Альфред Дёблин - Три прыжка Ван Луня. Китайский роман

БСЭ, т. 20, с. 227.

О несобственной прямой речи см.: В.Н. Волошинов (М.М. Бахтин). Марксизм и философия языка. М.: Лабиринт, 1993; С.Н. Бройтман. Историческая поэтика. М., 2001, с. 283–306. Очень интересный пример анализа функций несобственной прямой речи в конкретном тексте — статья Н. Павловой «Форма речи как форма смысла: „Процесс“ Фр. Кафки» (в: Н.С. Павлова. Природа реальности в австрийской литературе. М., 2005, с. 148–168). В этой статье кратко характеризуются случаи использования несобственной прямой речи немецкоязычными авторами начала двадцатого века (первым немецким автором, употребившим — в 1901 г. — несобственную прямую речь, был Томас Манн).

Позже, в статье «Структура эпического произведения» (1929), Дёблин напишет: «Вправе ли автор в эпическом произведении говорить наряду с другими ( mitsprechen ), вправе ли он впрыгивать ( hineinspringen) в тот мир? Ответ: да, он вправе, и он даже должен, обязан. Мне вот сейчас припомнилось, чт о это такое, чт о сделал Данте в „Божественной комедии“: он сам прошел сквозь свою поэму , сам простукивал своих персонажей [как простукивает больного врач: hat beklopft — Т.Б. ], сам вмешивался в события, и не играючи, а на полном серьезе… Он принимал участие в жизни своих персонажей. Он как царь Давид танцевал перед победоносным войском своих героев». Здесь и далее статьи Дёблина цитируются по изданию: Alfred Döblin. Die Vertreibung der Gespenster. Autobiographische Schriften. Betrachtungen zur Zeit. Aufsätze zu Kunst und Literatur. Berlin, 1968.

Противоположная моей точка зрения выражена в недавно защищенной магистерской диссертации Александра Ассизи (Университет им. Марка Блоха, Страсбур) «Я и его деятельность в романе Альфреда Дёблина „Три прыжка Ван Луня“». По мнению автора работы, главная идея романа заключается в том, что человек должен защищать свое «я» от политического угнетения (третий «прыжок»), а образ Вана совпадает с представлениями самого Дёблина об идеальной личности. См.: Das Ich und sein Handeln in Alfred Döblins «Die drei Sprünge des Wang-lun» (Zusammenfassung der Magisterarbeit) — в Интернете.

Несобственная прямая речь как раз и отличается от прочих форм высказывания тем, что ее основа — «не аналитическое расчленение „я“ и „другого“, а их изначально нерасчленимая интерсубъектная целостность» (Бройтман, Историческая поэтика , с. 291).

Постоянные перемещения «фокуса» в «Ван Луне» (вовнутрь разных сознаний) напоминает описание одного из классических буддийских духовных упражнений в книге Александры Давид-Неэль: «…ученик, выбравший предметом созерцания дерево, забывает свою человеческую природу и ощущает, будто его тело — жесткий, негнущийся древесный ствол с ветвями […] Затем уже в качестве дерева, ставшего субъектом, он должен созерцать сидящее перед ним человеческое существо, ставшее объектом, рассматривать его и изучать во всех подробностях. После этого, переместив свое сознание в сидящего человека, он снова начинает рассматривать дерево, затем в качестве дерева будет опять созерцать человека. Чередующееся перемещение из субъекта в объект и наоборот повторяется столько раз, сколько потребуется. […] Такая тренировка дает возможность испытывать состояния, совсем отличные от обычно нам свойственного, позволяет выходить из условных границ, поставленных нами самими нашему „я“ и, как следствие, ясно постигнуть, что „я“ не существует » (А. Давид-Неэль. Мистики и маги Тибета. М., 1991, с. 190–191; курсив мой. — Т.Б. ).

В книге подчеркнуто.

См.: Л.Н. Толстой. Изложение китайского учения. — в: Конфуций. Уроки мудрости , с. 952–955.

Значение этой идеи для творчества Толстого А. Зверев оценивает так:

«В „Люцерне“ эта диалектика, позволяющая охватить и мелкое, и очень значительное явление жизни с разных сторон, обнаружив его внутреннюю неоднородность, только декларирована. Впоследствии она станет одним из самых драгоценных свойств искусства Толстого» (Алексей Зверев, Тени в раю, ИЛ 9 [2002], с. 204).

«Чжуанцзы», Дао , с. 304.

Там же , с. 375.

Там же , с. 202 и 257.

«Лецзы», Дао, с. 113–114.

Там же, с. 106.

Хорошей иллюстрацией непримиримости государственной и сектантской идеологических установок может служить «Священный декрет» деда Цяньлуна, императора Канси, где, в частности, говорится: «Уничтожай еретические системы, ибо таким образом возвышается ортодоксальная доктрина. […] Усмиряй вражду и несогласие, ибо тем самым ты защищаешь человеческие жизни» (курсив мой. — Т.Б. ). См.: The «Holy Edict» of K'ang-Hi translated by Paul Carus with (Daisetz) Teitaro Suzuki (в Интернете).

Вспоминая, уже семидесятилетним, о своем писательском пути, Дёблин писал: «Я видел, что мир — природа, общество — подобно железному танку весом в тонну катится по людям, по людям. Ван Лунь, герой моего первого большого романа, испытал это на себе» (Epilog, in: Döblin, Die Vertreibung der Gespenster, S. 133–134).

Интересно, что известный исследователь поэзии Целана Петер Сонди говорит практически о том же самом в статье с характерным подзаголовком «Опыт интерпретации современного стихотворения» (а это значит, что Дёблин в «Ван Луне» предвосхитил одну из важных тенденций, появившихся в литературе после Второй мировой войны): «Поэзия — уже не мимесис, не отображение реальности: она сама становится реальностью. Правда, реальностью поэтической — текстом, который больше не следует за действительностью, но сам проектирует и конституирует себя как реальность. Поэтому не следует ни читать этот текст, ни смотреть на картину, которую он мог бы описывать. Поэт требует от себя и от читателя одного: идти вперед по той области, которой является его текст» ( Durch die Enge geführt Versuch über die Verständlichkeit des modemen Gedichts , in: Peter Szondi. Celan-Studien. Frankfurt a.M.: Suhrkamp Verlag, 1972, S. 52). Курсив П. Сонди.