Георг Борн - Султан и его враги. Tom 1

— Это еще более разозлит их, — сказал Сади, вместе с Зорой отправляясь дальше, — клянусь бородой пророка, мы сделали сегодня пробу. Вперед! Мы должны как можно скорей добраться до лагеря и немедленно вместе со всеми солдатами выступить против них. День этот еще не окончен! Надеюсь, что он будет славным днем нашей жизни.

— Тебе следует награда победителя, — отвечал Зора, — твое мужество увлекательно. Но еще важнее твои расчеты и умение пользоваться благоприятной минутой. Принцесса была права, открыв в тебе талант и предсказав тебе блестящее будущее. Тебе, Сади, предоставляю я лавры и охотно отступаю перед твоим превосходством.

— Ни слова больше, Зора, — перебил его Сади, — мы оба выдержали тяжелый день и из настоящей опасности спасли свою жизнь, но он еще не окончен.

— Мы можем отдохнуть немного, — заметил Зора после небольшого молчания и медленно пустил своего сильно взмыленного коня. — Кажется, в пылу боя мы свернули с настоящей дороги.

— Солнце садится там, значит, ехать надо сюда, — сказал Сади.

— Видишь ли ты возвышенности вокруг?

— Нет, горизонт заволокло тучами.

— Мы или не на той дороге, или еще так далеко до лагеря, что раньше ночи нам до него не добраться. Однако молодой пастух полагал, что он на расстоянии всего трех или четырех миль.

— Едем дальше, — предложил Сади.

— Лошади очень устали.

— Я думаю, мы с тобой, Зора, устали еще больше, однако не смеем и заикнуться об этом.

— Ну так едем, — согласился Зора.

— Будем держаться левее, — сказал немного спустя Сади, — кажется, в той стороне лежат холмы, полузакрытые фиолетовым туманом.

— В этой пустыне гораздо хуже, чем в море, — сказал Зора, — кажется, нам здесь легче всего сбиться с пути!

— К ночи будет вдвое хуже!

— А мой желудок дьявольски пуст! Что такое молоко — наша единственная пища сегодня!

— Успокойся, — улыбнулся Сади, — в лагере мы найдем все необходимое. — И он такими яркими красками стал рисовать своему товарищу все удовольствия хорошего обеда, что скоро одержал верх, и Зора, смеясь, снова погнал лошадь.

— Ого, посмотри-ка туда! — закричал он наконец, как только последние лучи заходящего солнца засияли на горизонте. — Что там такое, друг мой?

— Хорошо, если бы оправдались твои слова и это были бы те холмы, за которыми лежит наш лагерь, — отвечал Зора, — но теперь мне и самому кажется, что мы на правильной дороге.

Они помчались дальше, и чем ближе подъезжали они к горам, тем яснее видели, что они на пути к цели.

Уже наступила ночь, когда они были окликнуты часовыми и увидели перед собой лагерь. Тшауш со своим отрядом не вернулся, наверное, они попали в руки Кровавой Невесты и стали жертвой ее дикой мести.

Пока оба офицера после тяжелых трудов и продолжительного поста, подкреплялись ужином, солдаты готовились к выступлению.

Пушки снова были разобраны и навьючены на верблюдов. Войско выстроилось, приведя в порядок ружья и прихватив с собой провиант. Через полчаса солдаты, вооруженные и вполне готовые к бою, сидели на конях.

Поев и немного отдохнув, Сади и Зора объявили своим воинам, что на этот раз надо одержать решительную победу, что все враги собрались на равнине и что придется выдержать упорный бой.

Солдаты радостными криками отвечали своим смелым офицерам, подвиги которых были им уже известны и мужество которых вдохновляюще действовало на них. Зора и Сади стали во главе своих отрядов и с разных сторон оставили лагерь. Они решили разъединиться и потом с обеих сторон внезапно напасть на неприятеля, чтобы, во что бы то ни стало, вызвать его на решительный бой и одержать блистательную победу.

Впрочем, они держались недалеко друг от друга, чтобы при внезапном нападении иметь возможность после первых же выстрелов немедленно соединиться.

Между тем Кровавая Невеста была в невыразимом бешенстве, когда услыхала, что все принятые ею меры были напрасны, и что оба офицера падишаха все-таки ускользнули от нее, в то время как она уже твердо рассчитывала иметь их в своей власти. Не было никакой надежды на успех дальнейшего преследования, и Солия решила лучше отыскать сначала братьев и затем уже, соединившись с ними, продолжать враждебные действия против турецких войск. Каков же был ее ужас, когда она нашла обоих братьев убитыми!

Это еще сильнее разожгло в груди Солии дикое бешенство и неукротимую жажду мести! Как сумасшедшая, бросилась она на трупы, которые печально обступили воины, затем вскочила и дрожащим голосом поклялась до тех пор не успокаиваться, пока не истребит всех врагов или сама не падет в битве.

Арабы последовали ее призыву и столпились под знаменем Кровавой Невесты. Все клятвенно обещали или страшно отомстить за смерть своих вождей, или пасть в сражении. Затем обоих воинов похоронили на том самом месте, где нашла их Солия, и огромными камнями завалили их могилу. Так среди пустыни покоились рядом, головами к Мекке, оба брата Кровавой Невесты.

Совершив погребение, бедуины снова вскочили на коней. Солия развернула знамя, так как решила немедленно вести своих воинов на врага, победить или умереть. Ей хотелось известием об окончательном истреблении ненавистных врагов обрадовать престарелого отца, с одним старым слугой оставшегося в лагере, прежде чем сообщить ему печальную весть о смерти обоих сыновей.

Бешенство и жажда мести неудержимо влекли ее вперед; словно вихрь, мчалась она во главе своих войск по равнине, залитой лучами заходящего солнца, по направлению к неприятельскому лагерю.

Ей хотелось не только истребить войска падишаха, но и жестоко наказать те соседние племена, которые отказались помочь ей и тем нанесли всем им оскорбление, которое Солия хотела непременно смыть кровью.

Кровь, одна кровь наполняла все планы и замыслы этой дочери пустыни. Неукротимая жажда мести руководила каждым ее шагом. Ненависть пересилила то чудное чувство, которое овладело ею при виде смелого неприятельского офицера, и она хотела видеть всех врагов мертвыми у своих ног и не успокоиться до тех пор, пока последний не испустит дух.

Воины Кровавой Невесты были увлечены ее мужеством. Жажда брани томила их с той минуты, как они увидели трупы сыновей их эмира. До последнего человека, до последней капли крови решили они биться и дико стремились за развевающимся по ветру знаменем Кровавой Невесты, которая, как героиня, впереди всех мчалась в неприятельский лагерь.

При взгляде на это войско, при последних лучах заходящего солнца скачущее по пустыне, всякий бы подумал, что ничто не в состоянии удержать его. Как рой призраков, в белых развевающихся плащах мчались бедуины, численностью своей превосходя военные силы, бывшие в распоряжении у Сади и Зоры.