Георгий Плеханов - Возвращенная публицистика. В 2 кн. Кн. 1. 1900—1917

Как бы то ни было, а несомненно то, что не от нас зависит устранить указанную мною общую причину неудовлетворительного состояния нашей партии: мы не можем ускорить и упрочить экономическое оживление; мы не обладаем таким талисманом, который позволил бы нам прогнать усталость, овладевшую нашим пролетариатом после бурных событий 1905 — 1907 гг. Тут нам остается лишь понять причинную связь явлений и, опираясь на ее понимание, не поддаваться унынию, так легко распространяющему свое вредное влияние в рядах политических деятелей в мрачные периоды упадка общественного настроения. Мы недаром называем себя марксистами, недаром держимся точки зрения научного социализма. Материалистический взгляд на общественную жизнь должен застраховать нас от идеалистического «разочарования».

Но пока мы остаемся в партии, мы принимаем более или менее деятельное участие в ее жизни, а поскольку мы принимаем участие в ее жизни, постольку мы имеем возможность вести борьбу с вредными для нее последствиями переживаемого нами общественного упадка. Поэтому здесь наше теоретическое понимание должно быть дополнено практическим действием.

Между названными последствиями самым вредным является так называемое ликвидаторство. Против него и обязаны мы направить свои первые и главные усилия. Борьба с «ликвидаторством» означает борьбу за существование нашей партии. А какая же партия, какая организация не стремится, не должна стремиться отстоять свое существование?

Люди, не расположенные к борьбе с «ликвидаторством», нередко говорят: «да вы сначала определите, что такое ликвидаторство, а потом уже и боритесь с ним». Это напоминает известную басню Хемницера [80]«Метафизик». Человек очутился в яме, и когда его отец подает ему веревку, чтоб вытащить его оттуда, он спорит:

Отец возражает, что у него нет времени на подобные рассуждения, но метафизик не унимается. Он спрашивает:

Тогда выведенный из терпения отец оставляет его на произвол судьбы:

Люди, ставящие вопрос о том, что такое ликвидатор, не похожи на метафизика в том смысле, что они пускаются в неуместные рассуждения не по недостатку ума, а по недостатку доброй воли. Но рассуждения их все-таки остаются неуместными, и мы сделали бы огромную ошибку, если бы позволили задержать нас ими. Мы не можем даже последовать примеру отца, оставившего своего великомудрого сына сидеть в яме. Сидя в ней, этот последний вредил только самому себе, а наши ликвидаторы вредят не себе, а социал-демократической партии. Поэтому мы не можем ограничиться презрительным отказом от неуместных рассуждений о сущности ликвидаторства. Мы обязаны дополнить свой презрительный отказ энергичной борьбой с ликвидаторами.

Разумеется, можно сказать, — язык-то ведь без костей, — что надо же нам знать, с кем именно мы должны бороться. Но это и есть софистика.

Если бы метафизик не знал, какие именно представления связываются у людей со словами «веревка» и «время», то его вопросы совсем не были бы неуместны. Они были неуместны именно потому, что он надоедал ими отцу, несмотря на то, что у него были вполне достаточные, по своей определенности, представления и о времени, и о веревке. Точно так же и люди, упорно вопрошающие нас: «А что такое ликвидатор?» — достаточно осведомлены, о чем идет речь у врагов ликвидаторства. И если не перестают вопрошать, то единственно потому, что они совсем не расположены поддерживать направленные против ликвидаторов действия.

С чисто литературной точки зрения слова «ликвидатор», «ликвидаторство» представляются такими же неудачными и некрасивыми, как и все «хвостизмы», «отзовизмы», «ультиматизмы», «голосизмы», «рабочедельства» и прочие неуклюжие выражения, в таком изобилии уснащающие наш партийный жаргон. Это неоспоримо. Тем не менее нужно быть совершенным новичком в нашей партийной жизни, чтобы не знать, кого называют у нас ликвидаторами. Да и новички очень скоро и очень хорошо разбираются в этом весьма простом, вопросе [81].

Вполне ясно, что ликвидатором должен быть признан тот, кто ликвидирует или, по крайней мере, стремится к ликвидации. Не менее ясно и то, что человек, оказавший ликвидатору ту или другую, более или менее деятельную, поддержку, тоже может быть назван, в известном смысле, ликвидатором. Наконец, нет надобности быть Соломоном [82]премудрым для того, чтобы догадаться, что «ликвидация» и упразднение, уничтожение, сведение на нет — в конце концов одно и то же. Все знают, что значит свести на нет, упразднить, уничтожить. Распространяться об этом бесполезно, но, когда заходит речь о ликвидаторах и ликвидации, полезно и даже необходимо столковаться насчет того, что собственно ликвидируют или собираются ликвидировать.

Когда я говорю, что в настоящее время вы обязаны направить свои первые и главные усилия на борьбу с ликвидаторами, я имею в виду совершенно определенный разряд ликвидаторов: тех — и только тех, — которые хотят ликвидировать нашу партию. Никакие другие ликвидаторы меня не интересуют и, полагаю, никогда интересовать не будут.

Замечательно, что люди, пристающие к нам с неуместным вопросом: «А ликвидатор вещь какая?» — всегда забывают спросить: «О ликвидации чего собственно идет дело?» Отнюдь не желая читать в сердцах этих людей, я не могу, однако, не видеть, что такая забывчивость очень полезна для наших ликвидаторов. Она помогает им увертываться от тех, от кого им надо увернуться.

Мне часто приходилось выслушивать такое возражение: «Я не ликвидатор, так как, хотя я и не признаю существования той социал-демократической партии, с которой мы имели дело до сих пор, но я не отрицаю того, что российскому пролетариату нужна социал-демократическая партия».

Это опять софизм. Можно быть ликвидатором по отношению к одной организации, совсем не будучи таковым по отношению к другой. Человек, ликвидирующий дела данной торговой или промышленной компании, — выражение «ликвидация» заимствовано именно из торгово-промышленного словаря, — конечно, еще не становится от этого ликвидатором вообще, ликвидатором всех компаний, существующих теперь или имеющих возникнуть в будущем. Подобно этому, и человек, стремящийся ликвидировать нынешнюю нашу социал-демократическую партию, еще не становится от этого ликвидатором всех вообще социал-демократических партий настоящего и будущего времени. Однако это ни на волос не изменяет его отношения к той партии, к которой мы имеем честь принадлежать: к Российской Социал-Демократической Рабочей Партии. Ведь по отношению к ней-то он все-таки — ликвидатор. И этого достаточно для того, чтобы против него ополчились все, кому дорого ее существование. Повторяю, какая партия, какая организация не восстанет, не должна восставать против людей, пытающихся ее уничтожить?