Александр Холин - Юность Моисея

Мальчик при строгом внушении старшего, которого он обязан был слушаться беспрекословно, поднял на него глаза и чуть слышно произнёс:

— Людям всегда нравится выглядеть намного лучше, чем они есть на самом деле, поэтому любому из нас полезно возвращаться к исходным темам, то есть, как говорят мудрецы: sor lemahela haschar. [14] Sor lemahela haschar (др. евр.) — возвратись певец к началу. Только разобравшись в начале — откуда всё происходит, человек сможет познать себя и принести этому миру часть радости.

Потом Иисус, как будто продолжая давно начатый разговор, совсем уже не к месту рассказал, как провёл в Иерусалиме вчерашний день, пока не началась служба.

— Увидеть Иерусалим, храм Иеговы — это ли не мечта каждого! — мальчик не отводил взгляда, и его отцу даже стало немного не по себе. А тот, как ни в чём не бывало, продолжил:

— Я видел этот город, видел амфитеатр Ирода, башню Антония и всюду вооружённых пиками стражников. Этому городу дано стать отправным местом молитвенников и Божьих проповедников. Именно отсюда Слово Божье начнёт растекаться по всему свету. Но вооружённые злобой люди выполняют здесь нечеловеческую службу. И грех убийства может принести нашему народу проклятие на все времена.

— Да как ты можешь так говорить о воинах! — воскликнул один из мужчин, пришедших вместе с Иосифом. — Любой воин выполняет только то, что должен! Такие обязанности были и есть у воинов во всех странах.

— Грех убийства не прощается ни на том, ни на этом свете, — заупрямился мальчик. — Я знаю, что это так, потому что каждому из этих солдат всё равно — кого убить, значит, много раньше была убита душа каждого из них. Ведь Господь создал человека не для убийства и завоевания, не для насилия и жадности, не для обжорства и похоти, а для того, чтобы принести хоть толику радости ближнему.

— Неужели всё так, как ты говоришь? — робко спросил ещё один из шестерых, помогающих плотнику Иосифу в поисках сына.

— Я не просто говорю, — принялся рассказывать Иисус. — Я прошёл днём по городу и видел квартал язычников, из которого когда-то прольётся возмущение, потому что Бог — един, и никто не в праве указывать каким путём человеку идти к Божественному чертогу. Может быть, эти язычники провозгласят свою веру самой верной, и правильно сделают. Потому как нельзя евреям считать себя единственными и величественными избранниками Божьими, ожидающими появления Машиаха, не верящими в способность постижения Божьего пути другими насельниками мира сего.

— Да что ты говоришь?! Ты в своём уме, мальчик? Какая муха тебя укусила? — послышались возмущённые восклицания спутников Иосифа.

— Не знаю, была ли это какая муха, — упрямо продолжал рассказывать мальчик. — Но я видел у жёлтого Силоамского источника множество искалеченных жизнью людей, в глазах которых не осталось ничего, кроме надежды. Только надежда помогает выжить человеку и надежда на Господа — вот всё, что у бедных калек осталось.

Только и надежда осталась уже не у всех. Толпы изувеченных, искалеченных, прокажённых, ищущих в Иерусалиме путь к исцелению, и просто стариков просили помощи, сострадания, протягивали худые искалеченные руки, заглядывали мутным неживым глазом мне в душу, но я ничем не мог помочь им. Сейчас не мог…

— Да кто тебе разрешит помогать несчастным, и где ты найдёшь для этого силы? — хмыкнул один из мужчин. — Лучше учился бы ремеслу своего отца и не создавал для нас проблем.

— Вот жилище моего Отца, — мальчик указал на храм, откуда они только что вышли. — И только там я мог найти общение с Ним.

Воспалённый возглас мальчика прервался голосом ещё одного взрослого, разговаривавшего до тех пор чуть в стороне с матерью отрока. Женщина не мешала мужчинам, поучающим Иисуса, как будто знала, чем должно всё закончиться. Недаром же она с младенчества воспитывалась в храме, значит, знала те Божьи истины, о которых не всегда могут догадаться мужчины.

— Да будет радостным день ваш, — поприветствовал собеседник Мицриам искателей потерявшегося Иисуса. — Я обратил внимание на мальчика ещё вчера, и ничего бы в храме с ним не случилось. Он стал мне даже более любопытен после того, как только что показал свои настоящие места фарисеям, и саддукеям. Такого не делал ещё никто. Устами младенца глаголет истина. А эти уважаемые люди давно заслуживают наказания за своё неверие и недоверие к другим. Я поговорил уже с Мицриам, она ничуть не против, чтобы мальчик воспитывался у нас, в нашей школе.

— А кто вы? — запоздало поинтересовался отец нашедшегося Иисуса. — Чему обучаете вы и имеете ли благословение от первосвященника?

— О себе я расскажу вам обязательно, но немного позже, потому что задерживаться возле храма сейчас не стоит, — мужчина указал на выходящих из дверей святилища оскорблённых фарисеев. — Поэтому прошу всех вас посетить наш ашрам ессеев. [15] Ашрам (др. Иран.) — внутренняя школа-интернат. Это недалеко отсюда, на полпути к Гефсиманскому саду.

— Вы не ответили, чему можно обучить в вашей школе? — вдруг поинтересовался Иисус. — Надеюсь, не станете спрашивать, что такое алеф? [16] Алеф — первая буква еврейского алфавита.

— О нет, Иисус, — улыбнулся мужчина. — Меня зовут Закхей. Я владею божественной магией и наукой изучения человеческого сознания. Но уже сейчас во многом мне самому нужно учиться у тебя, а не объявлять, что могу научить многому.

И всё же мистерию познания тебе предстоит изучить вместе со мной в ближайшее время. Это написано в книге откровений, об этом говорил Исайя и тебе, Иисус, предстоит познать структуру человеческого сознания, ибо в этом, и есть смысл существования Вселенной.

— Для этого надо куда-то ехать? — не отставал мальчик. — И где можно встретить ангельское откровение?

— О, во многих странах есть двери в потусторонние миры. Допустим, священный город в глубинах Тибета, между Индией и Китаем, — ответил Закхей. — Там, в храме города находится дверь в потусторонний мир. Именно там тебе предстоит познакомиться с Рудрой Чакрином, царём Шамбалы. Это тоже было предвещено пророками. Ведь только там можно познать жизненную силу этого мира. Туда со времён зарождения человечества стремились попасть многие, но не каждому дано войти в поток Божьей силы и уцелеть потом.

— А вход туда только один и то не каждому? — поинтересовался Иисус. — Что ж это за страна такая, где нет ни выхода, ни входа?

— Нет, ты не прав, — рассмеялся Закхей. — Ещё один вход в Шамбалу есть в Аркаиме, столице гиперборейского царства Десяти городов. Но нам незачем путешествовать так далеко. Хотя, после познания тибетских истин, всякая протяжённость расстояний исчезнет.

— Когда же мы отправимся на Тибет? — глаза у мальчика загорелись в предчувствии настоящего приключения. — Я уже хочу отправиться в такое путешествие.