Альберт-Эмиль Брахфогель - Людовик XIV, или Комедия жизни

Глаза Анны сверкнули, она насмешливо улыбнулась:

— Умеренность, особенно в любви, — необходимое качество для королей. Впрочем, я прихожу к заключению, что то сердечное ощущение, которое мы называем любовью, выражает детскую слабость и происходит только от нашей житейской неопытности.

— Но, во всяком случае, — лукаво улыбнулась Гранчини, — это слабость такого рода, что иногда самые умные люди не в состоянии побороть ее.

— А я держусь совсем противного мнения, — холодно заметила принцесса. — Я полагаю, что умная женщина должна смотреть на любовь только как на орудие для подчинения мужчин, которых общество слишком щедро оделило властью. Однако довольно философствовать о любви, расскажите мне лучше что-нибудь о принце Анжуйском. Правда ли, что он нисколько не скрывает своих театральных похождений и своей симпатии к Дюпарк? Как видно, он не довольствуется платонической любовью?

— Вам бы не следовало так резко осуждать заблуждения принца, — сказала госпожа Лафайет, — принц никого еще не любит, решительно ничем не занят, мудрено ли, что он увлекся труппой Мольера? Если бы ему не дали этой несчастной забавы, я уверена, что великий дух Корнеля развил бы в нем лучший вкус.

— А я стою за Мольера, — весело вскричала Гранчини, — решительно не понимаю, почему смех не может доставить столько же удовольствия, сколько и плач! Что касается вашего объяснения увлечений принца, то оно совершенно неверно. Если monsieur не почувствовал еще серьезной любви, то, простите, виноваты в этом только вы одни. Зачем вы отвергаете все его просьбы о свидании?

Анна улыбнулась:

— Принц успеет еще насмотреться на меня, когда мы будем мужем и женой. Я думаю, что в душе он сам того же мнения.

— Боюсь, — сказала Гранчини, смотревшая в окно, — что именно в настоящую минуту принц вовсе не разделяет вашего мнения.

— Это почему?

— Потому что его высочество едет сюда с несколькими кавалерами!

— Сюда?..

Анна стремительно вскочила с места, дамы подбежали к окну.

— Да, да! Вот уже он и у ворот… вот Лорен въезжает во двор…

— Прикажите сейчас же отказать его высочеству! — повелительно сказала Анна.

— Не делайте этого, прошу вас!.. — воскликнула госпожа Гранчини.

— Я приказываю вам!

— Как вам будет угодно, — холодно ответила обиженная Гранчини, — я исполню ваше приказание, но боюсь, как бы упорство, с каким вы отказываетесь от свидания с принцем, не усилило его подозрения, что ваше высочество не в силах еще заглушить в своем сердце другой любви, что…

Лицо Анны вспыхнуло, глаза сверкнули:

— О, если дело идет о том, чтобы рассеять подобные нелепые комментарии моих поступков, то я непременно приму принца и приму наедине, как подобает невесте. Просите принца!

Резким движением руки она отпустила своих дам. Оставшись одна, принцесса в волнении прошлась по комнате, вынула крестик, спрятанный на груди, и прижала к губам. Потом быстро подошла к зеркалу и поправила прическу: довольная улыбка осветила ее лицо. Действительно, она была прелестна в эту минуту: волнение и тревога придали ее чертам какое-то особенное очарование.

— Шевалье Лорен с поручением от его высочества, — раздался голос Гранчини.

Принцесса быстро обернулась:

— Просите!

В комнату вошел красивый стройный юноша, в котором трудно было узнать теперь бывшего пажа принца Конти. Увидев принцессу, он остановился как вкопанный. По-видимому, наружность Анны произвела на него чрезвычайное впечатление…

— Ваше королевское высочество, — начал он после минутного замешательства, — я почти насильно вошел к вам и сознаю, что вполне заслужил ваш гнев, но умоляю вас, всемилостивейшая принцесса, прогоните, накажите меня, но не отказывайте принцу в нескольких минутах свидания!.. Ведь monsieur почти заболел от огорчения, что лишен счастья видеть ту, которую надеется назвать со временем своей супругой!

Он встал на колени перед принцессой.

— Кто умеет грешить так любезно, как вы, шевалье, тот, конечно, может рассчитывать на прощение. В доказательство этого я позволяю вам поцеловать мою руку и передать принцу, что своим присутствием он доставит мне удовольствие.

Лорен схватил протянутую ручку и страстно прижал ее к губам. Потом, бросив пламенный взгляд на принцессу, поспешно вышел.

— Нужно привлечь его на мою сторону, — прошептала Анна, — он будет нужен впоследствии!..

Дверь снова отворилась, вошел принц Анжуйский.

На его лице выражалось и удивление, и радость, и замешательство.

— Принцесса, я… я… тысячу раз прошу извинения за свою дерзость… — Он остановился в сильнейшем смущении.

Анна, улыбаясь, подошла к нему и протянула руку:

— Вы напрасно извиняетесь, я очень благодарна вам за посещение: оно уничтожает границы, которые мое уязвленное самолюбие поставило между нами.

Она взяла его под руку и увела в амбразуру одного из окон.

— Признаюсь, очаровательная принцесса, — пролепетал восхищенный принц, — что я почти не надеялся добиться вашего согласия на свидание! Скажите, бога ради, отчего вы были так жестоки до сих пор?

— Я могу ответить на этот вопрос только тогда, когда вы, милый принц, дадите мне слово исполнить два условия!..

— Требуйте от меня чего хотите, но только не жизни, потому что в таком случае я должен буду лишиться вас!..

— О! Какой вы любезник!.. Итак, слушайте! Но прежде всего я должна предупредить вас, что никто, слышите ли, никто не должен знать предмета нашего разговора.

— О, конечно, принцесса! Вы просто восхищаете меня, моя дорогая!..

— Итак, заметьте хорошенько, принц, если вы будете скромны с посторонними и откровенны со мной, я стану для вас самым верным другом. Если же вы нарушите эти два условия, которые для меня священнее брачной клятвы, я — и это так же верно, как то, что во мне течет кровь Карла Первого — я навсегда стану для вас чужой. И тогда вы найдете в своей супруге величайшего и опаснейшего врага! Согласны?

— О! Можете ли вы сомневаться в моем согласии?! — порывисто воскликнул принц.

— Очень возможно, — продолжала Анна, — что моя откровенность поразит, испугает вас…

— О! Будьте уверены, что все ваши слова, все ваши мысли найдут верный отголосок в моем сердце!

Принцесса наградила жениха очаровательной улыбкой.

— Я не могу желать ничего лучшего, — отвечала принцесса. — Итак, во-первых, как я вам нравлюсь? Могу ли я соперничать с мадемуазель Дюпарк?

Принц Анжуйский вскочил с места, как ужаленный, он сильно покраснел.

— Я никогда больше не увижусь с этой женщиной и объявлю моему брату, королю, что и вся труппа надоела мне и что я желаю отпустить ее!..

— Ну зачем же заставлять невинных выкупать ваши собственные грехи? К тому же я буду очень часто посещать Пти-Бурбон, когда стану принцессой Анжуйской и возьму Мольера под свое особое покровительство. Но, однако, вы не ответили на мой вопрос, как вы меня находите?