Александр Дюма - Генрих IV
- Название:Генрих IV
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ФРЭД
- Год:1997
- ISBN:5-7395-0002-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Дюма - Генрих IV краткое содержание
В исторической биографии «Генрих IV» Дюма рассказывает нам о детстве, отрочестве, зрелости и смерти великого французского короля. Это не официальные хроники о сражениях и государственных делах, а воспоминания тех, кто был рядом с королем и знал его не только как монарха, но как человека. Перед нами проходит вся жизнь Генриха IV от рождения до кончины, необычная, яркая, полная событий и встреч, — жизнь, отдельные эпизоды которой вошли в легенду…
Генрих IV - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Во время экзекуции паж орал «par la mort!» [3] Клянусь смертью! (Итал.)
, но он картавил, и вместо «par la mort!» у него выходили «pa-la-mort!» Кличка прижилась, и с тех пор его звали Паламор.
Это был приятный человек, говорит Таллеман де Рео. Однажды он встретился с мадам де Геменэ на Орлеанской дороге. Она возвращалась в Париж, а ему надоело скакать верхом, потому что погода была отвратительная. Он приблизился к карете мадам де Геменэ и остановил ее.
— А, мадам, — сказал он, — разве вы не знаете, что в долине Торфу полно бандитов? А вы едете в одиночестве. Я буду вашим защитником.
— Благодарю вас, — ответила она, — но я не боюсь.
— А, мадам, — подхватил Паламор, — пусть никогда не скажут, что я бросил вас в беде.
И, сказав это, открыл дверцу и, уже не обращая на нее внимания, уселся в карету, предоставив своей лошади бежать за ними, будто собачонка.
В Риме в день, когда мадам де Бриссак, жена посла, должна была посетить виноградники Медичи, он отправился вперед проверить, нет ли в чем недостатка. Вдруг он увидел пустую нишу. Накануне из нее убрали на реставрацию статую.
— Нет, это нехорошо, — сказал он. Быстро разделся, спрятал свой костюм и занял место в нише в позе Аполлона.
К пятидесяти годам его называли «папаша Паламор». Имя Санси было окончательно забыто.
Поведение его было безупречно. Только в комнате его все святые были обязательно на конях и со шпагами, как святой Морис и святой Мартин.
Второй сын господина де Санси был послом в Константинополе, после чего постригся в монахи. Но вернемся к Сюлли. Его первой служебной обязанностью было проверять пропуска при осаде Амьена. В финансах он разбирался слабо. И, едва сделавшись суперинтендантом, он приблизил к себе некоего Анжа Копеля, сеньора де Люа. Этот сеньор был одновременно писателем. Он, верный своему господину (случай редкий), опубликовал во время опалы Сюлли маленькую книжечку, полную восхвалений суперинтенданта, озаглавленную «Наперсник».
Де Люа был арестован и посажен в тюрьму из-за этой книжки. Когда судебный следователь задал ему обычный вопрос:
— Обещаете ли вы говорить правду?
— Чума вас раздери! — ответил он. — Нет! Теперь-то я поостерегусь. Ведь я сейчас перед вами только из-за того, что ее говорил.
Хотя Сюлли и был суперинтендантом финансов, кареты у него не было, и он отправлялся в Лувр «на чепраке», как говорили тогда, что означает верхом. Было ли это из-за скупости или потому, что Генрих IV, не желавший, чтобы его паж имел иноходца, не хотел, чтобы его министр ездил в карете?
Маркиз де Кёвр и маркиз де Рамбуйе первыми приобрели кареты. Второй оправдывался плохим зрением, а первый слабостью ахиллова сухожилия. Король всегда недовольно ворчал, когда речь заходила о них, и они прятались, если попадались ему на дороге.
Людовик XIII также терпеть не мог, когда его сеньоры позволяли себе подобную роскошь.
Однажды он встретил господина де Фонтеней-Марей в карете.
— Почему мальчишка в карете? — спросил он.
