Сергей Максимов - Путь Грифона

– Ну и слава Богу, – перекрестившись, сказал Соткин. – Дай Бог ему здоровья!

– Эйтингон отсидел свой червонец… Судоплатов до сих пор сидит, – посчитал нужным ещё сообщить Черепанов.

– Ну я их, можно сказать, и не знал… Эйтингона раза два видел. О Судоплатове только слышал. Значит, им тоже свой черпак тюремной баланды власть отписала…

У историй с золотом есть свойство никогда не заканчиваться. И дело не только в том, судьба государственного золотого запаса – истинная история любого государства. К окончанию Великой Отечественной войны золотой запас СССР составлял, по одним данным, две тысячи, по другим – две тысячи пятьдесят тонн. Называются и другие цифры.

Причину такого расхождения в вопросе объёма запаса читатель уже знает: Сталин до самой своей смерти так единолично и контролировал цифры производства золота. Можно только предположить, что порог в две тысячи тонн позволяет государству иметь золотое обеспечение своей валюты. Но не только это сделало Сталина врагом «цивилизованного мира», на словах сочувствующего миру русскому, а на деле ведущего непримиримую борьбу с Россией. Красноречивее всего в пользу версии об убийстве главы Советского государства говорит то, что после войны он поставил вопрос печатания денег в зависимость даже не от размера золотого запаса, а от количества произведённого в стране товара. А это уводило страну из сферы влияния долларового печатного станка. Который к моменту окончания войны был обеспечен более чем двадцатью двумя тысячами тонн золота, осевшими за океаном.

Вождь оставил после себя золотой запас в две тысячи триста тонн. Запомним эту цифру. Что вытворяли с полученным наследством преемники, остаётся только гадать. Один только факт: Н.С. Хрущёв однажды выложил восемьсот тонн на покупку за рубежом пшеницы. Такое ощущение, что пшеница в стране к тому времени просто пропала как сельскохозяйственная культура. Так или иначе, но перед самым распадом государства, с тысяча девятьсот восемьдесят девятого по девяносто первый годы, из государственной копилки было тайно изъято и отправлено за рубеж две тысячи триста тонн золота. Теперь в таких случаях говорят: сакральная цифра.

Золото пропало так «хитроумно», что государственный внешний долг в своём последнем обращении к нации М.С. Горбачёв обозначил в семьдесят целых и две десятых миллиарда долларов. К тому времени в Гохране лежало только двести восемьдесят девять целых и шесть десятых тонны. Ленин и Троцкий со своими шведскими паровозами, как теперь говорится, отдыхают… Те хоть паровозы в страну завезли, а не моющие средства с сомнительными свойствами. Так России предложили отмыться от «тёмного советского прошлого», заодно и от памяти.

И в заключение о свойствах информационного общества… На момент написания этих строк в своём интервью директор Новосибирского аффинажного завода Геннадий Гордеев сказал: «При правительстве во главе с Егором Гайдаром запасы хранилища истощились практически до нуля. Потом хватились, начали накапливать снова… Сейчас золотой запас страны достиг определённой нормы. Он считается закрытым.

По запасам золота Россия занимает третье место в мире, а по добыче и переработке – седьмое». Не без сожаления как показалось автору, генеральный директор отметил: «Хозяевами золота сегодня являются банки. Они кредитуют артели, рудники, и уже сейчас ими куплено золото, которое будет произведено в следующем году. На наш завод оно придёт, здесь будет переработано, и всё уйдёт в банки. Завод получает деньги за переработку – ноль целых шесть десятых процента от стоимости металла… Золото и серебро продолжает подниматься в цене – металл не поддаётся девальвации».

Читатель без труда сам выяснит, кто основной владелец золота в мире, если все банки России зависимы от Центробанка, который, в свою очередь, является составной частью Международного валютного фонда – значит, и Федеральной резервной системы США.

Истину о золоте знают его похитители – аримаспы. Которые не боятся никого, кроме богини возмездия Немезиды и запряжённых в её колесницу грифонов.

Здесь и далее использованы работы историка В.Н. Уйманова «Репрессии. Как это было» и «Пенитенциарная система Западной Сибири (1920–1941 гг.)».