Джин Плейди - Королева Шотландии в плену

Его неправильно понимали в этой грубой стране, где высоко оценивали таких, как Ботуэлл, где готовы были признать своими лидерами холодных, бесстрастных людей, подобных его сводному брату Морэю.

Когда он увидел королеву, потрясенную случившимся, почти обезумевшую, в разорванном платье, с прекрасным лицом, забрызганным грязью, его чувства обострились настолько, что он сам не мог такого представить. Он полюбил больную и одинокую женщину больше, чем мог бы полюбить королеву в ее короне и королевских нарядах. Его возбуждение превзошло все пределы, потому что она находилась здесь, в замке его брата, в пределах досягаемости, и так как она оказалась узницей без друзей, то, возможно, в его силах было помочь ей.

Последние недели он придумывал всевозможные поводы зайти в ее комнату. Мария не замечала его, лежа безучастно в постели с закрытыми глазами. Она явно не хотела жить, и он боялся, что она действительно умрет.

Однажды она открыла глаза и увидела его, а он смотрел на нее с такой страстью, что ему показалось, что это вызвало какой-то отклик в ней. Он умолял ее не умирать, потому что если бы она умерла, то он тоже хотел бы умереть. Он был молод, и с ним мало считались в замке, где управляли его мать и брат и где Морэя считали самым важным человеком в Шотландии, но он сгорал от желания помочь ей; он хотел отдать свою жизнь за нее. Он с готовностью сделал бы это и считал бы это божьим благом. Именно это он пытался сказать ей.

Поняла ли она? Или это было просто совпадением, что спустя несколько дней она проявила интерес к жизни и начала понемногу есть?

— Эй, сторожевой пес!

Джордж быстро оглянулся и уставился на юного Вилли, который тихо подкрался и бросился на траву рядом с ним.

— Откуда ты появился? — спросил Джордж, смущенный тем, что этот бдительный мальчишка застал его смотрящим на окна королевы — И твой камзол отвратителен.

Вилли состроил гримасу.

— Она не замечает моего отвратительного камзола, Джорди, сторожевой пес. С чего бы ей смотреть на меня, когда рядом красавчик Джорди?

Джордж вскочил, чтобы стукнуть мальчика, но Вилли оказался проворнее. Он остановился в нескольких шагах, поставил руки так, как если бы он держал лютню, и, закатив глаза, словно томящийся от любви трубадур, повернулся к окнам королевы.

— Ступай на кухню. Там для тебя найдется работа, Вилли Дуглас.

— Несомненно, несомненно, — воскликнул Вилли. — Но в замке найдется занятие для меня повеселее, чем работа поваренка, когда с нами под одной крышей живет королева.

Джордж не ответил; он снова лег на траву и, опершись на локти, опустил голову на ладони, на сей раз всем видом показывая, что смотрит не на замок, а на озеро. Вилли некоторое время наблюдал за ним, потом сказал:

— На озере всегда плавают рыбацкие лодки, Джорди.

— Ну и что с того?

— Их почти никто не замечает, Джорди. Они снуют туда и обратно между островом и материком.

— Помалкивай, — со страхом произнес Джордж и встал.

Вилли немного отскочил назад и вновь принял позу трубадура. Джордж погнался за ним, и Вилли помчался прочь, посмеиваясь через плечо. Он спустился с откоса к берегу озера, Джордж за ним; но прежде чем Джордж смог поймать его, Вилли вбежал в воду, куда Джордж не мог пойти за ним из страха испортить сапоги. Вилли стоял почти по колено в воде, все еще изображая трубадура.

С раздражением глядя на него, Джордж вдруг заметил лодку, отплывавшую от материка. Разглядывая своим острым взором фигуры в лодке, он увидел, что это не рыбаки и не паромщики, а незнакомцы — важные персоны, явно принадлежавшие ко двору.

— Посетители к королеве, — произнес он.

Вилли вышел из воды и встал рядом с Джорджем; забыв обо всем, они следили за приближающейся лодкой.

Сэр Роберт Мелвиль, посол Шотландии при дворе Елизаветы, королевы Англии, ступил на берег и посмотрел в сторону замка Лохлевена.

«Прочная крепость, — подумал он. — Ей нелегко будет вырваться отсюда».

Чувства Мелвиля перемешались. Он намного больше сочувствовал бы королеве, если бы она не вела себя столь глупо с Ботуэллом. Вполне естественно, что такой утонченный дипломат должен был ненавидеть этого парня — грубого, вульгарного жителя пограничной полосы, и тот факт, что Мария могла так безумно влюбиться в него, ронял ее в глазах посла. С того момента, как он услышал об их свадьбе, Мелвиль был готов встать на сторону ее врагов.

Он не мог не признать, что она хорошо относилась к нему. Поскольку он решительно выступал против ее брака с Дарнли, ему пришлось на некоторое время искать убежища в Англии; но Мария не была злопамятной женщиной; она простила его, а поскольку он прекрасно знал все, что связано с Англией, она согласилась, чтобы он стал ее послом при дворе Елизаветы. Он был возмущен убийством Дарнли и собирался отойти от политики, но Мария настояла, чтобы он вернулся к английскому двору в качестве ее посла, и, желая покинуть Шотландию, Мелвиль согласился.

Сейчас он приехал к ней с конкретной миссией — с самой неприятной, которая ему вовсе не нравилась, но которую он был вынужден признать справедливой.

Когда он сошел на берег, его уже встречал сэр Вильям Дуглас. С ним были Линдсей и Рутвен; госпожа Дуглас вышла вперед, а ее сын Джордж, которого Мелвиль увидел на берегу, когда лодка подходила к острову, остался стоять в отдалении.

— Добро пожаловать в Лохлевен, — сказала леди Дуглас. — Я приготовила апартаменты для вас.

— Вы великодушны, миледи, — пробормотал Мелвиль.

По дороге в замок сэр Вильям сказал:

— Я думаю, вы согласитесь, что нам вместе с милордами Линдсеем и Рутвеном следует переговорить, прежде чем вы посетите апартаменты королевы.

Мелвиль согласился, что такой разговор желателен. Тогда сэр Вильям повернулся к матери и попросил, чтобы принесли вино в его небольшой личный кабинет, где он мог бы поговорить с посетителем. В то время как леди Дуглас подозвала одну из дочерей и послала ее с указаниями на кухню, сэр Вильям вошел в замок вместе с Линдсеем, Рутвеном и Мелвилем.

Оставшийся снаружи Джордж чувствовал себя отверженным. Должно было произойти нечто важное, и он понимал, что это как-то угрожало королеве. Его сердили собственная беспомощность, молодость и недостаток опыта. Почему он не мог войти в замок вместе с этими людьми? Почему он не мог знать того, что будет сказано в их разговоре?

Кто-то подергал его за сюртук, и, обернувшись, он увидел Вилли рядом с собой.

— Ты думаешь, они собираются убить ее во время сна? — прошептал он.

— Да ну тебя.

— У них на уме убийство, поверь мне, — прошептал Вилли. — Что ты собираешься предпринять, а, Джорди?

Джордж молчал. Что он мог сделать? Но что-то надо делать.