет Л. А. Загоскин о втором своем пребывании в Иркутске. Волконская посещала Загоскина со своим сыном Михаилом Сергеевичем (1832–1909), в то время воспитанником иркутской гимназии. Гости рассматривали разные редкости, вывезенные Загоскиным из Аляски и Калифорнии. Мария Николаевна говорила путешественнику, что она решила устроить своего сына на службу в Русскую Америку, и просила Л. А. Загоскина помочь ей в этом деле. На Аляску молодому Волконскому отправиться не удалось. Но позже он принимал участие в присоединении Амура к России и создании пяти первых русских поселений в амурских низовьях.

…Исследователь Юкона в 1845 году преподнес княгине М. Н. Волконской несколько ценных предметов из своих североамериканских коллекций. Мария Николаевна, в свою очередь, подарила Л. А. Загоскину фамильную запонку с мозаикой.

«Запонку эту сохраняю, как святыню», — заканчивает свои воспоминания о встрече с декабристами в Восточной Сибири исследователь Русской Америки.

Это было в 1848 году.

«…Попутный ветер нес быстро нашу маленькую флотилию по волнам Голубого Нила, на которых в первый раз развевался русский флаг» — так писал в своей книге «Путешествие во Внутреннюю Африку» Егор Петрович Ковалевский (1811–1868).

Русский геолог был приглашен египетским правителем Мегмет-Али, албанцем по происхождению, для поисков полезных ископаемых во вновь присоединенных к Египту областях Африки. Ковалевский писал, что завоеватель Аравии, Сирии, Сенаара и Кордофана проводил время в беседах с русскими гостями, расспрашивал их о жизни России и ее северных областей.

Вместе с Ковалевским в Египет прибыли сибирские и уральские штейгеры и рудокопы.

Подготовляя свою экспедицию в Африку, Ковалевский обучал на Урале двух молодых прикомандированных к нему египтян искусству поисков и добычи золота. Один из этих учеников, по имени Али, и сопровождал Ковалевского в его маршрутах по Африке.

В Нубии Егор Ковалевский совершил восхождение на Ливийские горы, а затем углубился в Большую Нубийскую пустыню.

Русские геологи прибыли в Хартум — столицу Сенаара и всего Восточного Судана. Здесь Егор Ковалевский занялся изучением истории Сенаара. Сенаар — область с городом того же названия — занимала водораздельное пространство между Белым и Голубым Нилом до их слияния у Хартума, образуя огромный треугольник. Этот треугольник Ковалевский назвал «Сенаарским полуостровом». Луга с травами в рост человека, роскошные степи, девственные леса — таков был Сенаар.

Ковалевский первым из европейцев подробно исследовал все междуречье и, между прочим, поправил известного французского путешественника Ф. Калльо, неверно определившего положение города Сенаара. В сенаарских лесах русский исследователь открыл новый вид пальмы — дулеб. Путешественник с самого начала похода занимался сбором семян и корней полезных растений.

Оставив Голубой Нил, русский отряд направился к притоку этой реки — Тумату.

На берегах Тумата до Ковалевского не бывало ни одного египтянина, не говоря уже о европейцах. Для всего образованного мира область Верхнего Нила была известна лишь по картам космографов древнего мира — Птолемея (II век н. э.) и ал-Идриси (1154 год), но карты эти, разумеется, никак не соответствовали нуждам географии XIX века. Ковалевский открыл эту область для европейской науки.

«…Мы проникаем далее других внутрь Африки», — с полным нравом писал Егор Ковалевский о своей экспедиции.

Тумат оказался настоящим золотым дном. Бассейн реки по своему геологическому строению и условиям залегания золотосодержащих пород напоминал Пышму и Миасс на Урале. Русские геологи безошибочно находили золото в зеленокаменных породах, в логах на левых притоках африканской реки. Уральский опыт, примененный в далекой Африке, увенчался полным успехом. Екатеринбургский штейгер вскоре открыл месторождение, содержавшее 25 пудов золота. В самом сердце Африки была построена по образцу уральских и алтайских предприятий обогатительная фабрика для добычи золота.

В верховьях Тумата Егор Ковалевский открыл месторождение магнитного железняка и охристых глин.

Нашему путешественнику было необходимо осмотреть истоки Гумата. Ковалевский двинулся вдоль берега реки пешком, сквозь густые заросли лавров и лимонных деревьев. Зачастую русским в этом походе приходилось питаться одними лишь плодами баобаба.

Так уральские рудокопы дошли до страны негров галла — отличных мастеров железа, которых европейцы, не удосужившись изучить, заочно объявили людоедами.

Вскоре путешественники увидели, что Тумат разделяется на две реки — Дегези и собственно Тумат. По главному руслу Тумата Егор Ковалевский дошел до истоков этой реки.