Алиса Плис - Гений Одного Дня

С ещё большей опаской к сообщениям о самолёте братьев Райт отнеслись в Европе. Французские газеты сочли эту информацию блефом, а братьев Райт называли не «flyers» — «летуны», а созвучным английским словом «liars», то есть «лжецы».

И наконец на арене действий появляется Альберто Сантос-Дюмон. Ему так же предназначена великая роль в нынешней мировой истории. Он создал удачный самолёт-моноплан, названный «Демуазелью». В 1906 году 23 октября при большом скоплении парижан Альберто пролетел на нём 60 м на высоте два-три метра. В отличие от аппарата братьев Райт, самолёт Сантос-Дюмона взлетал без рельсов и встречного ветра. Многие, особенно бразильцы, считают именно его создателем первого самолёта.

И это действительно так – ибо ему принадлежит первый управляемый полёт в мире.

Известен интересный случай из биографии Сантос-Дюмона. Однажды он пожаловался своему другу, известному часовому мастеру и ювелиру Луи Картье, что во время полётов ему трудно пользоваться традиционными мужскими часами на цепочке, хранящимися в кармане жилета. Картье разработал для Сантос-Дюмона наручные часы на кожаном ремешке. Теперь пилот мог узнавать время, не отрывая руки от штурвала. С тех пор мужские наручные часы стали столь же популярны, как и женские. (Женщины стали носить часы на руке гораздо раньше, в основном как украшение.) Сантос-Дюмон охотно разрешал желающим копировать свой самолёт и даже публиковал его чертежи в популярных журналах. Он наивно верил, что авиастроение станет мирным и всеобщим занятием.

Сантос-Дюмон так же с недоверием отнёсся к сообщениям о двух удачных полётах братьев Райт. Он не мог поверить, что два велосипедных механика сделали то, к чему даже он пока не пришёл. Всё Парижское общество требовало ответа. Оно хотело добиться публичных полётов. Даже то, что один из этих полётов заснял знаменитый Александр Грэхэм Белл, не сыграло абсолютно никакой роли. Одно дело летать в какой-то неизвестной деревушке в Америке, а другое дело – здесь, где собралась вся авиационная элита общества.

Тем более, если учесть, что совсем недавно Сантос-Дюмон совершил полёт вокруг Эйфелевой башни, заверив, что теперь Париж точно станет столицей авиации. Но братья Райт поняли, что ждать уже нечего, и тогда решились показать свои все достижения публике.

Уилберу суждено было полететь в Париж для показательных выступлений, Орвилл готовил самолёт для публичных выступлений в Америки, в Вирджинии.

И вот настал этот момент. 8 августа 1908 года. Париж. Недалеко от столицы Франции сегодня столпилось чрезвычайно много народа. Все ожидали этого события достаточно долгое время. Они ждали объяснений. Но чаша кипения одновременно с доведением самолёта «до рыночных кондиций» (совершенства) была переполнена, и вот наконец люди дождались того момента в истории, когда могут всё увидеть и разглядеть воочию.

8 августа 1908 года вошло в историю.

Но только лишь в авиации. Вингерфельдту своего восьмого августа ещё надо было ждать и ждать. Но он верил, что когда-нибудь оно придёт, полностью его время! Он справится. Он должен справиться. В дневнике господина Алекса Вингерфельдта появилось оптимистическое замечание: «Мы не терпели поражений. Мы просто нашли 10 000 способов, которые не работают». Подумав, он заменил слово «мы» на «я».

Наконец-то он снова смог вернуться в свою мастерскую. Нет, ничего ему не надо кроме его лаборатории! Здесь так хорошо и прекрасно. Только здесь. Вингерфельдт провёл рукой по длинному столу в лаборатории и просто присел. Он кого-то ждал. Так как без дела торчать он просто не мог, он открыл лежащую здесь книгу и увидел в ней ежедневник. Интересно, чей?

С любопытством просматривая его, Вингерфельдт отметил хороший и приятный слог того, кто всё это здесь излагал. Методом дедукции он вычислил, чей это ежедневник. Увидев свёрнутые спирали для лампы накаливания, он ещё больше подтвердил свою догадку. Он сидел на месте Альберта Нерста.

От этого открытия как-то радостно Вингерфельдту не стало, что он поспешил оставить чужое место и вернуться к своему, полностью заваленному книгами. Стопками книг. Самых различных и толстых. Это адская работа, но она идёт на благо человечества!

Если вспомнить цель…

В «Кёльнише Цейтунг» за 1818 год было помещено воззвание, адресованное тем гражданам, которые являлись сторонниками уличного освещения. Оно гласило:

1. Уличное освещение с теологической точки зрения есть вмешательство в божий распорядок: ночь нельзя превращать в день.

2. С медицинской точки зрения — ночное пребывание на улицах будет увеличивать заболевания.

3. С философской точки зрения — уличное освещение должно способствовать упадку нравов.

4. С полицейской точки зрения — оно делает лошадей пугливыми, а преступникам помогает.

5. С общественной точки зрения — публичные празднества имеют назначением создать подъем национального чувства, важное значение при этом имеет иллюминация; существование же постоянного уличного освещения значительно ослабит эффект, производимый иллюминацией.

А если залезть в историю освещения…

Тепловые действия электрического тока были замечены уже вскоре после открытия Александром Вольта в 1800 году гальванического элемента.

В 1802 году профессор физики петербургской Военно-медицинской академии В. В. Петров при опытах с батареей из большого числа медных и цинковых кружков получил вольтову дугу. Так лампы и делились на две категории – вольтову дугу и лампу накаливания. Алекс Вингерфельдт, понятно, выбрал последнее.

Впервые вне лаборатории и классной комнаты вольтова дуга была применена в 1845 году в Парижской опере, чтобы производить эффект восходящего солнца. Появление вольтовой дуги в этой роли произвело такое сильное впечатление, что более предприимчивые директора театров решили применить ее для того, чтобы при помощи линз и оптических призм воспроизвести эффект светящихся фонтанов, искусственной радуги и молнии.

Еще в 1872 году русский ученый Александр Лодыгин сумел заставить светиться угольный стержень в стеклянном сосуде с откачанным воздухом. Год 1874. Русский инженер Александр Лодыгин получил патент на изобретение электрической угольной лампочки накаливания.

В 1875 году П.Н. Яблочков изобрёл электродуговую лампу (электрическую свечу). Вместо того чтобы помещать стержни вольтовой дуги вертикально один над другим, Яблочков поставил их рядом, разделив тонким слоем изолирующего вещества. Благодаря такой форме вольтова дуга, образующаяся между концами стержней, напоминала пламя свечи. Угли сгорали подобно тому, как сейчас сгорает свеча. Это изобретение вскоре получило широкую известность как «свеча Яблочкова».