Еремей Парнов - Заговор против маршалов. Книга 1

— В РККА нет генеральских чинов,— буркнул Яго­да и потянулся за очками.

— Всяк зовет на свой лад, Генрих Григорьевич.

— Да, конечно,— нарком надел очки, поморщился и полез в карман галифе за платком. Дохнув на стек­ла, небрежно протер и вновь водрузил на место.— Что- то не знаю я такого генерала... Тургуев? — он при­близил к глазам скрепленные листки.

— Мы навели справки. Под этой фамилией в 1931 го­ду в Германию командировался Михаил Николаевич Тухачевский.

— Вот как?.. А что за источник? — Ягода пробе­жал глазами документ.— Мутноватый источник, вам лично не кажется?

— Так точно, Генрих Григорьевич, источник подоз­рительный. Видно, кому-то очень хочется...

— А вы не делайте выводов, товарищ Артузов! — нарком раздраженно вздернул подбородок.— Вернее, не очень спешите с выводами,— поправился он, не от­рываясь от бумаги, и вдруг закашлялся, роняя капель­ки слюны на петлицы со звездами генерального ко­миссара.

Артузов деликатно отвернулся, но краем глаза сле­дил за движением очков вниз по строчкам. Ягода вни­мательно прочитал оба листка и сразу же вернулся к началу. Но тут горящие под лампой ободки стекол замерли. Генрих Григорьевич думал.

Перечитывать информацию было ни к чему. Требо­валось совершенно иное: восстановить нарушенное рав­новесие. С документом, каким бы он ни был, не считать­ся нельзя. Его наличие уже само по себе требует полной переоценки. Значит, необходимо переосмыслить взаимо­действие разнонаправленных сил, подвести под них новую составляющую. Как и Артузов, Ягода не чуж­дался абстракций. Навыки статистика помогли ему свести информацию в некое подобие таблицы. Общий баланс подбивался чисто качественно со знаком плюс пли минус. Причем без личностных нюансов и полу­тонов. Старый большевик, подпольщик, он виртуозно ориентировался в сложных перипетиях внутри­партийной борьбы и хорошо знал очень многих людей. Военных — тем более, потому что сам прошел граж­данскую на Южном и Восточном фронтах. Став в двад­цатом членом Президиума ВЧК, он за четыре года достиг зампредовского поста в ОГПУ. Отсюда и кругозор, позволявший быстро найти наилучший ва­риант, чему немало способствовала и безотказная память.

Тухачевский, конечно, личность знаменитая — нар­ком подобрался, сосредоточась,— и с ним куда как не­просто... Хозяин его откровенно не любит, и это, в сущ­ности, могло бы решить все. Но, с другой стороны, «победитель и завоеватель Сибири» — кстати, отзыв хозяина — исправно продвигается на высшие посты в партии и государстве. Шутка ли — замнаркома оборо­ны! И это несмотря на все драчки вокруг истории с похо­дом за Вислу. Как же он был опрометчив, что пересек дорогу самому Сталину! Молод, горяч, совершенно не­способен предвидеть. Да и кто бы мог угадать тогда будущего вождя?..

Ягода метнул мгновенный взгляд на Артузова.

Л ведь угадали, когда пришлось делать выбор. В двадцать втором уже многое определилось. А вот в двадцатом... И Ленин был полон энергии, и Троцкий на недосягаемой высоте. Тухачевский, кстати, не раз выступал против Троцкого и не примыкал к оппози­ции. Пока это явный плюс. Смотря в чьих глазах, ко­нечно. Бели хозяин не любит, то не любит за все, даже за добродетели. Они особенно раздражают. Тем более в человеке, который вынудил тебя пойти на отчаянный шаг — дважды не выполнить категорические директи­вы Москвы. Сталин — Ягода даже усмехнулся про себя, поскольку знал эту пикантную историю в мельчайших подробностях с обеих сторон,— едва не потерял голову. Пока Тухачевский ждал подкреплений, Первая Кон­ная повернула на Львов. А в результате и наступление на Варшаву сорвали, и сами с носом остались под Льво­вом. Можно понять Егорова, которому никак не улы­балось идти под крыло Тухачевского, но Сталин... В том- то и суть, что он гениально все рассчитал. Новый Бо­напарт его никак не устраивал. Странно, что многие этого так и не поняли. А корень проблемы именно тут. Вряд ли комвойсками Юго-Западного фронта Егоров единолично решился на саботаж важнейшего постанов­ления ЦК, к тому же принятого по предложению Ле­нина. Но членом РВС у него был Сталин, и это решило дело. Вся история Европы могла бы сложиться совсем по-иному. Тысячу раз прав Ильич: от Версальского ми­ра [1] «Вопрос стоял так, что еще несколько дней победоносного на­ступления Красной Армии, и не только Варшава взята (это не так важно было бы), но разрушен Версальский мир» {Ленин В. И . Полн. собр. соч. Т. 41. С. 325). остались бы рожки да ножки. А это значит, что бес­новатый германский фюрер и вся его шайка не про­двинулись бы дальше ближайшей пивной. Вот где глав­ный урок похода за Вислу. Беда Тухачевского в том, что он все преотличненько понимает и, главное, не мол­чит. Разве такое можно простить? Нет, хозяин никогда не забудет. Вот и Егоров книгу свою «Львов — Варша­ва» в соответственном духе написал. Разбор операции в ЦДКА определенно показал, кто стоит за Егоровым и Буденным. Герой вроде бы понял, приумолк, да не тут-то было.... Не прошло и двух лет, как, на тебе, новая дискуссия, в Академии Тухачевскому уже виселицей грозят. А такими вещами не шутят... Даже друзья от­ступились. Эйдемана Ворошилов проинструктировал, Ян Гамарник вообще ушел, когда запахло жареным. Не в пользу героя арифметика складывается. Вороши­лов опять же, Первая Конная, старые кавалеристы во­обще... Ловко отбрил тогда Михаил Николаевич, смелый человек: «Вам ведь не все и объяснить можно...» Сов­сем иначе мыслит. За ним новое поколение. Якир, Уборевич, наши великолепные летчики... Аэропланы, тан­ки, моторы — все это на нем, Тухачевском. Именно та­кой и будет война: химия, электричество... Он, конечно, не без грешков, как и все, впрочем. Особенно по дамской линии. О его похождениях книгу написать можно. Осо­бенно в ленинградский период. Одна комната для ново­брачных в Петергофском дворце чего стоит! Великие князья себе такого не позволяли. А Свечина кто сож­рал? И, главное, зачем? Чтобы через несколько лет убе­диться в правильности свечинской теории стратеги­ческой обороны? Да и то благодаря Якиру. Но, как говорится, не будь счастья, так несчастье помогло. Хозяин не выносит чистеньких херувимов. Не первый материал идет на Тухачевского. Пока все оставалось без заметных последствий. Правда, находились влия­тельные защитники, которых нынче не густо, но вряд ли хозяину нужна сейчас именно эта светлая голова. Не тем он занят, высоту набирает, совсем иная кампания. Ми­хаила Николаевича она вряд ли коснется. Нет, ему еще предстоит хорошенько поработать на благо родины, развернуться во всем, так сказать, блеске^ Пока он будет идти только вверх, иначе никак не складывается...

Ягода размышлял не дольше, чем это требовалось для второго прочтения.