Евгений Сухов - Мятежное хотение (Времена царствования Ивана Грозного)
- Название:Мятежное хотение (Времена царствования Ивана Грозного)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Армада
- Год:1995
- ISBN:5-7632-0065-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Сухов - Мятежное хотение (Времена царствования Ивана Грозного) краткое содержание
Исторический роман Евгения Сухова охватывает первые годы правления Ивана Грозного. Печатается впервые
Мятежное хотение (Времена царствования Ивана Грозного) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Покаяться нужно перед государем, пусть простит он нас грешных, а тогда и Божий суд нас помилует! — поддержал митрополита ростовский владыка. — Как бы зрячи мы ни были, а только без царя мы во тьме плутаем. Как бы велико стадо ни было, а только пастух нужен для того, чтобы умел не только стадо на сытный луг вывести, но еще затем, чтобы накормить плетью нерадивого. Вот так-то, господа, даже у татей старшой имеется, а мы же всегда царям служили!
— Пусть государь откажется от черкешенки! — раздался из толпы голос. — Вот тогда и поклониться ему не грех.
Ровный строй бояр нарушил Морозов — вышел вперед на шаг, приосанился. Дородности боярину не занимать — закрыл собой сразу трех мужей.
— Нам без государя нельзя. И чем крепче будет государь, тем лучше! Порой к нам разум через плеть доходит. И чем пуще государь нас на ум наставляет, тем больше от того нам прибытку. Только как же, господа, мы можем служить государю, который опалился на нас почем зря и слушать не желает, будто бы мы не слуги его, а злодеи какие-то!
— Что же ты предлагаешь, песий сын, нового государя выбирать?! — воспалился митрополит. — На мятеж народ подбиваешь! Не слушайте его, служить мы должны тому государю, который нам дан Божией милостью, а не мятежным хотением! Если не покаемся сейчас мы перёд Иваном Васильевичем, так уедет он с родной вотчины в дальние края, вот тогда и нахлебаемся мы досыта горюшка. Быть без царя — это все равно что жить сиротинушкой без матушки и без батюшки. Вот и в челобитной своей государь отписал, что не винит он свою челядь и холопов, а в лихоимстве судит ближних бояр!
Всколыхнула людская масса, забурлила. Митрополиту показалось, что выплеснет она сейчас на крыльцо и сметет ближние чины.
— Мятежные речи глаголешь, Афанасий, народ на смуту подбиваешь, кто тогда Москве и государю служить станет?! — возроптал Федор Шуйский.
Вот кто к мятежу склонен, Федор и при Иване Васильевиче в опале был, а сейчас, как государь отбыл, так на него и вовсе управу не найти.
— Нам без государя нельзя!
— Не быть нам без царя!
Пожалел Циклоп Гордей, что отправил братию в разные стороны: кого милостыню собирать, а кого на большую дорогу купеческую мошну трясти. Вот сейчас самое время, чтобы перекричать московитов: «Нового царя давай!» Вот тогда и выбрали бы боярина попокладистее, а затем окружили бы разбойной опекой.
А те, кто остался с Циклопом, примолкли. Не потянут они против московитов: и стая волков отступает, когда бежит табун лошадей.
— Господа, мы не против Ивана Васильевича, нам он достался по воле Божией. Пусть он нами и правит! Мы ему на верность клятву дали и отступать от нее не собираемся, — говорил Федор Скопин-Шуйский.
— Да мы сами изменников покарать готовы! — поддакнул Морозов.
— Не отпустим со двора, пока не побожатся, — науськивал московитов на бояр Афанасий, и всем стало ясно: скажет владыка: «Ату изменников!» — и растащит челядь вельмож по сторонам стаей озлобленных псов.
— Не отпустим! — охотно подхватили московиты, предчувствуя забаву.
Это, пожалуй, поинтереснее, чем потеха на масленицу. Не каждый день ближние бояре шею для бития подставляют.
— А может, государю царствие в тягость стало? Может, и стоит отречение принять? Если пастырь слеп, так как бы он нас всех в зловонную яму не потянул! — посмел возроптать Федор Скопин.
— Слушайте, господа, устами Федьки глаголет сам дьявол! Узнаю его поганую речь. Скоро он станет говорить, что сатанинский присмотр лучше Божьей благодати. Смотрите, господа, дьяволы над его головой летают и в уши Федьке поганые речи нашептывают! — Отступили передние ряды, тесня задних, и страх пронесся над толпой. — Покайся, грешный! Только тогда ты и можешь найти себе спасение. Покайся, если не хочешь на бедовую голову снискать праведную анафему! Кайся! — вопил Афанасий. И всем присутствующим показалось, что устами неистового монаха глаголет сам Господь.
— Каюсь я, Господи! Каюсь! Каюсь! Каюсь! — крестился Федор, всерьез испугавшись анафемы. Вот тогда не только в церковь не войти, даже церковную изгородь не переступить — камнями забросают!
— К государю идите, в ноги ему упадите, прощения просите! Если Господь позволит, может, тогда и вернется на царствие Иван Васильевич! — наставлял митрополит.
— Вот что я вам скажу, государи, — подался вперед Горбатый Александр. Боярином он был видным, уже тогда заседал в Думе, когда многие из чинов только народились. Уж не его ли обвинял Иван Васильевич в своем послании? — Ехать нам надо к государю, и немедленно! Если мы и примем царское отречение, то каково нам далее быть? Даже если и изберем мы государя, то как же он посмеет на чужой двор прийти и на трон сесть, на котором до него Иван Васильевич восседал?! — обрушился с упреками боярин. Стоявшие рядом князья пыжились; непонятно было, кто в этом виноват — Никольские морозы или, может быть, деланый гнев старейшего боярина. Ведь еще вчера он призвал к себе старших Рюриковичей и, возведя глаза к потолку, восхвалял судьбу, что смилостивилась она над князьями и отправила самодержца в чертову дыру коротать свой век. Пил на радостях Александр горькую, хлопал себя по лоснящимся портам и орал, что заживет теперь лучше прежнего, а на царствие надо избрать кого посговорчивее, чтобы самим у трона стоять и перстом государю указывать. Даже гордыня Александра Горбатого переломилась о мятежный дух собравшихся холопов. — Хозяином можно быть только в своем доме, со своим порядком чужую горницу не переступают. Звать надо государя на царствие!
— Звать! — восторжествовали московиты.
— Звать! — совсем искренне отозвались стоявшие рядом бояре.
Пожив немного у гостеприимного попа и переломав в большой кручине все лавки и столы, Иван Васильевич отбыл в Александровскую слободу. Хозяин пытался удержать желанного гостя — говорил, что такие столы сделает, что в самой Москве не сыскать, обещал сокрушить государеву кручину целебными травами, но Иван Васильевич отмахнулся от него, как от назойливой козявки, повелел собираться в дорогу. А поп, несмотря на Никольские морозы, стоял на крыльце без шапки и наблюдал за тем, как челядь, не торопясь, запрягает ленивых лошадок.
Александровская слобода — любимое место государя. Сюда он приезжал не только в великую печаль, но и тогда, когда сердце бередила несказанная радость. С малолетства он помнил здесь каждый уголок и обихаживал двор монастыря с той страстью, с какой купец раскладывает на прилавках выгодный товар: перед собором велел посадить цветы, у входа яблони, а двор распорядился выложить в белый камень; да чтоб один к одному был а колеса телег при езде не прыгали. Староста слободы, игумен монастыря неустанно поддерживали все улицы а опрятности, а если замечали где по углам запрятанную грязь, секли немилосердно, воспринимая ротозейство едва ли не за разбой.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: