Эдвард Радзинский - Железная Маска и граф Сен-Жермен

Как легко манипулировали людьми из века в век… Ибо каждый хомо сапиенс… удачник он или нет… обязательно ощущает некую свою несчастность… мечту о другой, лучшей жизни… Падший ангел, вспоминающий о небе. Чем мельче, жальче человек, тем сильнее в нем мечта сменить свою серую жизнь, стать причастным к великим свершениям. И потому из века в век народами управляют примитивные демагоги, умеющие облечь эти муки человеческой души в примитивные, яростные лозунги. Какой идиотский вековой сериал об одном и том же. Есть популярный роман о горце, который живет вечно и сражается с такими же бессмертными за право продолжать вечно жить… Поверьте, если бы такие люди существовали, они сражались бы за право умереть… отдохнуть от нашей бессмысленности… от крови нашей Истории в тени Креста с распятым людьми Господом. Что же касается графа Сен-Жермена, считайте, что он жил… или живет… или я его придумал, чтобы вам было легче слушать… Очередное фэнтези! Человечество удивительно поглупело в нынешний век. Ибо в мире произошла общая демократическая революция… К власти пришел плебс. И он диктует вкусы… Эпоха аристократов — эпоха Возрождения, эпоха Вольтера и Руссо — сменилась народной эпохой — эпохой Гарри Поттера, фэнтези — этих простеньких детских сказок, которые няня рассказывает на ночь. Возможно, и граф Сен-Жермен — одна из таких дешевеньких сказок…

Но тем не менее я продолжу о фантастическом графе Сен-Жермене.

Это случилось в одном из очаровательных баскетов Версаля, где под звездным небом происходили встречи «наших» — интимного кружка Марии-Антуанетты… Он и поныне сохранился, этот баскет — амфитеатр с гранитными маленькими трибунами над зеленой ареной. По бокам амфитеатра стоят гигантские бронзовые светильники и бьет вода из фонтанов… Вот там и состоялся этот разговор… Шел 1788 год, и граф Сен-Жермен приехал в Париж. Приехал, чтобы исполнить обещание — рассказать Марии-Антуанетте правду о Железной Маске… Он спешил рассказать ей, ибо точно знал, что более ему с ней не встретиться. Галантный век должен был умереть, и вместе с ним она — его воплощение.

И сейчас, на исходе второго дня, я перескажу вам его рассказ,сделав одно важнейшее замечание.

Если мои версии, мои заключения, которые я произношу от имени графа Сен-Жермена, покажутся вам убедительными, я разрешаю вам публиковать эту историю. Это мой вам подарок, дорогой друг. Итак, «мой доктор Ватсон», мы с вами завершаем историю Железной Маски. — Месье Антуан помолчал и как-то непривычно торжественно начал: — Итак, однажды летом в королевский дворец в Фонтенбло, где жил в это время восьмилетний король Людовик XIV, привезли его сверстника — очаровательного подростка.

Мальчик был строен, у него были огромные глаза с длиннющими ресницами… Так что Мария де Шеврез, встречая его, всегда шутила: «Ну зачем тебе, мальчик, такие великолепные ресницы, отдай их мне!»

Подросток был сыном бедного дворянина из провинции. Его звали Эсташ д'Оже де Кавой.

Маленького Эсташа сделали товарищем детских игр короля. Как и почему на нем остановился выбор, во дворце никто не знал. Известно было лишь одно: его очень полюбил мальчик-король. Время шло. Когда королю и Эсташу д'Оже стало по двенадцать лет, Эсташа сделали камердинером короля. Почему? Неужто не догадались? Разве не помните обычай в ваших русских дворянских семьях? Когда крепостная девка понесла от барина, бастард, как их называли в Париже, или выблядок, как их часто называли у вас, сначала воспитывался в господском доме товарищем детских игр молодого барина. Но подросши, часто становился его слугой — слугой законного сына.

Вольтер в своей версии о брате Людовика XIV, будто бы заточенном в Бастилию, был и прав, и не прав. Он не прав: королева Анна Австрийская никакого отношения к рождению несчастного Эсташа не имела… Ибо, если б имела (зная решительный характер этой дамы), никогда не разрешила бы так поступить с ее сыном. Но неправый Вольтер одновременно… прав! Ибо мальчик Эсташ действительно имел прямое отношение к королевской крови… Только не по матери, а по отцу… Он был плодом любовной шалости короля Людовика XIII. Оттого у королевы Анны была к мальчику злая нелюбовь… Но кто был матерью слуги Эсташа? И почему королева согласилась на его присутствие во дворце?

Я уже рассказывал о тени герцогини де Шеврез, будто бы беспокоившей по ночам джентльменов С-ль-клуба… Так я считал вначале. Но оказалось, я ошибся. Герцогиня де Шеврез не имела никакого отношения к несчастному привидению. Более того, она никогда не жила в доме, где помещается нынче этот клуб. Под именем герцогини де Шеврез в доме, принадлежащем ныне С-ль-клубу, жила другая…

Месье Антуан позвонил. И все тот же молчаливый слуга принес книгу в желтом кожаном переплете.

Месье Антуан начал медленно листать пожелтевшие страницы.

— Это знаменитые мемуары герцога Сен-Симона. Они изданы во множестве стран и в вашей стране тоже. Герцог Сен-Симон написал целую главу о добродетели Людовика XIII, отца «Короля-солнце»… Добродетели весьма фантастичной для королей и для того времени. — И месье Антуан начал читать по-французски, упиваясь звуками речи и одновременно переводя на русский: «Король воистину пылко влюбился в мадемуазель д'Отфор. Дабы иметь возможность видеть ее, беседовать с ней, он все чаще стал бывать у королевы (Анны Австрийской), чьей придворной дамой была мадемуазель д'Отфор. Он постоянно говорил о мадемуазель с моим отцом, который видел, насколько сильно увлечен ею государь. Отец мой в ту пору был молод и легкомыслен. Он не понимал, почему король, столь явно влюбленный и даже не пытающийся скрыть свое чувство, не решается на большее . Он подумал, что причиной тому робость, и захотел помочь своему повелителю. Однажды, когда государь страстно говорил об этой девушке, мой отец выразил свое недоумение, суть которого я только что изложил. Он вызвался стать посредником и все устроить. Король выслушал его, не прерывая, а затем, сурово глядя на него, сказал:

— Это правда, я влюблен в мадемуазель д'Отфор, я это чувствую. Я ищу с ней встречи, охотно беседую с ней и еще более охотно о ней думаю. Но правда и то, что все это происходит со мной помимо моей воли, ибо я мужчина и не могу противиться этой слабости. Но чем более возможности удовлетворять мои желания дает мне мой королевский титул, тем более должен я удерживать себя от греха и соблазна этим воспользоваться. На этот раз я прощаю вашей молодости, но не вздумайте когда-либо давать мне подобные советы, если хотите, чтобы я по-прежнему любил вас.

Отец был потрясен, пелена спала с его глаз. Жалкая мысль о робости короля в любви растаяла перед светом его всепобеждающе чистой добродетели».