— Он едет жениться, — ответили ему. И соврали.
Во времена Генриха IV было редкостью даже то, что лошади шли иноходью. Один король имел иноходца, а за ним следовали приближенные как попало.
Когда король сделал Сюлли суперинтендантом, тот последовал обычаю королей Франции, призванных к власти, — он составил список своих владений и отдал его королю, поклявшись жить только на жалованье и на доход со своих земель в Росни. Король, как настоящий гасконец, страшно хохотал над его гасконадой.
— А я еще сомневался, — говорил он, — шотландец он или фламандец. Ну конечно, он шотландец.
— Но почему, сир? — спрашивали его.
— Потому что шотландцы — это северные гасконцы.
Генрих IV не видел того, чего не желал видеть. Доказательство тому день, когда мсье де Праслен хотел показать ему Бельгарда у Габриель. Потому королю и понравилась в Сюлли его напускная скромность. Однажды он с балкона смотрел, как подъезжает Сюлли. Сюлли приветствовал его и во время приветствия чуть не свалился с лошади.
— О, не удивляйтесь, — сказал король окружающим. — Если бы самый заядлый пропойца из моих швейцарцев опрокинул столько же стаканов, он давно бы валялся на земле.
Глава IX
Сюлли, столь популярный после смерти, не пользовался особенной любовью при жизни, что объяснялось его резкостью и отталкивающим видом.
Однажды вечером, после обеда, пять или шесть сеньоров явились засвидетельствовать ему свое почтение в Арсенал. Их имена не позволяли выставить их за дверь. Имея свободный доступ к королю, они, несомненно, могли позвонить себе войти и к нему.
И он их принял, но с обычным для себя мрачным видом.
— Что вам надо, господа? — спросил он.
Один из них, надеясь на лучший прием, решил предупредить суперинтенданта, что ни он, ни его друзья ничего от него не хотят, и потому сказал:
— Успокойтесь, мсье, мы зашли только для того, чтобы вас повидать.
— Ну, если только за этим, — сказал Сюлли, — мы это быстро устроим.
И, повернувшись к ним лицом, а потом спиной, дал себя осмотреть, после чего вернулся в кабинет и захлопнул дверь.
Один итальянец из свиты Марии Медичи явился к нему, желая получить деньги, но в ответ услышал грубый крик и отказ. Возвращаясь из Арсенала, он проходил через Гревскую площадь как раз в тот момент, когда там вешали трех или четырех мошенников.
— Счастливые висельники! — вскричал он. — Вам и дела нет до этого Росни!
Его упрямое нежелание расставаться с деньгами чуть было не обернулось против него. Старый дворецкий маршала Бирона, хорошо известный королю, — звали его Прадель — никак не мог добиться у Сюлли выплаты жалованья. Однажды утром он пробрался даже в столовую. Сюлли хотел заставить его выйти. Прадель настаивал на том, чтобы остаться. Сюлли хотел вытолкать его за дверь, но Прадель схватил нож со стола и заявил Сюлли, что если тот тронет его хотя бы пальцем, то он всадит нож ему в живот. Сюлли вернулся в свой кабинет и приказал слугам выставить его. Прадель бросился к королю.
— Сир! — сказал он. — Я предпочитаю быть повешенным, чем умереть с голоду. Это быстрее. Если через три дня мне не заплатят, я буду вынужден с прискорбием сообщить вам об убийстве суперинтенданта финансов.
И он бы сделал, как говорил, но по особому распоряжению короля Сюлли заплатил. Но все-таки Прадель осуществил свою угрозу, и вот каким образом. У него родилась идея, в сущности неплохая идея, посадить вязы вдоль больших дорог, чтобы украсить их. А вязы тогда называли «росни».
Суперинтенданта так ненавидели, что крестьяне срезали их со злорадством.
— Это Росни, — приговаривали они.
— Сделаем его Бироном.
Бирон, хочу напомнить, был обезглавлен в 1602 году.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: