Великовский Иммануил - Столкновение Миров

Горячий камнепад, который при переходе Моисея повис в воздухе, когда готовились напасть на египтян, теперь обрушился на ханаан». [420]Эти слова означают, что часть метеоритов, выпавших во время прохождения кометы в дни Исхода, оставалась в небе около пятидесяти лет, обрушившись во времена Иисуса Навина в долине Вефорона в тот самый долгий день, когда солнце и луна стояли неподвижно целые сутки.

Слова Талмуда и Мидраша означают, что та же самая комета вернулась примерно через пятьдесят лет. Она еще раз прошла вблизи земли. На этот раз она не перевернула земных полюсов, но удерживала земную ось в наклонном положении довольно долго. И мир снова, по выражению раввинов, был «поглощен вихрем», «и все царства шатались», «земля тряслась и дрожала от грохота грома». Перепуганные люди снова гибли, и их тела превратились в хлам в этот День Гнева. [421]

В тот день, когда все это случилось на земле, небо смешалось. С небес падали камни, солнце и луна остановились на своих орбитах, и должна была быть видна сама комета. «Хабаккук» описывает небесное знамение в этот памятный день, когда, по его словам, «солнце и луна стояли в своих домах»: оно имело очертания человека на колеснице» запряженной конями, и его сочли божьим ангелом. Читаем этот отрывок в версии короля Джеймса: «Его слава покрывала небеса… он сверкал, как свет; из руки его выходили трубы… горящие угли сыпались прямо из-под его ног… (он) разбросал все народы; и вечные горы были разбиты на куски… Гневался ли ты и на реки? Гневался ли ты на море, когда пронесся на своих лошадях и колесницах спасения…? Ты прорезал землю реками. Горы видели тебя и дрожали: водяной потоп прошел над ними: глубины подали свой голос… Солнце и луна стояли неподвижно в своих домах: на свет твоих стрел они двинулись и на сияние твоего блистающего копья. Ты в гневе прошелся по земле, ты в гневе измолотил небо… Ты прошел через море на своих конях через пучину огромных волн». [422]

Поскольку тексты Священного Писания, по ряду психологических причин, закрепились в сознании читателей как весьма доступные для неправильного чтения, ложного понимания и ложного толкования, я представлю и несколько отрывков из третьей главы «Хабаккука» в другом, современном, переводе:

Его величие над всем небом,

его слава, наполняющая всю землю,

его сияние есть горящие молнии,

с каждой стороны расходятся огненные вспышки…

От его шагов дрожит земля,

от взгляда его рассыпаются народы,

и рассыпаются древние горы,

старые горы низко опускаются…

Гневаешься ли ты на море,

раз ты вздыбливаешь его своими конями

на торжествующих колесницах…?

Холмы корчатся от взгляда твоего…

солнце забывает всходить,

луна — двигаться

перед вспышками твоих мчащихся стрел,

перед сиянием твоих молний, твоего копья.

Ты в ярости топчешь землю,

ты истребляешь народы в твоем гневе. [423]

Когда земля нарушила свой угол вращения, механическое трение переместившихся слоев коры и магмы должно было предать весь мир пожару.

Мир пылал. Греческая история о Фаэтоне будет рассказана здесь, из-за той ее интерпретации, которую услышал Солон во время своего посещения Египта.

Греки, как и карианцы, и другие народы на побережье Эгейского моря, рассказывали о времени, когда солнце сошло со своего пути и исчезло на целый день, а земля была во власти пожара и наводнения.

Греческая легенда повествует о том, что юный Фаэтон, который просил покровительства солнца, в тот роковой день пытался сесть на солнечную колесницу. Фаэтон не смог одолеть «кружащиеся полюса», и их «быстрая ось» смела его. По-гречески Фаэтон означает «излучающий».

Многие авторы занимались историей Фаэтона. Наиболее известная версия — это создание латинского поэта Овидия. Солнечная колесница, управляемая Фаэтоном, двигалась «не так, как раньше». Кони «сбились со своего пути» и «понеслись, бесцельно ударяясь о звезды, стоящие глубоко в небе и увлекая колесницу по непроторенным дорогам». Созвездия Большой Медведицы попытались нырнуть в запретное море, и солнечная колесница понеслась через неизвестные пределы неба. Ее «несло, как корабль, летящий впереди ветра, штурман которого оставил бесполезный руль и предоставил свое судно воле богов и молитвам». [424]

«Землю охватило пламя, сначала на возвышенностях, и она раскололась глубокими трещинами, и вся влага на ней высохла. Луга сгорели, превратившись в белый пепел; деревья были уничтожены, со всеми зелеными листьями, и спелые плоды стали топливом для собственного уничтожения… Большие города рухнули вместе со стенами, и бескрайний пожар обратил целые народы в пепел».

«Леса были охвачены огнем вместе с горами… Этна беспрерывно кипит… и двуголовый Парнас… Не спасает его холодное дыхание Скифию; горит Кавказ… и упирающиеся в небо Альпы и туманноголовые Аппенины».

Опаленные облака извергали густой дым. Фаэтон видит пылающую землю. «Больше он не смог выносить пепел и кружащиеся искры, и его полностью окутал густой горячий дым. В этой смолистой темноте он не мог сказать, где он находится и куда движется».

«Именно тогда, как считают люди, народы Эфиопии стали чернокожими, после того, как их кровь была притянута к поверхности тел жаром».

«И тогда же Ливия стала пустыней, так как жара иссушила на ней всю влагу… Дымились воды Дона; горит вавилонский Евфрат; кипят Фазис, Ганг, Дунай, Алфей; в огне берега Сперхея. Золотые пески Тафоса тают от сильного зноя и лебеди… сгорели… Нил в ужасе растекался во все концы земли… семь его устьев лежат пустые, заполненные только пылью; семь широких притоков — и все без воды. То же бедствие иссушило фракийские реки Гебр и Стримон, а также западные реки Рейн, Рону, По и Тибр… Огромные трещины зияют повсюду… Даже море сжимается, и то, что раньше было водной гладью, становится высохшей песчаной равниной. Горы, прежде покрытые глубоким морем, выпрыгнули наружу и пополнили разрушенные Киклады».

Откуда могли узнать поэты, что изменения в движении солнца по небесному своду должны вызвать на земле пожары, извержения вулканов, кипение рек, исчезновение морей, рождение пустынь, затопление островов, если солнце никогда не нарушало своего гармонического движения от восхода до заката?

Нарушение движения солнца сопровождалось периодом длиной в сутки, когда солнце вообще не появлялось. Овидий продолжает: «Если верить рассказам, однажды целые сутки прошли без солнца. [425]Но горящий мир давал свет».