Александр Лоза - Не изменяя присяге

В 10 часов 20 минут снялись со швартов, взяли курс N, дали машиной 100 оборотов и пошли в бухту Локса. Выйдя из Ревельской гавани, увеличили число оборотов машины. В открытом море было свежо. Белые буруны срывались с кончиков волн и размазывались среди них белой пеной. Миноносец сильно качало. Но переход был недолгим. В 16 часов 45 минут «Расторопный» ошвартовался к стенке в бухте Локса.

16 октября «Расторопный» вернулся в Ревель. 17 октября грузили уголь. 18–19 октября матросы приводили в порядок личные заведования, команда мыла койки и стирала белье.

20 октября в 9 часов 30 минут команда уволилась в церковь. Старшим с командой пошел мичман Воронин. В половине первого команда из церкви возвратилась.

В 16 часов 36 минут снялись со швартовых и в 23 часа 20 минут стали на якорь у острова Гогланд.

21 октября, в пятницу, в 7 часов утра снялись с якоря и присоединились к крейсерам 2-й бригады крейсеров, для сопровождения крейсера «Громобой» и крейсера «Россия».

Осенняя Балтика штормила. Северный ветер все усиливался. Шторм набирал силу. Волны захлестывали носовую часть миноносца по боевую рубку, на которой установлено 75-миллиметровое орудие Канэ, разбивались о ее основание и двумя рукавами захлестывали ходовой мостик.

«Расторопный» зарывался носом и, принимая на свою палубу тонны воды, с трудом продолжал движение. На открытом ходовом мостике лейтенант Н. И. Римский-Корсаков приказал рулевому и сигнальщикам закрепиться шкертами к поручням, чтобы никого случайно не смыло за борт.

Все находившиеся на мостике вымокли с головы до пят. Брезентовые обвесы мостика были слабой защитой от волн. Не помогали ни широкополые шляпы зюйдвестки, ни прорезиненные плащи, ни сапоги. Впереди в кильватерной колонне, то появляясь на гребне волн, то исчезая, оставляя видимыми лишь мачты, шли «Громобой» и «Россия». Старший лейтенант Римский-Корсаков, повернувшись к мичману Садовинскому, перекрывая шум ветра, почти прокричал:

— Крейсерам тоже нелегко, но нам достанется! Мичман, прошу вас, пошлите боцмана проверить штормовые крепления шлюпок и…

Сильнейшая волна ударила в правую скулу миноносца, не дав ему договорить. Этим ударом волна сорвала с бака миноносца шпилевую машинку и найтовы правого якоря, и высучило якорную цепь до жвака-галса. Якорная цепь со звоном лопнула, и якорь, вместе с частью цепи, сорвался за борт.

В вахтенном журнале миноносца об этом происшествии записано следующее:

«От острова Гогланд.

Пятница, 21-го октября.

11:00 В точке с координатами 59 град. 56 мин. и 25 град. 5 мин. волной сорвало машинку и найтовы правого якоря и высучило якорный канат до жвака-галса, в результате чего оказались утерянными якорь и канат, состоящий из 6 смычек по 12 сажень».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60382)

К 15 часам дошли до Гельсингфорса и ошвартовались у бонов. Прекратили пары в котлах № 3и № 4. Перед ужином команду уволили на берег. Всем нужен был отдых. Мичман Б. Садовинский остался на корабле. После такого шторма необходимо было проверить минные (торпедные) аппараты и другое вооружение корабля.

22 октября эскадренный миноносец «Расторопный» был назначен конвоировать линейный корабль «Андрей Первозванный» на его переходе в Ревель. В этот же день из Моонзунда в Гельсингфорс, по прорытому с таким трудом в условиях военных действий каналу, прошли линейный корабль «Слава» и крейсер «Диана». Линкор «Слава» больше года противостоял германскому флоту в Рижском заливе. Временами гибель линкора казалась неизбежной, но он выстоял благодаря самоотверженности своих офицеров и команды, благодаря стойкости и самопожертвованию всего экипажа.

На следующий день, 23 октября, на рейде Ревельской гавани определяли девиацию. Как записал в этот день мичман Садовинский в навигационном журнале эсминца «Расторопный»:

«23 октября, воскресенье, 1916 г.

Начали определение девиации на створы Екатеринентальских маяков на 8-ми компасных курсах».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60381)

Следующие два дня миноносец «Расторопный» находился то в Гельсингфорсе, то в Ревеле. 25 октября с «Расторопного» на эскадренный миноносец «Финн», для дальнейшего прохождения службы, выбыл подпоручик по Адмиралтейству Н. Н. Исаев. С Николаем Николаевичем Исаевым мичман Садовинский служил с первого дня своего прибытия на «Расторопный». И хотя Исаев был значительно старше Садовинского и их связывали ровные служебные отношения, а не крепкая дружба, расставание все равно было грустным. Маленькую кают-компанию миноносца покидал отличный, опытный офицер, спокойный рассудительный характер которого цементировал отношения офицеров и команды, мостика и нижних чинов.

26 октября «Расторопный» перешел в Або. Лейтенант Н. И. Римский-Корсаков сделал об этом переходе следующую запись в вахтенном журнале корабля:

«15:32 В г. Або отшвартовались к пристани.

15:40 Пришел с моря эск. мин. “Разящий”.

16:00 Загребли жар в котле № 2.

17:00 Уволили команду 1-ю вахту гулять.

23:30 Возвратилась команда с берега. Нетчиков нет.

Лейтенант Римский-Корсаков»

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60382)

На следующий день после обеда получили приказание сняться со швартовых и следовать к острову Эншер. По прибытии стали на якорь в Ботническом заливе у о-ва Эншер. Глубина в месте постановки на якорь 10 сажень. Канату вытравили 50 сажень. Через час к левому борту «Расторопного» ошвартовался эскадренный миноносец «Стройный».

Ночью с 27 на 28 октября отряд германских миноносцев, в составе 11 кораблей, прорвался в Финский залив с целью обстрелять Балтийский порт. При проходе через район нашей передовой позиции, на минном заграждении, подорвались два концевых германских миноносца. Их команды были приняты на борт миноносца G-89, который вернулся к обеспечивающему прорыв крейсеру «Страсбург». Остальные продолжали операцию и около часа ночи 28 октября, подойдя к Балтийскому порту, в течение 20 минут обстреливали город. Несколько десятков человек в городе были убиты и ранены. При возвращении подорвались и погибли на минах той же передовой позиции еще пять миноносцев. Безрассудный прорыв, равносильный атаке конницы на пулеметы, стоил кайзеровскому флоту Германии семи новейших миноносцев.

Из одиннадцати миноносцев на наших минных заграждениях в течение нескольких часов погибли семь германских кораблей! Это была победа! Победа покойного адмирала Эссена, победа Колчака, хотя он уже командовал другим флотом, победа русского минного оружия!

В 3 часа этой же ночи, с 27 на 28 октября, на эскадренном миноносце «Расторопный» развели пары в котле № 3, снялись с якоря и вышли в дозор к маяку Эншер в район центральной позиции. Где-то на передовой позиции в это время подрывались на русских минах и тонули германские миноносцы, но на «Расторопном» об этом еще не знали.