Франсин Риверс - Раав. Непостыженная

Когда жара стала невыносимой, она задернула занавески, отошла от окна, расчесала волосы, поела хлеба и глотнула вина. Но каждые несколько минут снова приподнимала красную ткань занавески и выглядывала на улицу, изучая каждого незнакомца, шедшего по дороге.

Всю жизнь Салмон ждал этого момента — ступить в землю обетованную. Он мог рассмотреть ее из лагеря. Он жаждал предстоящих битв, его уверенность была подкреплена прошлыми победами, которые Бог даровал Своему народу. Трудным было само ожидание. Салмон чувствовал себя как взнузданная лошадь, готовая пуститься вскачь. Он смеялся. Его энергия била через край, когда он боролся со своим другом Ефремом. Было раннее утро, солнце только встало, но каждый день давал возможность готовиться к бою — к делу Божьему — к завоеванию земли обетованной.

Сжимая посох в руке, он сделал выпад. Ефрем отразил его, повернулся, ударил — Салмон не растерялся и атаковал. Еще один выпад. Удар. Еще удар. Ефрем набросился на него со свирепой решимостью, но Салмон был готов. Увернувшись от удара, он описал в воздухе круг посохом и сбил Ефрема с ног. Салмон совсем не ожидал, что Ефрем, лежа, сможет посохом дотянуться до него и опрокинуть на спину в пыль. Оба лежали в пыли взмокшие и задыхающиеся.

Отдышавшись, Салмон рассмеялся:

— В следующий раз я не буду таким самоуверенным.

— Как ты думаешь, когда мы будем атаковать Иерихон? — спросил Ефрем, вставая и отряхиваясь.

Салмон поглядел на холм, где каждый день молился Иисус.

— Когда настанет время, Господь скажет Иисусу.

— Надеюсь, это будет скоро! Ожидание тяжелее, чем сама битва.

Салмон встал, крепко держа посох. Пустынный ветер развевал одежду Иисуса, стоявшего на возвышенности. После смерти Моисея Салмон во всем признавал главенство Иисуса и Елеазара — священника. Каждое их слово было законом, потому что они всем сердцем следовали за Господом и говорили только то, что повелевал им Бог. Когда Салмон был еще мальчиком, сидя на коленях у отца, он слышал историю о том, как Иисус Навин и Халев ходили разведывать землю обетованную и, вернувшись, утверждали, что ее можно завоевать. Они верили Богу, обещавшему дать им землю, но другие десять соглядатаев убедили народ, и даже великого пророка — самого Моисея — в том, что победа невозможна. Народу не хватило веры, и они упустили свой шанс — обетование перешло к следующему поколению. Поколению Салмона. Салмон еще не родился, когда Господь судил Свой народ и снова отправил его в пустыню. Тем не менее происшедшее повлияло на него. Он вырос под тенью стыда и сожалений своего отца.

Как часто он видел слезы отца! «Если бы только мы послушали Иисуса и Халева». Снова и снова, год за годом. Если бы жалобы могли умилостивить Бога, то жалобы его отца точно сделали бы это. «Если бы только мы послушали, мы бы не бродили по этой пустыне, как потерявшиеся овцы». Салмон поморщился, вспомнив сетования и жалобы, они напомнили ему о непослушании его народа в прошлом и о крайней испорченности человеческого сердца.

— Господи, Боже милостивый, спаси нас от подобного образа мыслей , — молился он. — Сделай меня человеком, угодным Тебе, — человеком храбрым и готовым немедленно выступить, как только Ты прикажешь идти.

Легко было высмеивать ошибки других. Легко, но так самонадеянно. Салмон знал, что он не лучше своих предшественников. Опасно было заглядывать далеко в будущее. Надо ждать , как ждет Иисус. Господь скажет, когда будет готов, а когда Он скажет, у Салмона будет выбор: повиноваться или нет. Он не хотел колебаться, как отец. Страх Господень должен быть сильнее страха перед людьми. Как бы сильно Салмон не боялся предстоящей битвы, он знал, что гораздо страшнее было вызвать недовольство Бога. Поэтому он решил повиноваться. Он не позволит себе поддаться человеческим слабостям и страхам. Как можно одновременно бояться человека и быть угодным Богу?

Иегова пообещал земли Ханаана Своему народу. Настанет день, когда Он предложит им взять обещанное. Возьмут они или нет, будет зависеть от Салмона и его поколения.

Пока еще никто не ослабел, но некоторые уже сомневались и роптали на столь долгое ожидание.

Господи, Боже неба и земли, умоляю, дай мне такую же твердую веру, как Ты дал Иисусу. Пусть Твой замысел станет моим. Не дай мне ослабеть. Ты един есть Бог, и нет иного!

— Готовься, — сказал Ефрем.

Обернувшись, Салмон поднял посох и отразил удар Ефрема.

Салмон хотел быть готовым к бою, когда Господь позовет его.

— Салмон!

Он сразу же узнал этот низкий голос. Вскочив на ноги, Салмон откинул полог шатра и в изумлении уставился на Иисуса.

— У меня есть для тебя задание, — спокойно произнес старец.

— Входи, пожалуйста, — Салмон быстро отступил в сторону и поприветствовал своего военачальника.

Старый воин, слегка наклонив голову, вошел в шатер, оглянулся и вновь повернулся к Салмону. Тот весь дрожал от волнения, ведь это же великая честь — сам Иисус разыскивал его.

— Присаживайся, господин, — Салмон предложил гостю самое удобное место.

Иисус склонил голову. Отложив в сторону принесенный им сверток, он уселся, подобрав под себя ноги с легкостью молодого человека. Когда он посмотрел на Салмона, взгляд его темных глаз был пристальным и изучающим.

При обычных обстоятельствах военачальник скорее позвал бы его к себе, чем сам пришел в его шатер.

— Чем я могу служить, господин? — спросил Салмон, проявляя уважение и пытаясь сдержать любопытство. Иисус объяснит все, когда будет готов.

Слегка улыбнувшись, Иисус протянул руку.

— Мне ничего не надо. Присядь.

Салмон молча сел, скрестил пальцы и наклонился вперед. Старец надолго закрыл глаза, затем поднял голову и посмотрел на него.

— Мне нужны два человека, чтобы выполнить крайне опасное задание.

— Я пойду, — сердце Салмона учащенно забилось, он выпрямился. — Пошли меня.

Склонив голову набок, Иисус в изумлении рассматривал Салмона.

— Было бы благоразумнее узнать, что же это за задание, прежде чем вызваться его исполнять.

— Если ты хочешь, чтобы оно было исполнено, его нужно исполнить, и это все, что мне необходимо знать. Господь говорит твоими устами. Повиноваться тебе — значит повиноваться Богу. Куда бы ты ни послал меня, я пойду, и что бы ни повелел сделать, я сделаю.

Глаза Иисуса засверкали. Он наклонился к Салмону.

— Тогда вот твое задание: разведай землю на той стороне Иордана, особенно вокруг Иерихона. Узнай, какие у них есть средства обороны. Разузнай, что думают и говорят жители Иерихона, какое у них настроение.

Внезапно Салмона обуял страх, но он подавил его.

— Когда я должен выходить?