Филипп Ванденберг - Вторая гробница

Картер глубоко вздохнул и взглянул на небо.

– Я тоже пришел к такому выводу, сэр. Я просто представить себе не могу, что здесь лежит клад, на который рассчитывает Амхерст: золото, драгоценные камни и тому подобные вещи.

– Знаете что, Картер, – начал Питри, снова взмахнув рукой, – настоящие сокровища – это камни, они ценнее, чем все золото. Я заставлю их заговорить. Я напишу заново историю вместе с ними.

– Сэр, о чем вы?…

– Сейчас мы практически ничего не знаем о фараоне Эхнатоне. Официальные списки царей умалчивают об этом имени, будто его и не было вовсе.

– Но откуда у вас столько уверенности, что он был на самом деле?

Питри нагнулся и поднял небольшую каменную пластину. В бледном лунном свете можно было увидеть овал царского кольца с многочисленными иероглифами.

– Вот здесь, – ответил Питри и обвел указательным пальцем высеченный овал, – иероглифы означают не что иное, как имя «Эхнатон», а это кольцо указывает на то, что он был царем.

– Но должна же быть причина, почему имени этого фараона нет в древних списках!

– Да, конечно! – улыбаясь, ответил Питри. – Есть множество примеров в истории, когда случались подобные казусы. Вспомните только разделение Церкви в XIV веке; тогда появились два Папы, которые игнорировали друг друга и старались уничтожить даже имя соперника.

– Значит, вы считаете, что в те времена тоже было два царя, которые хотели называться фараонами?

– Это можно было бы допустить. Но я так не думаю. По моему убеждению, фараон Эхнатон совершил непростительный поступок. Упразднив всех звероподобных богов, он стал утверждать, что есть только один бог – Атон, то есть солнце.

Питри вернул камень на место и поднял другой.

– Посмотрите на этот диск. Это символ единого бога Атона. Это было, конечно, нечто неслыханное. Представьте себе, что ее величество королева Виктория вдруг сообщает: бога, в которого до сих пор верили, вообще не существует. Новый бог – солнце. С сегодняшнего дня всем нужно молиться только ему, а всех священников – отстранить от должности.

– Я думаю, наша королева осталась бы тогда совсем одна.

– С Эхнатоном произошло то же самое. Ему ничего другого не оставалось, как переселиться в Амарну, место между столицами Старого и Нового Царства. Эхнатон, вероятно, был сильной личностью, потому что он изменил практически все, что было значимым для египтян, – не только религию, но и искусство, даже поэзию. Наверное, люди испытали настоящий шок, когда фараон, до сих пор приравнивавшийся к богу, повелел высекать на камне свою личную жизнь. Видите тот камень, мистер Картер? Что на нем изображено?

– Влюбленная пара, сэр. Двое людей целуются.

– Совершенно верно. Подобное изображение мы не встретим больше во всей истории Египта: фараон прилюдно ласкает свою жену Нефертити!

– Они, должно быть, очень любили друг друга.

– Похоже на то. Но здесь есть одна проблема. На многих обломках, которые мы нашли, Нефертити изображается женой Эхнатона, а на других – супругой Аменхотепа IV.

– И в чем же тут проблема, сэр? Один умер. А другой женился на вдове.

– Возможно, но это не так. У обоих мужчин было одно и то же Царственное имя, и от обоих мужчин Нефертити родила детей.

– Из этого можно сделать только один вывод, – разгорячился Картер. – Аменхотеп и Эхнатон – один и тот же человек, и этот человек просто сменил имя, как, например, лорд Кромер, который раньше звался Эвелин Баринг. Я прав, сэр?

Вы догадываетесь быстрее, чем многие мои коллеги, мистер Картер. Пока мою теорию никто не поддерживает. Большинство просто не верит мне. Но у меня есть железные доказательства. Я нашел целый ряд кувшинов для припасов, на которых были печати с цифрами годов от 1 до 17, подписанных именем фараона. Как вы знаете, древние египтяне отсчитывали время не по прошедшим годам. Для этого у них просто не было отправной точки, как у нас с рождения Христа. Египтяне ставили первый год с началом правления нового фараона. Впоследствии это сделает историографию весьма сложной.

Картер задумался. Вдалеке слышался отдаленный рокот, не похожий на раскаты грома, какие были у них в Норфолке. Он озадаченно огляделся по сторонам, но, кроме пары пролетевшей и скрывшейся в темноте саранчи, ничего не увидел. Наконец он сказал:

– Из этого можно было бы сделать вывод, что Аменхотеп и Эхнатон – один и тот же человек.

Флиндерс Питри взглянул на Говарда и ответил:

– Мистер Картер, у вас есть способности к археологии. В вас сидит не просто искатель кладов. То, что вы говорите, совершенно верно, и ваши умозаключения точно совпадают с результатами моих археологических исследований. Летосчисление Аменхотепа начинается с 1 и заканчивается 5 годом правления. С 6 по 17 год на всех печатях стоит имя Эхнатона.

– Значит, тогда загадка Амарны разрешена? – вскрикнул Говард.

Питри засмеялся:

– Одна загадка, мой дорогой Картер, одна-единственная! Но сразу же возникает следующая! – Он вытянул руку и растопырил пальцы перед лицом Картера. На его указательном пальце красовалось широкое золотое кольцо. Один из рабочих нашел его в мусоре несколько недель назад. С тех пор Питри носил его на правой руке.

– Посмотрите, – сказал он, – похоже, мы имеем ту же самую проблему. На кольце выгравировано царственное имя «Тутанх-Атон», что значит «Дающий жизнь Атон». Я думаю, этот Тутанхатон был сыном Эхнатона.

– Позвольте, сэр, но в чем же тут проблема?

– В паре километров отсюда, вверх по Нилу, в Долине царей, археологи нашли украшение и табличку с именем «Тутанхамон, что означает не что иное, как «Дающий жизнь Амон».

– Если я правильно делаю выводы, – сообразил Картер, – то этот фараон обратил революцию Эхнатона вспять!

– Хорошо подмечено! – согласился Питри. – Но, к сожалению, не все так просто. Там, в скалах, мы нашли гробницу Эхнатона, правда тоже разграбленную, а этот Тутанхамон, или Тутанхатон, больше не оставил после себя никаких следов. И поскольку этого имени тоже нет в царских списках, возникает сомнение: а был ли этот человек вообще фараоном? Все гробницы фараонов в Долине царей найдены, а здесь, – Питри обвел рукой вокруг, – здесь уже не найдешь гробницы фараона. Поверьте мне.

Говард все еще сидел на камне, согнув ногу и уперев подбородок в колено, и смотрел на обломки, которые Питри, словно фигуры на шахматной доске, расставил в строгой геометрической последовательности. Через мгновение Говард задумчиво спросил:

– Как, говорите, имя этого загадочного фараона?

– Тутанхатон. Дающий жизнь Атон.

– И он был сыном Эхнатона и Нефертити?

– Это почти наверняка так. А почему вы спрашиваете, мистер Картер?

– Просто думаю, сэр. Ведь есть лишь две возможности… Этот Тутанхатон либо был, либо его не было. Если его не было, возникает вопрос: разве могли люди дать имя фантому? Если фараон существовал, то следов должно было остаться больше, чем просто кольцо и пара табличек.