Василий Сергеев - Павел I (гроссмейстер мальтийского ордена)

Протестантским сектам, к которым особенно была расположена Екатерина, бывшая лютеранка, была обещана свобода вероисповедания; тем из них, кто отказывался брать в руки оружие, давалась свобода от военной и гражданской службы. Екатерина лишь усмехалась, представляя себе, как соседство не весьма мирной границы живо заставит их забыть свою пацифистскую блажь. Переселенцы же обязывались давать квартиры и подводы для проходящих через их земли войск, содержать в исправности дороги и мосты. Платили они также поземельную подать – 5 копеек с десятины удобных земель.

С земель, предназначенных переселенцам, казаков сселяли ближе к рубежам; убивалось сразу два зайца: земли не только освобождались, но и оказывались надежно защищенными, охваченные широким кольцом казачьих поселений. Одна беда: не желали казаки добровольно расставаться с обжитыми местами, приходилось и воинские команды слать... В 1763 году Екатерина II высочайше повелеть соизволила заложить от Азова и вдоль Черкасского тракта линию укреплений из десяти крепостей. На левом фланге линии за Тереком, западнее станиц Гребенского войска, закладывалась крепость Моздок – по названию леса кабардинских князей Кончокиных – Мездог. Князь в чине подполковника, с узденями служил русским, охранял участок границы на Тереке. Сюда-то и направили в 1763 году с Волги казаков – «спецпереселенцев», как сказали бы в XX веке. Воздвигли крепость, зашумели станицы. Приехал епископ, нареченный Моздокским и Маджарским, началось обращение мусульман в православные...

4500 волжских казаков – Волжский казачий полк – отстроили пять станиц от Моздока до реки Томузловки. На следующем участке – до Егорлыка – поселились донские казаки с Хопра, а по течению реки Кубани шесть станиц донских казаков образовали Кубанский казачий полк, или линейное войско.

В долине Подкумка возводилось две крепости: одна – в сорока верстах от Георгиевской, у подножья гор Машук и Бештау, другая – в верховьях реки, у Кислого ключа...

Возмущенные определениями сейма, дворяне-диссиденты готовились к гражданской войне, создавая свои союзы – «конфедерации». В Торуне собрались протестанты, в Слуцке – православные. В Радоме диссиденты, не удовлетворенные результатами королевских выборов, провозгласили крулем князя Радзивилла.

Русские войска, по просьбе Понятовского, вступили в Варшаву. Репнин арестовал членов Сейма, наиболее рьяно выступавших против равноправия диссидентов, – краковского епископа Каетана Солтыка и некоторых его сторонников – и отправил в Россию. Оставшиеся депутаты Сейма в начале 1768 года под диктовку Репнина отменяют все законы, изданные с 1717 года против диссидентов, и принимают закон об уравнивании прав последователей греко-российского и евангелического вероисповеданий и католической шляхты. После этого и Станислав Понятовский заключил с Россией Варшавский договор о вечной дружбе. Он лишал католическую церковь привилегий, а шляхтичей – привычных им вольностей.

Ускользнувший из рук Репнина, каменецкий епископ М.Красинский, единомышленник Солтыка, исходил вдоль и поперек всю Польшу, возбуждая ненависть к диссидентам, королю и России. Наконец в подольском городе Баре сподвижник М. Красинского Ю. Пулавский собрал в феврале 1768 года конфедерацию магнатов и шляхты – противников веротерпимости к иным исповеданиям, конфедерацию «за веру и свободу», предполагавшую обрушить гонения на православных. Во главе конфедерации встали братья А. и М. Красинские, Мариан Потоцкий, Юзеф Пулавский с сыновьями, Алоизий Пац.

Конфедерация объявила короля Станислава Августа Понятовского низложенным. Король и Сенат обратились за помощью к России. Екатерина II немедленно распорядилась ввести в Ржечь Посполиту экспедиционный корпус из нескольких полков под командой генерал-поручика И.И. Веймарна. Конфедерацию поддержали обиженные Екатериной Австрия, Франция, крымский хан и римская курия. Конфедерации была обещана помощь, военная в том числе. В Баре был основан католический орден Кавалеров Святого Креста. Монахи Бердичевского монастыря призывали население присоединиться к конфедератам. Людовик XVI призывал султана

«содействовать сохранению европейского равновесия и принять пристойные меры к защищению Польши»,

но Диван объявил российскому резиденту Алексею Михайловичу Обрескову, что Порта заняла выжидательную позицию в отношении конфедератов и направила указы своим вассалам, – крымскому хану и молдавскому господарю – с запретом вмешиваться в польские дела. Порта не была еще готова к войне.

Об евреях, которые составляли заметную часть населения Малороссии, и их вероисповедании особо не задумывались ни борцы за права диссидентов, ни борцы за экуменизм, унию и католицизм. Впрочем, евреев это вполне устраивало – специальный интерес представителя любой христианской конфессии к их вере не мог привести ни к чему хорошему для них. Так, например, произошло, когда с иудаизмом решил разобраться профессор библеистики Виттенбергского университета и переводчик Библии на немецкий язык Мартин Лютер. В 1543 году он написал памфлет «Евреи и их ложь», в котором предложил программу борьбы с евреями. В ней было семь пунктов. Первым шли поджоги синагог; седьмым – изгнание из страны, «как бешеных собак», всех евреев, кто уцелеет после исполнения первых шести пунктов.

В собственно Великороссии до конца XIX века евреев как составной части населения практически не было – тому препятствовало законодательство.

«Жидам ездити в Россию, – указывал Иоанн Грозный, – с торгами не пригоже, для того, что от них многие лиха делаются, что отварные зельи привозили в Россию и христиан от христианства отводили».

«Я хочу видеть у себя, – говорил Петр I, – лучше народы магометанской и языческой веры, нежели жидов: они – плуты и обманщики. Я искореняю зло, а не распложаю его. Не будет для них в России ни жилища, ни торговли, сколько о сем ни стараются и как ближних ко мне не подкупают».