Нид Олов - Королева Жанна. Книги 1-3

Лютеровы тезисы подняли в Виргинии целую бурю. Иные видели в них некий выход, другие — наглейшую ересь. Последних было большинство. Высшие власти не терпели даже мысли о переменах, а тупая масса безропотно шла за ними, ибо была приучена признавать их авторитет и не задумываться о том, добры ли пастыри. Чемию также была противна мысль о восстании против князей церкви, но только потому, что это значило восставать против самого сокровенного в себе самом. Папа был для него высшим светочем и олицетворением Бога на земле, но в то же время он видел, что в словах немецкого священника была правда. Он яростно гнал от себя эти диавольские наваждения, но они не отставали от него, и ему было тяжело. Между тем его сотоварищи, проходившие вместе с ним послушание в доминиканской коллегии при Университете, парни, которых он считал головорезами и висельниками, не сомневаясь, восхваляли Лютера. Отчасти это было простое юношеское хулиганство. Чемий, равный им по годам, был старше их разумом — он не мог скороспело решать вопроса, который составлял всю суть его жизни. Пророческие слова каноника Мурда, сразу же пошедшего дальше Лютера и требовавшего удаления виргинской церкви от объятий насквозь прогнившего Рима, — эти слова поначалу напугали его. Но он неустанно думал над ними, значит, в них таился соблазн диавольский. Получив небольшой приход на севере Острада, он произносил громовые проповеди о чистоте веры и послушании властям. Он уговаривал самого себя. Чистота веры и послушание властям были непримиримыми понятиями, они взаимно исключали друг друга. Он досконально изучил Лютеровы писания и те сочинения Мурда, какие мог раздобыть. Головой он принимал Лютера: Лютер не говорил о разрыве с Римом, он даже сочинения свои посвящал папе. Но сердцем он стремился к Мурду и Гуттену [79] …стремился к… Гуттену… — Ульрих фон Гуттен (1488–1523) — сподвижник Лютера. Его произведения наполнены яростной руганью по адресу Рима и папской курии. — эти открыто и яростно поносили Рим и называли папу Антихристом. И он чувствовал, что последнее все сильнее завладевало его душой.

К Мурду уже несколько лет ходили паломники, как к святому. Чемий отправился туда в 1538 году; он был далеко не первым из тех, кто пришел к реформатору, — но, придя, он сделался самым стойким и фанатичным его приверженцем. Он сменил цвет своего знамени, и это было уже навсегда.

Сторонники Мурда, «доктринеры», возрастали в числе. Уже были случаи отказов служить обедню с провозглашением имени папы. Отцы церкви и инквизиторы медлили, но все же дошли до мысли извести зловредного еретика. Они решили созвать в Толете собор, чтобы каноник Мурд самолично предстал перед полномочными оппонентами и изложил им свое кредо, как сделал Лютер на сейме в Вормсе; они задумали схватить Мурда и предать его казни, независимо от исхода диспута. Король долго не давал согласия. Мурд и отпугивал его, и импонировал ему, и он сам не знал, чего ему хотелось бы больше — победы Мурда или его смерти. Зато наследник, принц Карл, напротив, был сторонником решительных мер — он всецело стоял за церковную реформу. Собор был созван в марте 1540 года. Приехали представители курии, теологи из Фригии и Франции; явился и каноник Мурд, виновник торжества, и, сопровождаемый толпой своих приверженцев, проследовал в монастырь Укап, обиталище папского легата. Доктринеров не пустили дальше ворот. Все подозревали ловушку. Чемий, бывший здесь же, протолкался к учителю и предложил пойти вместо него, назвавшись его именем, — он готов был на любые пытки во имя идеи. Но Мурд отклонил его предложение. «Ни один волос не упадет с головы моей без Божьего Соизволения», — сказал он и вошел.

Собор открылся на другой день в торжественной обстановке, и каноник Мурд присутствовал на нем без малейшего признака цепей. Однако толпы доктринеров, во главе с Чемием и другими фанатиками, не расходилась, как собралась накануне: все они дали клятву, что не уйдут, пока их учитель не выйдет из здания невредимым. Они страшно дрогли сырыми и холодными весенними ночами, костры им запретили разводить, да и не из чего было; и тем не менее никто из них не схватил даже насморка — настолько велико было нервное напряжение, доходившее почти до транса. Зеваки кучами сбегались смотреть на них; сначала над ними издевались, кидали даже камнями, но уже на другой день настроение толпы изменилось. В них стали видеть не тупых фанатиков, а людей, осененных благодатью, Святым Духом, почти чудотворцев. Им стали носить пищу и теплую одежду; на третий день им уже поклонялись. Жители Толета надолго запомнили это стояние у ворот монастыря Укап, и впоследствии католиканская церковь не без основания внесла это событие в свои анналы как «чудо, сотворенное каноником Мурдом».

Власти, Престоли и Господства земные, видя все это и учитывая настроения горожан (ибо все-таки бывают моменты, когда с народом нельзя не считаться), не решились арестовать каноника Мурда, хотя он сильно попортил им кровь уже в первый день. Он побил их, как детей, по всем пунктам спора, как внешним, касающимся отношений виргинской церкви с Римом и миром, так и внутренним, теоретическим. Он разбирался в теологии лучше их всех, и на пятый день епископ Толетский, воспитатель наследного принца Карла, который был главным оппонентом Мурда, встал и заявил: «Замолчите все! Воистину говорю вам, что через этого человека глаголет Бог».

Диспут в монастыре Укап, как и сейм в Вормсе, закончился триумфом реформатора. Когда Мурд появился в воротах, доктринеры и огромная толпа простого народа встретили его ревом. Перед ним падали на колени, целовали его одежду; наконец его подхватили на руки и пронесли по улицам города.

Сразу же вслед за этим, однако, не последовало никаких решительных перемен. Мурд удалился к себе и продолжал отделывать свой проект отделения виргинской церкви от Рима. Доктринеры продолжали электризовать своими проповедями народ и вербовать новых сторонников среди духовенства. Кое-кого из наиболее ретивых арестовали, но епископ Толетский под разными предлогами запрещал вести над ними следствие, не выдавая в то же время арестованных римской курии. Его маневры изобличали его как сторонника Мурда, но он был типичным интеллигентом, то есть человеком, не способным на резкие и решительные действия.

Мурд закончил свой проект лишь через год и собирался представить его королю, но опоздал: в 1541 году Лодевис I скончался. Вступившему на престол Карлу было не до церкви: первым его оводом были непокорные бароны. Он бегло просмотрел проект Мурда, запрятал его в стол и забыл о нем. Епископ Толетский, видя это, все же тешил себя иллюзией, что реформу можно провести с помощью мелких, малозаметных перестановок. Он урезал немного торговлю индульгенциями, сместил кое-кого из епископов поплоше, потихоньку продвигал доктринеров, но он не мог главного — пойти в монастырь Укап и сказать в лицо папскому легату: «Мы больше не верим пославшему тебя и не желаем ему подчиняться. Поэтому уходи». Впрочем, об этом он не смел даже мечтать. Его планы не заносились выше прецедента, за которым он мог спрятаться — Прагматической санкции Карла VII Французского [80] Прагматическая санкция Карла VII Французского — документ 1438 г., в котором делалась попытка ограничить власть Рима над французской церковью. , — мероприятия половинчатого и потому не имевшего успеха.