Лев Рубинштейн - Когда цветут реки

— Это учитель Ван Мин, — шепнул Линь своему приятелю Ю. — Я узнал его по голосу.

Мальчики сидели в кустах. Они пробрались сюда через двойную цепь караулов, по тропинкам, которые знал только один Линь. Путешествие было опасное. Всякому непосвященному, найденному в кустах, грозила смерть. Мальчики продвигались, глядя на светлую точку в зарослях, и наконец нашли то: что искали.

— Зачем они здесь? — спросил Ю.

— Молчи. Это тайное общество. Это собрание «Малых Мечей»…

— Великому вождю тайпинов было восемнадцать весен, когда он пришел в Кантон на публичные экзамены, — начал рассказчик. — Он был учителем в деревне, где жила его семья. Предки его земледельцы, они пришли с севера.

Раз он встретил на улице старика, одетого в старинное платье, с широкими рукавами Волосы на его макушке торчали узлом. Старик плохо понимал наш язык, и при нем находился переводчик. Вокруг старика собралась толпа, и многим он предсказывал полное исполнение всех их тайных желаний. Великий вождь приблизился к старику, чтобы спросить об исходе экзаменов, но старик, увидев великого, пал на колени и воскликнул: «Ты достигнешь высших почестей, ибо в тебе дух божий! Небо избрало тебя. Ты будешь носить желтый шелк [16] Желтый цвет — цвет императорского дома. . Поздравляю твоих уважаемых родителей!» Великий вождь отошел в смущении и продолжал готовиться к экзаменам. Но, когда он вернулся в свою деревню, странные видения повторились. Однажды к нему явился старец. Он опоясал вождя саблей, вручил печать и плод желтого цвета. «Этой саблей, — сказал он, — ты поразишь чертей, печатью ты их припечатаешь, а плод вкусишь в часы досуга». Все это происходило на небесах, старец был бог, и великий вождь, вернувшись, поднял саблю против дьяволов!

Рассказчик впал в экстаз. Руки его судорожно подергивались.

— Это Ван Мин, — пробормотал Линь. — Я ясно слышу его голос, хотя он гнусавит изо всех сил, чтобы его не узнали.

Рассказчик продолжал. Лица крестьян были хмуры. Они терпеливо ждали, чтобы учитель перешел к темам, которые интересовали их всю жизнь, — о долгах, налогах и поборах. Мальчики ясно видели их скуластые, угрюмые лица. С плечей свисали длинные косы с вплетенными шнурками. Жилистые руки сжимали рукоятки пик.

— Он поднял саблю! К нему стекались толпы народа. Они срезали косы, надевали длинные платья, почитали седьмой день и отказывались от употребления опиума и вина. Сказано у мудрецов старинного времени: «Все под небом, все одна семья». У них было общее имущество, они принимали к себе и богатых и бедных, и все ели из общего котла, и веселились за общим очагом, и молились истинному богу — небесному отцу, потому что бог руководил ими и они называли себя богопоклонниками.

Так они жили, пока об этом не услышали маньчжурские черти и не послали против братьев целую армию с пушками, копьями, ружьями и флажками. Армия вступила в Гуанси [17] Гуанси — провинция на юге Китая. , и братья бежали. И тогда вождь поднял саблю и бросился на чертей. И вот все деревни на юге примкнули к нему, со всем скарбом, с женами и детьми. Их стало десять тысяч, все дороги почернели от людей. И все они пели молитвенные гимны. И так они шли на север, и осадили крепость Юнъань, и потребовали от маньчжур, чтоб те слались. Начальник маньчжур ответил, что не боится крестьянского царя. Тогда братья бросились на штурм, влезли на стены и проникли в город. Всех маньчжурских чертей в городе постигла божья кара — они были вырезаны, а земля Юнъаня очистилась от дьяволов.

Братья взяли Цюань, Даочжоу, Цзянхуа. Они идут на Чанша и к озеру Дунтин, они выйдут на Янцзы, они идут к нам на помощь. Скоро они дойдут до Пекина и вытащат оттуда сына лисицы, одетого в желтый шелк, называющего себя императором! Поднебесная страна будет свободна! Трепещите! Присоединяйтесь!

Рассказчик запрокинул голову. Зрачки его закатились. Голос у него прерывался от волнения.

В этот момент вперед выбежал рослый человек, в котором мальчики узнали Ван Аня, кабального арендатора.

— Братья «Малые Мечи»! — воскликнул он. — Вы уже забыли те времена, когда быть крестьянином считалось почетным и всюду была справедливость. А теперь крестьянин — это раб. Все презирают и грабят его. Засуха! Говорят, в старые времена в годы засухи «отцы» открывали свои склады и вся деревня имела еду на зиму. А теперь? Все наши запасы мы отдали купцу в обмен на япянь. А купец в сговоре с «отцом». Он увозит наши запасы, весь наш шелк, и нечего стало ткать в деревне. Ван Чао-ли хочет, чтоб вся наша земля принадлежала ему. Земля его, урожай его, буйволы его, скоро и вода и воздух будут принадлежать ему. Он хитер, как чиновник, он столковался со своим братом, окружным начальником. Попробуй пожалуйся на него! Судьи до смерти забьют бамбуками! Разве я говорю неправду?

Толпа ответила глухим, одобрительным ропотом:

— Земля! Земля!

Но Ван Аню не удалось больше ничего сказать. Кто-то визгливо закричал. Зрители схватились за пики. Какая-то растрепанная тень легко пробежала через площадку.

— Слушай! — вопила она.

— Ага, это прорицатель, — тихо сказал Линь. — Он честно старается получить свинью твоего отца…

— Я слушал голоса Нин и Ха [18] Нин и X а — божества, порождающие сильные ветры. и голос Гуань-ин! Я созерцал Бэйхоу, созвездие Большой Медведицы, и услышал. Боги сошли в меня и велели сказать, что влага запрещена этой долине, пока люди замышляют недоброе! Спрячьте ваши мечи и копья! Боги не хотят, чтобы произошла смута, чтоб была уничтожена закладная контора. Боги говорят: если человеческая рука дотронется до ворот закладной конторы, то злые духи вылетят из ворот и сожгут всю деревню. Я слышал голоса! Воды не будет!

Тень бесновалась и подпрыгивала. Учитель повернулся к ней в негодовании.

— Замолчи, Ван Лао! Я узнал тебя, — сказал он. — Не боги, а черти управляют твоим языком!

— «Малые Мечи» сметут все дочиста! — закричал Ван Ань. — Не слушайте его!

Пики заколебались. Крестьяне ответили кличем, и он понесся по лесу вместе с низкими, длительными звуками гонга:

— «Малые Мечи» сметут все дочиста!

Отблески бумажных фонарей колыхались на лоснящихся, бритых лбах. Блики падали на резко очерченные лица, нахмуренные брови, на кричащие рты. Ряды волновались. Прорицатель лежал на земле обессиленный. Тут голос Ван Яна заглушил всех:

— Разделитесь на десятки! Возьмите мечи по десять от моей левой руки, по кругу! В начале времени лицю [19] Время лицю — начало осени по крестьянскому календарю; середина августа. в двадцатый день шестой луны, мы пойдем к «отцу» Ван Чао-ли и потребуем отсрочки долгов, как у нас когда-то делалось в роду…

В круг вышел человек в синей куртке, с рассеченным лицом.