Валерий Сегаль - Боги, обжигавшие горшки

В 1932 году «Wiener Schachzeitung» опубликовал открытое письмо Алехину, подписанное одним из сильнейших шахматистов того времени австрийцем Шпильманом. Ознакомимся с текстом.

«Я ОБВИНЯЮ!»

Высокочтимый ЧЕМПИОН МИРА, доктор Алехин! Вы очень удивитесь, господин чемпион мира, моей наглости, на которую я отважился перед ступенями Вашего трона. И тем не менее Я ОБВИНЯЮ. Естественно, не Вашу гениальную игру, которой я, будучи энтузиастом шахмат, восхищен. Нет. Мое обвинение касается не чемпиона мира доктора Алехина, а коллеги Алехина! Ибо, несмотря на Вашу очевидную непревзойденность в шахматах, мы остаемся Вашими коллегами по профессии, в которых Вы в конце концов нуждаетесь хотя бы ради создания своих бессмертных творений.

Одна пословица гласит: «Богато украшенный нож — это роскошь, но его надо использовать для разрезания хлеба, а не для нанесения ран». Ваши соперники Стейниц, Ласкер, Капабланка уважали эту мудрость и требовали в турнирах мастеров самые лучшие, но одинаковые для всех условия. Вы не будете в обиде, если я исследую, каким образом Вы использовали свое острое оружие чемпиона мира? Постарайтесь понять, что я говорю это не из зависти. Я был бы последним человеком, кто оспаривал бы Ваши права, завоеванные ценой таких усилий. Однако принадлежность общему делу предполагает уважительное отношение к коллегам. Почему бы не быть тому же в мире шахмат?

Вы же, однако, как в Сан-Ремо в 1930 г., так и в Бледе в 1931 г., помимо экстраординарных гонораров испросили специальные условия и практически вытеснили Капабланку из этих турниров. Естественно, Вы не сделали это напрямую. Вы избрали способ куда более изощренный, что не меняет сути дела, способ, который я как эксперт хочу исследовать. Должен ли был Капабланка так сурово искупать свою вину за победу в Нью-Йорке в 1927 г.?

Однако оставим прошлое, оно похоронено, займемся лучше коллегой Нимцовичем, который должен считаться после Вас и Капабланки мастером высшей квалификации современности. Вам не кажется странным, что он не получил приглашения ни на Лондонский турнир, ни на турнир в Берне? Вам ведь не трудно было поставить условием его приглашение. Вам, дипломированному юристу, вероятно, знаком термин dolus eventualis — «возможный злой умысел»?

Но хватит. Что до меня, бедного шахматиста, похоже, и я превратился в «нежелательного конкурента». Иначе как можно объяснить мое резкое отдаление от Берна, ибо я уже два месяца не получаю приемлемых приглашений. А ведь они не носили случайный характер!

Очевидно, Бернский комитет решил, дав запоздалое согласие, что мастер международного класса «не превысит положеного числа участников».

Мои поздравления Вашему сверхмощному влиянию. Каким могуществом должен обладать чемпион мира, чтобы суметь помешать шахматной федерации Швейцарии пригласить семь вместо шести мастеров международного класса? Что до швейцарских шахматистов, то команды из девяти человек было бы вполне достаточно для представления страны-организатора.

Именно таким образом, мой дорогой чемпион мира, Вы последовательно устраняете своих противников, которые также достойны триумфа, тем самым обедняя развитие мировых шахмат. А посему извольте опустить свой маршальский жезл. В противном случае я буду вынужден напомнить Вам слова библейского пророка Осии из Евангелия от Марка: «Кто сеет ветер, пожинает бурю».

Чаша переполнена. По обеим сторонам океана слышатся гневные голоса протеста против диктатуры чемпиона мира.

Письмо несколько сумбурное; Шпильман не расшифровывает методов, которыми пользовался Алехин для устранения опасных конкурентов, и все же смысл выступления австрийского гроссмейстера вполне очевиден. Своими действиями Алехин нажил себе немало врагов, и в трудную минуту ему пришлось испытать их ярость. Но об этом речь впереди.

Уклоняясь от матч-реванша с Капабланкой, Алехин дважды — в 1929 и в 1934 гг. — играет матчи на первенство мира с второстепенным претендентом Боголюбовым, уверенно одерживая победы, а в 1935 году принимает вызов голландца Эйве и терпит сенсационное поражение.

Здесь мы отойдем от классических принципов построения беллетристики и поместим пятую главу посреди четвертой, чтобы потом вернуться к разговору об Алехине.

Пятый чемпион мира родился в Амстердаме в семье учителя церковной школы. В международных мастерских соревнованиях Эйве появился в начале двадцатых годов и как-то не спеша, очень постепенно «подобрался» к шахматной элите.

Он не был гением; его послужной список нельзя даже сравнивать с перечнем побед его предшественников на Олимпе. Известно, что незадолго до первого матча с Алехиным Эйве подумывал совсем оставить шахматы и полностью посвятить себя математике. И все-таки он остался в шахматах, победил Алехина и стал чемпионом мира.

Эйве, единственный из чемпионов мира не был шахматным профессионалом. Некоторые чемпионы, правда, имели ученые звания, но степень их занятости наукой оценить нелегко, и главным делом для них всегда оставались шахматы. Эйве же, даже будучи чемпионом мира, ежедневно преподавал математику в женской гимназии.

В тридцатые годы Эйве несомненно входил в шахматную элиту, но самым сильным, или даже вторым не был никогда. Он ни разу не побеждал в турнирах с поистине «звездным» составом, проигрывал матчи другим претендентам: в 1928 году дважды Боголюбову, а в 1931 — Капабланке.

Как же такой шахматист стал чемпионом мира?

Эйве всегда был неудобным партнером для Алехина. Регулярно проигрывая Ласкеру и Капабланке, с переменным успехом сражаясь с явно уступавшими русскому чемпиону Боголюбовым, Нимцовичем, Рети, голландец всегда успешно противостоял Алехину. Они сыграли между собой почти сто турнирных и матчевых партий, и на стороне Алехина лишь незначительный перевес в очках.

Но ведь нужно было еще добиться матча на первенство мира. Можно почти безошибочно утверждать, что если бы Эйве был гражданином едва ли не любой другой европейской страны, его матч с Алехиным никогда бы не состоялся. Он просто не нашел бы спонсоров. Но маленькая богатая Голландия, где Эйве был национальным героем организовала у себя такой матч, не пожалела средств, даже, может, и не очень рассчитывая на победу своего чемпиона.

И Эйве победил!

Став чемпионом мира Эйве без всякого промедления подписал договор о матч-реванше, который состоялся в 1937 году и принес убедительную победу Алехину.

Эйве еще долго выступал в соревнованиях, оставался прекрасным гроссмейстером, но на титул чемпиона более всерьез не претендовал. С 1970 по 1978 год он возглавлял Международную шахматную федерацию и проявил себя как авторитетный, справедливый и деятельный президент. Всю жизнь серьезно занимаясь математикой, был профессором двух университетов.