Франсин Риверс - Раав. Непостыженная

— Давайте доедим хлеб и ляжем спать, — предложила Раав. — Утром все встанет на свои места.

Она нуждалась в тишине и покое.

Когда все устроились на ночь, Раав вернулась к окну. Удовлетворенно вздохнув, она подперла щеки ладонями и принялась рассматривать израильский стан. Ночь была такой тихой, как будто все застыли в ожидании, когда Израиль начнет войну. Она провела рукой по толстой красной веревке, свисающей из окна. Прошло еще довольно много времени, прежде чем она легла в свою постель. Легла и закрыла лицо руками, пытаясь сдержать слезы.

Приди, о, Господь небес и земли! Пожалуйста, приди! Разрушь ворота и возьми город! Пошли Своих людей спасти нас из этого скорбного места! О, Бог всего сотворенного, я прошу Твоего милосердия. Да настанет день избавления!

Когда закончится сражение, позволят ли ей евреи стать одной из них? Ефрем не был дружелюбен и открыто осуждал ее. Если ее будущее будет в руках такого же человека, то на что ей надеяться? Он сдержит свое обещание и спасет ее семью, но его обязательства на этом закончатся. А она ждала большего. Имеет ли она право просить большего? Умолять? Эти мысли сводили ее с ума. Все, что она могла делать, — это ждать… и надеяться, что Бог более милостив, чем Его последователи.

Утром Раав, как всегда, встала раньше всех, ей не терпелось посмотреть, не началось ли движение в стане израильтян. Переступила через Мицраима и Бейсмат, обошла Вахеба и Агри. Звезды все еще светили на небе, и лишь тонкая полоска света на горизонте указывала на начало нового дня.

Испуганно она смотрела на величественного старца, стоявшего на расстоянии полета стрелы от городской стены. Он рассматривал стену. Кто был этот человек, одетый для битвы, стоявший в одиночестве и совсем не боявшийся опасности, которой себя подвергал? Может быть, он изучал стены, чтобы найти в них изъяны? У него был вид вождя, человека усердного и ответственного. Может быть, он изучал оборону врага? Конечно, если бы это был вождь израильского воинства, с ним должны были быть воины, исполнявшие роль телохранителей. Вытянув шею, Раав старалась рассмотреть кого-нибудь еще, кто охранял бы этого человека, но никого не было.

Когда она снова посмотрела на этого человека, с ним рядом уже стоял еще один, воин с обнаженным мечом. Откуда он появился? Она должна была бы заметить его приближение. Старец быстро подошел к воину, в его движениях были вызов и нетерпение. Он был настолько близок к стенам Иерихона, что она могла разглядеть, как шевелятся его губы.

Сердце Раав дрогнуло, когда она увидела, как старец упал перед воином на колени, а потом простерся ниц. После этого он встал только для того, чтобы снять обувь! По спине пробежали мурашки. Кто был этот человек, стоявший перед старейшиной? Почему старший поклонился младшему?

Мицраим пробормотал что-то во сне и перевернулся на другой бок, напугав ее. Раав оглянулась.

— Мицраим, — тихо позвала она. — Вставай! Быстрее! Иди, посмотри, что происходит за стенами!

Когда она повернулась к окну, воина уже не было, а старец быстро шагал назад, к стану, высоко подняв голову и расправив плечи. Раав почувствовала дрожь во всем теле.

— Что там? — сонно спросил Мицраим, став рядом с ней и выглядывая в окно. Восходящее солнце заливало светом иерихонскую равнину.

Раав высунулась из окна так далеко, как только могла. Воина нигде не было видно. Ее охватил внезапный восторг.

— Настал день, Мицраим. Бог ведет Свой народ — израильтян — в их страну!

— Вождь воинства Господня передал мне Его повеления, — Иисус обратился к множеству воинов израильских. Он уже собрал священников и простер к ним руки, говоря. — Возьмите ковчег завета и назначьте семь священников, которые будут идти впереди него, и у каждого пусть будет труба из рога барана, — он снова обратился к воинам. — Идите строем вокруг города, и вооруженные пусть прокладывают дорогу перед ковчегом Господним.

Салмон был встревожен, как и остальные вокруг него. Они все начали вполголоса переговариваться. Разве не надо рыть окопы? Разве не должны они возводить земляные укрепления? Как они смогут ворваться в Иерихон без стенобитных орудий?

Иисус поднял руки, и все снова притихли.

— Отныне молчите. Ни слова, пока я не прикажу вам воскликнуть!

И все дали обет молчания.

Колена построились шеренгами, и сотники повторили приказы. Затем наступило молчание, и многочисленная армия двинулась вперед, повинуясь повелениям Господним. Единственное, что нарушало тишину, — это ритмичный звук шагов воинства израильского, сопровождаемый трубным звуком.

Раав слышала крики царских воинов с дозорной башни: «Они идут! Израильтяне приближаются!» На крыше раздались шаги — солдаты занимали свои места вдоль стены.

Мицраим подбежал к окну.

— Что нам делать? У нас есть эта красная веревка? Что мы будем…?

— Мы будем ждать, — спокойно сказала Раав, наблюдая многочисленное воинство Израиля, идущее по иерихонской равнине. Они шли прямо к городу. Глубокий, резонирующий звук труб долетал издалека, но именно звук тысяч шагающих ног заставил ее сердце биться чаще. Они приближались шеренга за шеренгой. Ближе и ближе. Она чувствовала, как дрожала земля. Или это она сама дрожала оттого, что наступил великий и страшный день пришествия Господня? Она видела священников с трубами, ковчег Господень и шагающих воинов, приближавшихся к ней.

— Это их Бог? — спросил Мицраим, стоявший рядом с ней. — Это Он?

Она никогда не видела ничего более прекрасного, чем этот предмет с фигурами странных крылатых существ, обращенными друг к другу.

— Бог, сотворивший небеса и землю, не может быть помещен ни в какой ящик.

— Тогда что это они несут?

— Я слышала, что это называется ковчегом Господа. Их вождь, Моисей, взошел на гору Синай, и там Бог Своей рукой начертал законы на каменных скрижалях. Наверняка они несут именно это.

— А если захватить ковчег, перейдет ли его сила к другим?

Она достаточно хорошо знала своего брата, чтобы угадать, куда могут завести его мысли.

— Бог избрал израильтян Своим народом, и Он дал им законы. Я не знаю почему. Но Его силу невозможно передать. Разве люди навели на Египет десять казней или разделили Чермное море? Разве люди свернули Иордан, словно ковер? Сила принадлежит Господу. А Господь — это… — Раав развела руками, ей не хватало слов. — Господь — это Господь .

— У них совсем нет стенобитных орудий, — сказал Иовав, выглядывая из-за ее плеча.

— И осадных сооружений, — добавил отец, подходя к окну.

Мужчины обступили ее, оттеснив в сторону, сгорая от нетерпения увидеть приближавшуюся армию. Но они увидели ее глазами людей неверующих.