Анна Овчинникова - Легенды и мифы Древнего Востока

Нам неизвестно, каких выдающихся достижений добился Урхи-Тешуб за свое семилетнее правление. Отчаянно завидуя воинской славе и влиянию своего дяди, он так увлекся раздорами с Хаттусилисом, что ему было уже не до таких мелочей, как управление государством. Арцава вышла из-под контроля? Ну и пусть катится на все четыре стороны! Ассирийцы угрожают захватить юго-восточный торговый путь? Да пускай берут себе на здоровье! А я отниму-ка пока у дядюшки город Самуху, который он когда-то отвоевал у касков!

В результате страна Хатти все больше и больше напоминала коммунальную кухню, и даже хеттские вассалы разделились на два враждующих лагеря: страна реки Сеха поддерживала Хаттусилиса, Мира стояла за Урхи-Тешуба…

Но на седьмой год правления зарвавшийся юнец отнял у дяди два его последних владения — города Хакписсу и Нерик, и на этом закончились терпение Хаттусилиса и царствование Урхи-Тешуба. Хаттусилис по всем правилам объявил племяннику войну, запер его в Самухе «как свинью», взял в плен и… Отправил в почетную ссылку в один из сирийских городов.

Конечно, куда логичней было бы физически устранить бывшего царя как возможный источник дальнейшей смуты, но подобные крутые меры были не в характере Хаттусилиса. Даже его старый недруг Армадаттас, так долго пытавшийся извести ненавистного соперника и прибегавший для этого то к доносам, то к колдовству, то опять к доносам, отделался, как говорится, легким испугом, когда попал в руки Хаттусилиса.

«…Поскольку Армадаттас был моим родственником, и он был уже стариком и был больным человеком, я его отпустил. Я отпустил и Сиппаццитаса».

Кстати, этот Сиппаццитас, сын Армадаттаса (и его соучастник в колдовстве), впоследствии помогал Урхи-Тешубу собирать против Хаттусилиса войска, но после окончания гражданской войны новый царь всего лишь конфисковал его владения в пользу Иштар, а самого сослал за границу. Любители триллеров могут попытаться представить, как поступил бы со своим врагом в аналогичном случае, скажем, Синаххериб.

Взойдя на трон, Хаттусилис принялся разгребать авгиевы конюшни, накопившиеся при Урхи-Тешубе. Он обезопасил себя от возможного нападения Египта, заключив союз с вавилонским царем, после чего лицом к лицу оказался с ассирийской угрозой. Аданерари I рвался к Каркемишу, что одинаково тревожило и страну Хатти, и Египет. Поэтому в ответ на предложение Хаттусилиса заключить мир повзрослевший и поумневший Рамсес II ответил согласием, и высеченный на золотой доске договор возвестил о конце многолетней вражды между двумя величайшими государствами Востока. Интересно, что клятвы в вечной дружбе оказались отнюдь не пустыми словами: Египет и страна Хатти действительно оставались в добрых отношениях вплоть до гибели последней.

Известно, что к страдающему болезнью глаз Хаттусилису приезжали врачи из Египта, и хеттский царь проникся таким уважением к египетской медицине, что просил Рамсеса прислать врача для лечения бесплодия своей сестры Массануцци. Последовала недолгая переписка, после чего египетские специалисты вынесли заключение: «Недуг принцессы неизлечим, поскольку ей уже 60 лет».

Дабы печальная участь бездетной сестры не постигла и дочь Хаттусилиса, царь выдал ее за Рамсеса, снабдив роскошным приданым.

По этому случаю, говорят, хеттский правитель впервые самолично посетил Египет, и во время свадебных пиршеств бывшие враги окончательно побратались:

«И были отряды хеттов, лучники и всадники страны Хатти смешаны с отрядами египетскими. Ели и пили рядом и не косились зло друг на друга. Мир и дружба была между ними, такую встретишь лишь меж египтянами!» [152]

Амон и Иштар — божественные покровители высоких сторон — пили за здравие друг друга, и престарелый лев фараона — Убийца Противников — растроганно вытирал слезы полысевшей кисточкой хвоста…

И все-таки ассирийская «империя зла» неудержимо продвигалась на запад. В битве при Малатии Салмансар I вырвал у хеттов контроль над медными рудниками Исувы, и лишь обладание портами сирийского побережья да захват богатой медью Аласии (Кипра) отчасти компенсировали хеттам эту потерю.

Ушли в прошлое те счастливые времена, когда в ответ на предложение ассирийским царем дружбы Хаттусилис III мог надменно ответить:

— Что это за разговоры о братстве? Ведь ты и я — мы не рождены одной матерью!

Теперь хеттский царь Тудхалияс III/IV сам отправлял дружественные послания одному из самых кровавых ассирийских царей Тукульти-Нинурте. Но, всячески избегая прямых столкновений с могучим противником, он тем не менее вел против него активную политическую игру. Тудхалияс убедил государство Амурру объявить Ассирии торговую блокаду, помогал мятежникам Вавилона и Митанни — и в конце концов доигрался! Тукульти-Нинурта форсировал Евфрат, вторгся в хеттские владения и угнал в плен 28 000 человек…

Как жаль, что о событиях в Анатолии накануне нашествия «народов моря» известно не так уж много. Даже с хронологией правления хеттских царей возникают большие трудности, поэтому преемника Хаттусилиса III осторожные ученые предпочитают называть Тудхалиясом III/IV. Скудость сведений не позволяет также точно определить местонахождение многих тогдашних анатолийских государств, а больше всего споров вызывает загадочная Аххиява — то враждебная, то дружественная хеттам страна.

В начале XIII века до н. э. Аххиява была одним из самых сильных царств, наряду с державой хеттов и Арцавой; но если запереть в одной комнате дюжину специалистов по Древнему Востоку и предложить им прийти к консенсусу относительно местоположения этой страны, боюсь, дело может закончиться большим кровопролитием. Кто помещает Аххияву на северном берегу Мраморного моря, кто — на островах у анатолийского побережья, кто — на Кипре, а кто — на Пелопоннесе, отождествляя аххиявцев с ахейцами, народом поэм Гомера, разгромившим «крепкостенную Трою»!

Последняя теория, без сомнения, представляется самой завлекательной. А если вспомнить, что один из царей Аххиявы носил имя Аттариссий, поневоле задаешься вопросом: а вдруг это и впрямь Атрей, сын Пелопа, легендарный герой греческих легенд, отец Агамемнона и Менелая, как полагает Э. Форрер? Если он прав, и если город Милаванду на побережье Анатолии близ устья реки Меандр и впрямь можно отождествить с Милетом, это многое объясняет. В частности, объясняет то влияние, которое имела Аххиява на Милаванду, возникшую первоначально как греческая колония. Известно, что в середине XIII века до н. э. подстрекаемая Аххиявой Милаванда инспирировала беспорядки в Стране реки Сеха, а несколько раньше хеттский царь пытался уговорить правителя Аххиявы выдать ему пирата и разбойника Пиямарандуса, обосновавшегося в этом городе… Именно уговорить, но никак не принудить!