Валерий Волошин - Ленинград — срочно...

— Но, сэр, наши лампы настолько огромны, что для достижения требуемых качеств радара — один лишь магнетрон понадобится размером с трехэтажный дом. И позиция будет напоминать не табор, в чем вы сейчас меня упрекаете, а целый город!.. Даже русские, судя по проскочившим в печати сообщениям, видимо, имеют магнетроны небольших размеров. А ведь они и близко не подошли к созданию радиолокационной техники, в чем я нисколько не сомневаюсь.

— Русские?! Вы меня удивили, Мрэй…

— А мистер Брайтон не хочет этого понять!

— Хорошо, я переговорю с ним. Но вы-то чего ждете? — с заметным раздражением накинулся на адмирала министр. — Разве трудно было у русских секрет позаимствовать? В конце концов, выкрасть этот чертов магнетрон!.. Неужели мне самому нужно обращаться в «Интеллидженс сервис»?!

— Сэр, я сам посоветуюсь со специалистами из секретной службы. Вы совершенно правы — нечего ждать у моря погоды, — ответил адмирал.

— О, кэй, — одобрительно пристукнул ладонью по столу министр и поднялся. Стрелка часов подвигалась к четырем. Ему не хотелось нарушать привычный распорядок дня: в это время он всегда пил чай.

Антенны крутились вместе с фургонами. Они вот-вот должны были остановиться: самолет, за которым велось наблюдение, произвел посадку. Руководитель испытаний, отдав последние команды, положил телефонную трубку и теперь листал журнал, бегло просматривая донесения, полученные от оператора установки.

— Что получается, Шестаков? — с нетерпением спросил его смуглолицый комдив Блажевич, начальник Управления ПВО.

— Неплохая картина, товарищ комдив, — поднялся из-за стола, заставленного пультами, подполковник. — «Редут» обнаружил цель на удалении шестидесяти километров и «видел» ее практически в течение всего полета.

— Однако мне показалось, что дважды радиоулавливатель терял самолет из виду? — спросил стоявший рядом дивизионный инженер, начальник Технического управления наркомата Бордовский, всматриваясь в руководителя испытаний цепким взглядом, от которого тот смутился.

— Но позвольте, товарищи, я пояснял, что цель в эти моменты входила в «мертвую зону», — с нотками нервозности в голосе вмешался в разговор молодой человек в светлом костюме и парусиновых туфлях. — Такова физика распространения радиоволн, что я могу поделать!

— Не горячитесь, товарищ Кобзарев, — усмехнулся див-инженер. — Вы — разработчики, ваша задача быстрее спихнуть изобретение. Ну а нам, военным, надо четко уяснить в чем его слабость, а в чем сила. Не так ли?..

Разгорелась полемика. Высказаться хотел каждый: кто-то пытался опровергнуть оппонента изысканными научными выкладками, а иные вообще отказывались «все это понимать», имея на сей счет свое особое мнение. В конце концов комдив раздосадованно воскликнул:

— Да прекратите, наконец, балаган! Мы не на диспуте. Будем говорить по существу. — И уже спокойно добавил — Простите… Меня интересует вопрос: расчет установки знал о маршруте полета самолета?

— Что вы, товарищ комдив! Его знали только я и летчик. Я докладывал… — начал было пояснять подполковник.

— Хорошо, хорошо, — остановил его комдив. — Предлагаю пройти к установке. Познакомимся с испытателями, а? Их мнение тоже интересно знать…

В тени фургона прямо на траве расположилось человек шесть в комбинезонах. Увидев приближающееся начальство, они вяло поднялись, стряхивая пыль и прилипшие соломинки. Лишь двое, надев шлемофоны, застыли, вытянувшись. Наверное, поэтому к ним первым подошли комдив, дивинженер и Лобастов. Те, отдав честь, поочередно представились:

— Стажер командного факультета Военно-электротехнической академии связи старший лейтенант Бондаренко!

— Стажер инженерного факультета академии воентехник второго ранга Осинин!

— Михаил Михайлович, еще установку на вооружение не приняли, а ты уже кадры готовишь? — с удивлением спросил Лобастова начальник Технического управления.

— Так точно, товарищ дивизионный инженер. Мы и в Баку на войсковые испытания «Редута» двух стажеров направили…

— Кстати, а есть ли предварительные данные о ходе войсковых испытаний? — поинтересовался начальник Управления ПВО.

— «Редут» проявляет себя блестяще, товарищ комдив, — ответил Лобастов. — Налицо его преимущества по сравнению с установкой «Ревень».

— А если по существу, по-кон-крет-ней?.. Лобастов, в несвойственной ему манере — взволнованно, чуть ли не с вызовом, заговорил:

— Во-первых, «Ревень» громоздок: в центре передающее устройство, а по бокам, на удалении тридцати километров от него — два приемника. Следовательно, обслуживающего персонала требуется больше. Во-вторых, непрерывно излучая радиоволны, установка создает лишь электромагнитную линию, своеобразный «забор», пересечение которого целью — и фиксирует. Но в какую сторону полетел самолет, мы не узнаем. Например, к границе или, наоборот, от границы… А «Редут» компактен, «видит» почти на сто километров вглубь. Раз! — Лобастов загнул палец на руке. — Может определить дальность до цели. Два! Наконец, точно выдает нам азимут, то есть курс ее полета. Это три!.. Так имеем ли мы право затягивать с принятием такой установки на вооружение? Ее надо срочно запускать в производство! — неожиданно закончил Лобастов.

— Ишь ты… — одобрительно покачал головой комдив. — Серийное название установки продумали, полковник?

— А тут и думать нечего, — с готовностью пояснил тот. — «Ревень», вы знаете, запущен как РУС-1, то есть радиоулавливатель самолетов первый. «Редут», видимо, следует считать вторым.

— Значит, РУС-2. Та-ак… Ну а вы, будущие академики, что скажете? Нужен войскам ПВО этот радиоулавливатель? — с улыбкой спросил комдив стажеров. И шутливо заметил: — Ведь вам придется крутиться на этой карусели. Не укачает?

— Никак нет! Разве от такого вращения — один оборот в минуту — укачает? — браво щелкнул каблуками широкоплечий старший лейтенант, выпятив грудь. — Будет «Редут» неподступным редутом советского неба!

— Молодец, старшой, красиво излагаешь! — пророкотал густой бас Соловьева, для которого ответ стажера послужил как бы поводом для того, чтобы самому высказаться. — Нам, товарищ комдив, радиоулавливатели крайне необходимы, — провел он ладонью возле горла. — Хотя бы пяток «Ревеней»…

Комдив, разведя руками, сказал дивинженеру:

— Придется, видно, выделить ленинградцам кое-что из первой партии.

В это время к нему шагнул второй стажер, щуплый, на вид совсем еще юноша.

— Разрешите обратиться, товарищ комдив? — Он замялся, хотя начальник Управления ПВО смотрел на него доброжелательно. Потом выпалил: — Мы сегодня и часа не вертелись… Но если оператору придется дежурить за экраном длительное время — голова пойдет кругом. Вот вращались бы одни антенны, а фургоны оставались бы в неподвижности.