Анна Овчинникова - Легенды и мифы Древнего Востока

Именно в Ниппуре — да еще в Уре, где Шульги возвел для себя и своего чиновничьего аппарата великолепный дворец Эхусарг, и находились тогдашние «закрома родины». Должно быть, все чиновники исступленно мечтали получить местечко в одной из двух столиц, а те, кому посчастливилось добиться такого места, всеми правдами и неправдами старались на нем удержаться. Думаю, как раз к этим счастливчикам и относятся растроганные слова Мариана Белицкого: «Шульги был окружен восторженным почитанием своего народа… Он открыл пути во все страны, принес народу богатство и благосостояние. Энлиль, Инанна, весь огромный пантеон шумерских богов — далеко, Шульги же — рядом. И от этого создавалось ощущение уверенности в завтрашнем дне. Царь приносил своей стране реальное благо, был ее подлинным защитником и благодетелем».

Далее польский автор приводит полный текст гимна Шульги, который называет «замечательным литературным произведением». Я процитирую начало этого произведения (в переводе В. Афанасьевой):

Вы уже утомились? А жаль! Потому что впереди еще восемьдесят пять строк текста, в котором Шульги сравнивает себя с конем, жеребцом, голубем, Анзудом, львом, соколом, львенком и опять с ослом — сперва степным, а потом и диким. Суть данного исторического документа — прославление подвига царя, который за один день пробежал из Ура в Ниппур и обратно. Некоторые скептики утверждают, что проделать такое физически невозможно (если, конечно, царь не пользовался для этого самым быстроногим конем или мотоциклом).

Стиснув зубы, удержусь от искушения привести очень сходную с вышеизложенным гимном цитату из книги «Иосиф Виссарионович Сталин. Краткая биография». Но вы легко можете себе представить, какая трогательная (и верная) картина предстанет перед грядущими исследователями, если они примут за святую истину все написанное в этом «замечательном литературном произведении», выпущенном Издательством политической литературы в 1952 году.

Интересно, научится ли когда-нибудь человечество извлекать уроки из своего прошлого? Или с упорством «отборного осла» (безразлично, дикого или степного) всегда будет наступать на одни и те же грабли?

В год, названный «годом, когда были разрушены Харши и Хуммурти» (страны, посмевшие бунтовать против «божественного» Шульги), отец народов навсегда упокоился в усыпальнице из обожженного кирпича, увенчанной надземным мавзолеем.

А спустя 20 лет наступил конец его царству, казавшемуся несокрушимым, как само небо. Этой несокрушимости хватило всего лишь на сотню лет, и остается только удивляться, как это государство третьей династии Ура смогло продержаться так долго.

Еще при жизни Шульги семитские племена амореев то и дело тревожили западные границы Шумера. Ветхий Завет называет амореев потомками Ханаана, сына нечестивого отпрыска Ноя Хама; согласно Библии, они отличались воинственностью, силой и гигантским ростом. Для защиты от них в правление Шу-Суэна царские работники воздвигли стену вдоль края «гипсовой» пустыни, тянущейся от Евфрата до Тигра.

Кроме того, Шу-Суэн набирал аморейских наемников для защиты от набегов их же собратьев и не препятствовал небольшим группам кочевников оседать в шумерских поселениях. Сохранилась даже легенда о том, как шумерский бог Нумушда решил отдать свою дочь замуж за аморейского бога Марту… Но все вышеперечисленные меры не помогли предотвратить неизбежное.

Развязка наступила быстро и неожиданно.

В правление Ибби-Суэна, когда царь отправился воевать с Эламом, амореи переправились через Евфрат. Даже не пытаясь прорваться через заградительную стену, они пересекли всю Верхнюю Месопотамию с востока на запад. Кочевники гнали свой скот на хлебные поля, и работавшие на них отряды гурушей повсюду разбегались, грабя казенное добро вместе с амореями. Степняки, как правило, и не пытались штурмовать города; просто чиновники-энси вдруг увидели, что за городскими стенами повсюду горят пастушеские костры. Давным-давно отвыкшие хозяйничать самостоятельно, энси воззвали о помощи к столице… И, не получая оттуда подмоги, один за другим стали отлагаться от Ура.

Представляете себе удивление Ибби-Суэна, когда, вернувшись после победоносной войны с Эламом, он вдруг обнаружил, что его собственная страна находится во власти обнаглевших потомков Хама!

Царь прорвался к Уру и заперся в нем, но что было делать дальше? Дороги перерезаны, поставки хлеба прекращены, вся отлаженная система государственного хозяйства дезорганизована, вместо привычного порядка повсюду царили анархия и хаос! К тому же окруженному амореями Уру грозил голод…

Тогда Ибби-Суэн отправил одного из своих чиновников, Ишби-Эрру, в западные районы для закупки хлеба у еще недобитых частных собственников. Ишби-Эрра выполнил царское приказание: весь хлеб, какой ему удалось раздобыть, он свез в селение Иссин близ Ниппура. Теперь предстояло переправить драгоценное зерно в столицу. Но на дорогах хозяйничали амореи, поэтому глава продотряда послал гонца в Ур, прося у царя ладьи для перевозки зерна по Евфрату.

И что же вы думаете? Нужного количества ладей у царя не оказалось! Гигантский бюрократический механизм, отлаженный, казалось, до последнего винтика, дал сбой именно тогда, когда от его четкой работы действительно зависела жизнь или смерть! Тонны отчетностей и смет, в которых учитывалось каждое зернышко ячменя, не спасли голодающих, запертых в Уре.

Тут поневоле вспомнишь эллинскую легенду о медном гиганте Талосе, охранявшем остров Крит. Гиганта никто не мог одолеть, пока за дело не взялась волшебница Медея. Она вытащила гвоздь, замыкавший единственную жилу Талоса, и исполинский страж в считанные мгновения истек кровью. Нечто подобное случилось и с государством, управляемым третьей династией Ура…

А теперь угадайте, как поступил чиновник Ишби-Эрра, оказавшись посреди разоренной страны на мешках с бесценным зерном и не имея возможности доставить хлеб в столицу? Думаю, вы угадали! Правильно оценив ситуацию, Ишби-Эрра провозгласил себя царем, и уцелевшие энси признали его властителем Шумера и Аккада.