Манфред Кюнне - Охотники за каучуком

Однажды утром он входит в кабинет сэра Альфреда Джонса.

— Мне хотелось бы сообщить вам некоторые факты относительно обстоятельств, обусловливающих доходность вашей фирмы, сэр, — начинает он. И подробно рассказывает шефу о выводах, к которым он пришел в результате длительного изучения различных материалов.

Глава фирмы молча слушает.

— Сэр! Я понимаю, что ваше выступление за ликвидацию этих условий может принести фирме «Элдер Демпстер» лишь снижение ее доходов. И тем не менее я прошу вас вмешаться!

Поглаживая седую окладистую бороду, сэр Альфред, Джонс спрашивает без тени улыбки:

— Вы уверены, что ваши выводы верны во всех пунктах?

— Абсолютно.

— Не раз делались попытки бросить тень на некоторые отрасли экономики, связанные с колониями. Из политических соображений.

— Как бы там ни было, но, если успехи строятся на порабощении людей, защищать такие методы преступно.

Джонс кивает в знак согласия.

— В будущем месяце я собираюсь ехать в Брюссель. Хоть я и далеко не так тонко разбираюсь во всех этих делах, как вы, господин Морель, тем не менее постараюсь сделать все, что в моих силах.

Поверив, что такой авторитетный человек, как сэр Джонс, несомненно, сдержит свое слово, Морель принимается за исполнение своих служебных обязанностей.

По возвращении из Брюсселя шеф приглашает его к себе.

— Король обещал провести ряд реформ, — начинает он без всяких предисловий. — Перечисление всех шагов, которые я предпринял по известному вам делу, заняло бы слишком много времени. Важно, что меня заверили: скоро многое изменится — таможенные инструкции, закон об армии…

— Когда? — в упор спрашивает Морель.

Шеф неопределенно пожимает плечами.

— Королю нужно время, чтобы все обдумать. Такие важные решения не принимают скоропалительно.

— А принудительные работы? А аресты?

— Надо подождать.

— Но это мы делали и прежде, сэр. Покончить с безобразиями в Конго можно только одним путем: коренным изменением системы управления.

— Но ведь я уже сказал вам, — раздраженно повторяет Джонс, — что король обещал…

— Конечно! Чтобы не попасть в затруднительное положение, он прикажет немного уменьшить таможенные тарифы и передаст германским фабрикантам подряды на снабжение консервами его милиции в Конго. Кому будет польза от этого? Разве неграм?

— Я вас не понимаю, — сдержанно отвечает сэр Альфред Джонс. Тут Морель начинает соображать. Седовласый делец вовсе не желает терять часть своих доходов из-за каких-то там туземцев. Значит, ему придется начать борьбу в одиночку. Ему, Эдмонду Дину Морелю, журналисту, не имеющему ни связей, ни состояния, ни влиятельных друзей, лишенному поддержки, защиты, титулов, придется бороться с могущественным королем, состояние которого исчисляется миллионами, который связан узами родства с двадцатью правящими династиями, с искусным дипломатом, поддерживаемым князьями церкви и банкирами, в распоряжении которого имеются все средства воздействия на общественное мнение.

Морель уточняет обстановку. Еще и еще раз просматривает документы, литературные источники, свои заметки, карты и таблицы и сравнивает основные данные.

А в эти дни в Южной Африке мультимиллионер Сесиль Роде, бывший премьер-министр Капской колонии, выгребает черные алмазы из песчаной почвы страны, завоеванной по его инициативе и названной его именем [Роде — Родезия. — Ред.]; по приказу фельдмаршала лорда Китченера, графа Хартумского, в интересах британской колониальной политики истребляются тысячи буров; германский кайзер разжигает у своих войск, отправляющихся на подавление боксерского восстания в Китае, жажду крови.

В это самое время некий журналист, вынужденный зарабатывать на жизнь службой в пароходной компании, объявляет из Ливерпуля крестовый поход за гуманность и чистоту совести.

Серия его статей под общим заголовком «Скандал в Конго» выходит анонимно на страницах лондонского «Спикера» и производит сенсацию. Депутаты палаты общин Мэл Уэйверс и сэр Чарльз Дайлк приглашают Мореля на секретное совещание.

— Чего вы, собственно, добиваетесь? — спрашивает его сэр Чарльз Дайлк. — Ведь одним лишь устранением старых порядков в Конго делу не поможешь.

— Необходимо ввести новую систему управления, основанную на современном принципе развития колониальной экономики, — убежденно возражает Морель.

— Как же вы себе представляете эту систему?

— С удовольствием объясню вам, сэр, как я понимаю этот современный принцип.

И Морель рассказывает, к каким выводам он пришел в результате многолетнего изучения и сопоставления различных материалов.

В противоположность тому методу, которым пользуются многие европейские государства при получении сырья из стран Экваториальной Африки, объявляя колонизуемую страну собственностью соответствующего европейского государства или финансовой группировки, используя рабский или плохо оплачиваемый труд туземцев и планомерно расхищая богатства страны, имеется второй метод, сущность которого заключается в том, что туземцы не лишаются прав собственности, а считаются свободными людьми, причем мероприятия правительственных органов помогают им освоить природные богатства страны, постепенно приближая ее к экономическому расцвету.

Вот этот-то метод и надо применить в Конго.

— Акционеры компании АБИР вряд ли разделят вашу точку зрения, — смеясь, возражает Дайлк.

— Почему бы им не понять, что гораздо выгоднее получать разумные и постоянные прибыли, чем максимальные, но кратковременные сверхприбыли?

Уэйверс иронически улыбается.

— Весьма расчетливый гуманизм.

— Меня волнует только судьба людей, сэр! Но приходится считаться и с инстинктами тех, от кого зависит претворение этих идей в жизнь.

Оба депутата обмениваются взглядами.

— Нам хочется заверить вас, — говорит Дайлк, — что в нашем лице вы располагаете союзниками, с интересом следящими за вашими усилиями, на поддержку которых в нужный момент вы вполне можете рассчитывать.

С того дня, когда Морель одержал победу над Джозефом Чемберленом, со времени того сражения на страницах газет, которое помешало министру по делам колоний, известному своей антипатией к французам, бросить британскую армию в Судан, это предложение было первым выражением готовности либералов на союз с ним.

На службе его встречают сдержанно.

Сэр Альфред Джонс ни словом не упоминает о серии статей, однако в течение последующих недель он постепенно все больше и больше ограничивает его служебные полномочия.

Морель понимает: ему не удастся сохранить за собой должность служащего фирмы, для которой кровь, пролитая конголезцами, оборачивается звонкой монетой.