Франсин Риверс - Руфь. Непреклонная

В ее сердце зажглась искорка надежды.

Медленно подняв голову, Ноеминь посмотрела на Руфь.

— Он проявляет доброту и к тебе, и к твоему умершему мужу.

Она увидела смущение в глазах девушки. Многого Руфь еще не знала о еврейских обычаях и о законе ее народа. Какова будет ее реакция, когда Ноеминь объяснит ей все обязанности Вооза по отношению к ним? Она не знала человека, который старался бы вести жизнь, угодную Богу, больше, чем Вооз. К сожалению, нечасто сердце молодой женщины может быть покорено нравственными достоинствами мужчины.

— Этот человек один из самых близких наших родственников, один из тех, кто должен спасти наш род, Руфь.

— Неудивительно, что он так добр ко мне.

— Нет, — торопливо откликнулась Ноеминь, не желая, чтобы невестка неправильно поняла ее. — Вооз не из тех людей, которые добры только к своим родственникам. Он всегда был добр ко всем нуждающимся.

— Даже к чужеземцам?

— Его мать была хананеянкой. По правде сказать, она была блудницей, которая жила в Иерихоне, — Руфь от удивления широко открыла глаза, и Ноеминь поторопилась объяснить:

— Она была женщина большой веры, но многие с презрением смотрели на Вооза, когда он был молодым человеком, потому что в его жилах текла смешанная кровь. Еврейская от отца, и ханаанская от матери. До того как наш народ овладел землей, обещанной нам Богом, Раав укрыла в своем доме двух соглядатаев, посланных в Иерихон Иисусом. Она исповедала свою веру в Яхве и спасла мужчинам жизнь, позволив им спуститься по веревке из окна своего дома. Когда город был разрушен, они вернулись за ней и вывели ее из города, с тех пор она стала жить среди нашего народа. Один из тех соглядатаев взял ее в жены.

— Тогда, возможно, Вооз был добр ко мне ради своей матери.

Ноеминь была уверена, что это была не единственная причина.

— Вооз лучше других понимает, что Бог призывает того, кого Он избирает.

Если Бог призвал Раав, чтобы она жила среди Его народа, то Он так же может призвать и молодую вдову-моавитянку. Ноеминь наклонилась вперед.

— Он говорил тебе еще что-нибудь?

Вспоминал ли Вооз ее?

— Вооз даже сказал мне, чтобы я снова приходила на его поля и оставалась с его жнецами до конца жатвы.

Ноеминь почувствовала большое облегчение. Конечно, Вооз не поддержал бы Руфь, если бы в его сердце все еще жило недоброе чувство отвергнутого поклонника.

— Это замечательно! Делай, как он сказал, Руфь. Оставайся с его работниками до самого конца жатвы. Там ты будешь в безопасности, не то что на других полях.

Ноеминь улыбалась сама себе, когда ела хлеб Вооза, принесенный Руфью. Она наблюдала, как невестка аккуратно, чтобы не обронить ни одного зернышка, пересыпала зерно в корзину. Кажется, для них не все потеряно. Им оставлена дверь, которую они должны открыть, чтобы через нее Руфь вошла в будущее и обрела надежду. И, если Богу будет угодно, эта дверь останется открытой и для Ноемини.

Ноеминь проснулась от доносившегося снаружи шума падающих камней. Солнце едва встало, а Руфь уже поднималась по склону, неся большой мех воды.

— Ты рано проснулась, — с улыбкой произнесла Руфь.

— Я решила сегодня сходить в Вифлеем, поболтать со своими старыми подругами.

Руфь перелила воду из меха в объемистый глиняный кувшин.

— Хорошо. Я уверена, они соскучились по тебе, и у них есть о чем поговорить с тобой, — она повесила мех и набросила на голову платок. — Я постараюсь вернуться до темноты.

— Господь с тобой, Руфь.

Улыбка осветила лицо Руфи.

— И с тобой, матушка.

Ноеминь встала. Натянув на плечи одеяло, она подошла к выходу из пещеры и стала наблюдать за спускавшейся по дороге Руфью. Удивительно, что Бог благословил ее такой невесткой. Руфь отказалась от заманчивых планов на будущее и возможности осуществить их, последовав за Ноеминью. Она отказалась от обеспеченной жизни в Кирхарешете ради того, чтобы прийти в Вифлеем и жить в этой пещере с усталой, отчаявшейся, ноющей старухой. Ее невестка в любое время могла бы вернуться в дом своих богатых родителей, но вместо этого она каждое утро шла работать, как самая бедная из бедных. Ни разу Ноеминь не слышала от нее ни слова жалобы. Каждый вечер Руфь возвращалась с улыбкой, радостными вестями, исполненным благодарностью сердцем.

Человек с проницательностью Вооза оценит молодую женщину с добродетелями Руфи, независимо от того, моавитянка она или нет.

Ноеминь остановила себя, прежде чем позволила своим мыслям умчаться в безудержном полете фантазии. Она не будет строить планы относительно будущего Руфи, пока не узнает достоверные факты. У Ноемини не было намерения нестись сломя голову в Вифлеем, разыскивать старейшин и что-то доказывать. Нет, она пойдет спокойно, не спеша. Теперь, когда она и Руфь имеют крышу над головой и хлеб, нет нужды торопиться. Необходимо время, чтобы понаблюдать, дать людям возможность получше узнать Руфь… ибо кто, узнав ее, не проникнется к ней уважением? Была ли женщина более прекрасная, чем ее драгоценная Руфь? И, прежде всего, Ноемини было необходимо время, чтобы просить у Бога Его водительства, хотя, конечно же, Сам Бог заронил в ее душу это семя надежды.

Впервые с тех пор, как Ноеминь похоронила своего последнего сына, она увидела, что у нее было будущее и ее жизнь не остановилась в прошлом.

И женщины говорили между собой…

«Я считаю, что она хорошенькая».

«Потому что она нравится тебе».

«Ты просто ревнуешь, потому что Римон, Нецер и Тирош пытались сегодня заговорить с ней».

«Ты заметила, что она никогда не работает рядом с мужчинами?»

«Она даже не отвечает на их взгляды».

«Она, должно быть, очень любила Махлона».

«Она, конечно, предана своей свекрови».

«Моя мать говорила, что Руфь каждое утро, прежде чем уйти в поле, приходит к колодцу, набирает воды и относит ее свекрови».

«Значит, она встает до рассвета».

«Шемеш не спускает с нее глаз».

«Все мужчины не спускают с нее глаз».

«Никто не женится на моавитянке, которая уже была замужем».

«Жалко смотреть, как Руфь и ее свекровь доживают свои дни в пещере».

«Они живут в пещере?»

«В той самой, что расположена за городом, зимой пастухи держат там стада. Знаешь?»

«Я думала, что они живут в городе».

«Ноеминь проводит время в городе, посещает своих друзей и торгует».

«А что с домом, который принадлежал ее мужу?»

«Я слышала, как мой отец говорил, что муж Ноемини, прежде чем перевезти семью в Моав, заложил дом и всю свою землю».

«Все о них говорят».

«Особенно о Руфи».

«Ты ревнуешь!»

«Я не ревную!»

«Тогда почему же она так не нравится тебе?»

«Чужеземки всегда вызывают у наших мужчин низменный интерес».