Александр Антонов - Русская корлева. Анна Ярославна

— Давно ли это случилось? — спросил Норберт.

— Две недели назад я свалился в постель от немочи и пролежал сутки. Мой приятель Изембарг забеспокоился: я ведь дважды в день приходил в замок на кухню поесть, а тут не пришел. И он навестил меня. Тогда-то я и сказал ему, чтобы он попросил королеву прийти ко мне. Она пришла, и я поведал ей все, что должно.

— А дальше, что было дальше? — нетерпеливо спросил Норберт.

— Два дня королева и ее боярыня ухаживали за мной, лечили снадобьями, а на третий день, когда окреп, я счел своим долгом показать королеве сей тайный ход.

— И ты водил королеву по нему?

— Так и было. Мы вошли в него и вышли за стенами замка, а потом вернулись. Вот и все, что я могу тебе поведать, славный барон Карл.

— А кто еще был с вами?

— Королева назвала свою боярыню Анастасию судьбоносицей и сказала, что без нее не пойдет. Сам понимаешь…

— Значит, тайна замка развеется? — спросил Норберт.

— Я верю, что нет. Ежели ты ее сохранишь.

— Да, я ее сохраню и заверяю это своей жизнью. Да пойми же, отец, ведь вместе с королевой пропала и моя дочь!

— Прости, Карл, прости.

Норберт схватился за голову:

— Боже мой, неужели королева таким путем сама покинула замок? Нет, этого не может быть. Дети, корона — ради чего все бросила? Тут чья-то третья сила вмешалась. Чья?

— Того не знаю, Карл. Устал я. Ты бы отвел меня в башню или замкнул бы здесь, в каземате. Мне все равно.

— Потерпи, старый Одарт, потерпи, отец. В сырую башню ты больше не вернешься, и в каземате тебе не быть. Ты будешь жить в теплом и сухом покое. Но прежде мы с тобой осмотрим тайный ход. И соберись с духом, соберись, Одарт, — торопливо выговаривал Норберт.

Старый слуга монотонно покачивал головой, соглашался с мажордомом, но глаза его по-прежнему слезились и жизнь в них медленно угасала. Он попытался подняться, но сил не хватило. Карл помог ему встать и повел его под руку из подвала. В пути он немного окреп, пошел тверже, сознавая, что должен исполнить последний свой долг перед королевой.

— Нам с тобой, Карл, нужно добраться до покоя королевы. И чтобы факел был при нас, — говорил по пути Одарт. — Еще поставь стражей близ покоя королевы, дабы никто не вошел в него.

— Все так и сделаю, как велишь. Твоя воля, Одарт, для меня священна, — отвечал Карл.

Он был преданный королевской семье человек, выходец из разорившегося от войн рода баронов Норбертов из Суассона. Службу при короле Генрихе он начинал в Париже, был стременным, конюхом, досматривал за поварами, ходил в Херсонес и в Россию. После смерти короля Генриха Анна взяла его в Санлис и поставила мажордомом. Он всегда служил честно, был исполнителен и, если нужно, строг. Вот и теперь, сознавая свою ответственность за ношу, которую взял с плеч старого слуги, он старался все исполнить так, чтобы тайна была сохранена. Поднявшись с Одартом в покои королевы, он тотчас спустился вниз, принес завернутый в холстину факел, привел двух воинов-россов из охраны королевы, поставил их на пост, наказал никого не пускать и ушел с Одартом в спальню Анны. Норберт приготовился зажечь факел и ждал, когда Одарт откроет тайный лаз.

Старый слуга наконец собрался с духом и сказал:

— Войди со мною в нишу и следи за каждым моим движением.

И вот они в нише, задрапированной гобеленами. Одарт откинул на задней стене гобелен, нажал на левую сторону одного из камней, и он легко развернулся. Открылось отверстие величиной в две четверти. Одарт посмотрел на Карла, и тот поторопил слугу:

— Давай, давай, отец!

Одарт засунул руку в отверстие и достал из него большое кольцо, закрепленное на конце цепи. Он подал кольцо Норберту и промолвил:

— Тяни сильнее.

Карл передал Одарту факел и взялся за кольцо. Руки его дрожали от волнения, но он с силой потянул цепь. Донесся скрежет железа. Часть стены ниши сдвинулась, и медленно открылся лаз высотой по пояс человеку. В него, согнувшись, прошел Одарт. Проник в лаз и Карл. Одарт нашел другой конец цепи и велел Карлу закрыть лаз, сдвинуть камень. Они оказались в узком проходе, и в трех шагах от них факел высветил лестницу, ведущую вниз. Норберт пошел впереди, освещая факелом спуск. Он осматривал каменные ступени, надеясь увидеть следы, но их не было. Наконец лестница кончилась, и они вошли в тесный проход высотой в человеческий рост. Он был пологий, выложенный камнем и уходил вниз. В конце его Одарт потеснил Карла, прошел вперед и проделал то же, что и в покое королевы. Потом Карл вновь тянул цепь, и они попали в каменный грот. Здесь камни под ногами у них были покрыты тонким слоем пыли, и когда Карл осветил ее, то увидел множество крупных мужских следов.

— Одарт, смотри! — с придыханием крикнул Карл. — Следы совсем свежие! Королеву похитили! О, вот есть и малые следы, женские.

— Господи! Пресвятая Дева Мария! — запричитал Одарт и, опустившись на колени, стал ощупывать камни. — Но кто, кто те злодеи?! — крикнул он и зарыдал.

Прошло несколько минут, пока рыдания старого слуги не прекратились. Карл осмотрел за это время грот, вышел из него в узкий проход и оказался в каменном колодце. Он осветил его и, увидев над головой железную плиту, вернулся к старику.

— Поднимись, верный Одарт, покажи, как выбраться из колодца. — Норберт помог Одарту встать и привел его в колодец.

Когда они вошли в него, Одарт указал на скобы в кладке колодца и вверху рядом с ними заделанный в стену рычаг.

— Поднимись и нажми на рычаг сверху вниз. Откроется лаз, и ты окажешься в лесу. Иди, а я уже не смогу подняться.

Карл так и поступил. Он добрался до рычага, оставив факел Одарту, потянул рычаг сверху вниз. И вот крышка откинулась, Карл увидел слабый дневной свет, ветви старого дуба с листвой. Он вылез из колодца и оказался между толстыми корнями дуба. Прошелся в сторону от замка и заметил следы от колес повозки или кареты, конские следы. Неподалеку возвышалась стена замка, под нею был ров, заполненный водой, — все, как должно, лишь не было за крепостной стеной королевы Анны. В лесу стояла гнетущая тишина, моросил мелкий дождь, и Карл поспешил спуститься в колодец. Однако он успел заметить, что люк колодца сверху засыпан толстым слоем листьев, словно приклеенных к нему. А рычаг, открывающий люк, был очень похож на корень дуба. Найти люк было невозможно, ежели не знать, где он находится.

Спустившись в колодец и закрыв люк, Карл присел рядом с Одартом и обнял его за плечи. Слов у него не было, ему, как и старому слуге, хотелось плакать. Сколько они так просидели — неведомо. Наконец Карл сказал:

— Вот мы и осиротели, отец. — Он встал, помог подняться Одарту. — Идем, старина. Будем искать матушку.

Они долго шли молча, а перед тем как взобраться по лестнице, Карл спросил Одарта: