Александр Филимонов - Приди и помоги. Мстислав Удалой

Потом эти же друзья помогли-таки скинуть посадника. Войско новгородское, посланное в северные земли за данью, вернулось ни с чем. Рассказали, что возле Белоозера их остановили оружные люди Георгия и Ярослава Всеволодовичей. И будто бы те люди объяснили новгородцам, что не пускать их в Заволочье Всеволодовичам посоветовал именно Твердислав. Весь Новгород сразу поверил в это. Забыли, что Твердислав всю жизнь был противником суздальских князей, — и поверили клевете. Твердиславу пришлось спасаться — едва ушел. Через некоторое время новгородцы вспомнили, что посадник их сам пострадал от Ярослава, и позвали его обратно.

Теперь князь Всеволод Мстиславич, возмущенный тем, что Твердислав вернулся, потребовал его смерти. И послал вооруженных людей за головой посадника. Но тут уже весь Новгород вооружился в ответ — и приготовился к сражению. Хорошо, что Твердислав, не желая больше крови, сам сложил с себя должность и удалился от дел. Узнав об этом, Мстислав Мстиславич, сохранивший о Твердиславе хорошие воспоминания, решил, что тому просто надоела эта вечная новгородская неразбериха, в которой сам черт ногу сломит. А ведь Твердислав был новгородский уроженец, знал и понимал своих людей, как никто. Но даже он не выдержал.

На этом несуразности новгородские не закончились. Вспомнили вольнолюбивые граждане изгнанного ими несколько лет назад епископа Митрофана, живущего теперь в Торопце. И призвали его назад. Митрофан приехал, но епископ Антоний, заместивший его, отказался место владыки покинуть. Опять Новгород поделился надвое — одни за Митрофана, другие за Антония. Двое владык в одной епархии! К их чести сказать — кровопролития не допустили они, все-таки пастыри душ, миротворцы. Обратились к митрополиту киевскому, чтобы рассудил. Митрополит восстановил в Новгороде епископа Митрофана, а Антония послал поближе к Мстиславу Мстиславичу, епископом в Перемышль галицкий. Удалой был рад этому.

Не было мира и на окраинах новгородских владений. Орден снова оживился — и новгородцы обратились к великому князю с просьбой о помощи. К Георгию обратились, словно забыв, что есть у них другой заступник. Забыли, под чьими знаменами стяжали себе славу в войне против того же Георгия! Совсем, видимо, решили отдаться под владимирскую власть, которая еще недавно с таким упорством их душила! Мстиславу Мстиславичу узнать об этом было уж так обидно, что просто слов не находил для бывших своих подданных! И чего добились новгородцы от щедрот великого князя? Отправил Георгий им в помощь своего брата Святослава, хотя всем было известно, что он за военачальник. Святослав осадил немецкий город Кесь, постоял под стенами и через несколько дней бежал от магистра Вольквина. И с большими потерями.

И как всегда бывает — одно глупое поражение затмило их воинскую славу. Соседи, зная о бегстве Святослава с новгородским ополчением, больше не боялись военной мощи Новгорода. Литва, латыши, рыцарские отряды ордена зачастили в новгородские пределы как к себе домой. Усмиренные в свое время Мстиславом Мстиславичем, они теперь оправились и обнаглели. Дня не проходило, чтобы где-нибудь не сожгли городок, не вырезали село, не разбили купеческий обоз. Влияние ордена на севере усиливалось, влияние русских — падало. До самых окрестностей Новгорода доходили хищные разбойные отряды! Добычи брали столько, сколько могли унести, остальное уничтожали — лишний вред русским. Даже скот убивали, забирали лишь быстроногих коней.

Мстиславу Мстиславичу все это было известно. Сердясь на новгородцев, он все же не мог их выкинуть из сердца. И не упускал случая расспросить какого-нибудь очевидца о тамошних делах. Было время — хотел даже как-то отправиться к Новгороду, помочь расправиться с немцами и литвой. Но передумал. Или советники отговорили. У Мстислава Мстиславича теперь были такие советники, что умели советовать чрезвычайно тонко: скажут что-нибудь и тут же тебя уверят, что это твоя собственная мысль — и какая удачная мысль!

Дружина Мстиславова оседала в Галиче, строила дома, обзаводилась хозяйством, укоренялась. Что еще делать, когда нет войны? И все реже князь собирал своих боевых товарищей в гриднице дворцовой, за пиршественным столом. Собеседниками Мстислава Мстиславича теперь по большей части были люди мирные, много понимающие в государственных делах, в хитром и тонком умении влиять на людей Боярин Глеб Зеремеевич. например. — самый богатый изо всех бояр галицких, владелец обширных пахот, пастбищ, соляных копей. Или Судислав. Умнейший человек. разговаривать с которым для князя всегда было большим удовольствием.

Чем они оба еще нравились Мстиславу Мстиславичу — так это тем. что не держали никакого зла на князя Даниила, хотя тот, называя их главными виновниками галицких бедствий, несколько раз просил тестя расправиться с предателями или выдать их ему, Даниилу, и он сам придумает, как посчитаться за старые обиды. Нет — ни слова жалобы не услышал от них Мстислав, несмотря на то что Даниил предупреждал его. что главным и самым страстным желанием Глеба и Судислава будет поссорить Мстислава и Даниила и тем обезопасить себя и упрочить влияние на князя галицкого. И Глеб Зеремеевич, и Судислав многое прощали молодому пылкому Даниилу. Часто о нем беседовали с князем Мстиславом — восхищались храбростью Романова сына, предсказывали ему великую судьбу, высокий полет, огромную силу и могущество, которые он приобретет, становясь годами старше.

Даниил Романович и впрямь мужал на глазах. И становился сильнее и решительнее. Он принялся устанавливать справедливость в своих и соседственных землях. Гордое сердце Даниила никак не хотело мириться с тем, что после долгих унизительных лет иноземного господства продолжают оставаться ненаказанными худшие злодеи — пособники иноземцев. К таким пособникам относился князь Александр, владетель близкого к Владимиру-Волынскому города Бельза. Александр Бельзский был союзником и угров и ляхов. Особенно последних, так как являлся тестем герцога Лешка Белого, отдав за него дочь Гремиславу Александр вредил Мстиславу Мстиславичу во время его первого неудачного галицкого похода. А в последний раз вместе с войском герцога осаждал Владимир-Волынский, препятствуя Даниилу Романовичу прийти тестю на помощь.

Это было для самолюбивого Даниила самой большой обидой. Подумать только — Галич, его законная вотчина, город, о котором он мечтал всю жизнь, был освобожден без его участия! Что с того, что Мстислав Удалой и в мыслях не держал ставить в вину Даниилу его отсутствие в галицком сражении и последующей кратковременной осаде? Даниилу Романовичу было от этого не легче нисколько. Да еще ко всем душевным мукам добавлялись страдания, вызванные безнаказанностью смертельных врагов — бояр Глеба Зеремеевича и Судислава, — ведь они пытались убить Даниила и брата его Василька, когда те были еще младенцами! Мать спасла их чудом, вынеся ночью из Галича на руках! Неотмщенные обиды огнем палили душу Даниила, и он вскоре решил облегчить свои страдания, покарав хотя бы одного из виновных, до кого мог достать — князя Александра Бельзского.