П. Васильев - Суворов. Чудо-богатырь

— Ладно, Хомяк, приготовь-ка нам кипятку для чая да неси ром.

— Сейчас, сейчас! — Хомяк медленно вышел из палатки.

— Ну, теперь скажи, что привлекло тебя на эту кровавую бойню? Ведь ты, как мне помнится, всегда был против войны…

— Знаешь, Дмитрий, я просил бы тебя об этом не спрашивать до времени. Я сам расскажу тебе, только не теперь, — тихо ответил князь.

— Странно!.. Уж не влюблен ли ты? — пристально посматривая на приятеля, спросил Жданов.

— Нет… нет… — вспыхнув, ответил ему Борис.

Тут беседа приятелей была прервана приходом Хомяка. Он доложил ротмистру, что его желает видеть начальник дивизии.

Жданов поспешил к дивизионному, а князь Борис направился в свою палатку.

На крутом, обрывистом берегу Волги красиво раскинулась родовая усадьба князей Пронских, состоящая из огромного каменного дома с колоннами и еще двух домов, где помещался многочисленный штат дворовой прислуги.

К дому примыкал огромный сад и парк. В саду было много фруктовых деревьев, каменная оранжерея и парники, множество статуй, беседок затейливой архитектуры и мостиков, перекинутых через ручейки и канавки.

В двух верстах от княжеской усадьбы, тоже на берегу Волги, стояло большое село Михалково — родовая вотчина князей Пронских.

Семья старого князя была не многочисленна и состояла только из его жены Елены Гавриловны и единственного сына Бориса, двадцатилетнего красавца, офицера-гвардейца.

Нечего и говорить о той любви, которую питали отец и мать к Борису; в нем они видели продолжение своего именитого рода.

Молодой князь тоже сердечно любил своих родителей. Борис с десяти лет жил в Петербурге, в доме своего отца. (У Пронских был на Невском проспекте огромный каменный дом.) Став офицером, он послужил некоторое время, взял продолжительный отпуск и в начале мая приехал в Михалково, после душного, пыльного Питера родная усадьба показалась молодому князю земным раем.

Воспитываясь в Петербурге, Борис редко бывал в Михалкове и теперь, пользуясь удобным случаем, не выходил из заповедного леса, который находился невдалеке от усадьбы.

Однажды ранним утром князь Борис отправился в лес на охоту в сопровождении своего преданного и верного слуги Митяя.

Проходя лесною дорогой, князь под ветвистым деревом увидел сидящую красавицу, с очаровательным лицом, покрытым матовым румянцем и большими голубыми глазами.

На девушке надета была чистая кисейная рубашка и голубой атласный сарафан. На голове у красавицы был венок из ландышей. Завидя молодого князя и сопровождавшего его Митяя, молодая девушка испугалась и быстро встала.

— Я напугал тебя, красавица? — тихо спросил Борис, любуясь ее красотой.

— Да… я… я не ждала такой встречи.

— Скажи, милая, ты откуда?

— А вам на что, князь! — бойко ответила ему красавица, улыбаясь.

— Как, разве ты знаешь, кто я? — удивился Борис.

— Да, знаю.

— Почему же не хочешь мне сказать, откуда ты?

— Зачем вам знать?

— Как зачем? Чтобы познакомиться.

Молодая девушка громко засмеялась.

— Чудно… Вы князь, богатый, именитый, а я что… бедная поповна…

— Ты поповна? — с оживлением спросил у красавицы молодой князь, поймав ее на слове.

— Ах, глупая, вот проговорилась-то! — спохватилась та.

— Из какого же вы села? — переходя с «ты» на «вы», спросил Борис.

— Из Михалкова.

— Как! Вы дочь отца Василия? — удивился Пронский. — А как вас звать?

— Анной, — ответила молодая девушка.

— Дозвольте, Анна Васильевна, мне бывать у вас?.. Я давно собираюсь навестить вашего отца, с ним я хорошо знаком…

— Что ж… приходите… будем рады… — вспыхнув, сказала красавица.

— Дозвольте, Анна Васильевна, проводить вас до вашего дома.

— Зачем, я и одна дойду… тут не далеко. Простите, князь!

Проговорив эти слова, молодая девушка быстро пошла по лесной тропинке, которая вела в село Михалково.

Долго смотрел ей вслед молодой князь: редкая красота поповны с первого же раза произвела на него сильное впечатление.

Отец Василий, священник села Михалкова, пользовался любовью и уважением всего прихода. Лет тридцать священствовал он в Михалкове; при нем и при его содействии построен был каменный храм, главным вкладчиком и соорудителем которого был князь Георгий Александрович.

Отец Василий жил в своем чистеньком небольшом домике с единственной дочерью Анютой. Прошло уже лет десять, как он овдовел. Первое время вдовства хозяйство у него вела сестра-старушка, а как подросла Анюта, стала и она помогать тетке.

Молодая девушка была хорошая, расторопная хозяйка, а все свободное время отдавала чтению. Книги были единственным любимым развлечением Анюты.

Отец Василий был вхож в княжеский дом. В большие праздники князь приглашал его к своему столу, но ни сам он, ни жена его никогда не заглядывали в домик священника.

Каково же было удивление отца Василия, когда около его домика остановилась роскошная коляска, из которой вышел молодой князь в форме гвардейского офицера.

— Анюта, Анюта, посмотри, кто приехал — от чудеса! — поспешно показывая дочери в окно на князя Бориса, промолвил отец Василий.

Анюта вспыхнула.

Старик поспешил к князю и, ласково и приветливо встретив его, усадил на почетное место.

— Вот я и у вас, Анна Васильевна!.. Не ждали? — проговорил князь, любовно посматривая на молодую девушку.

— Признаюсь, князь, не ждала я вас так скоро.

— И знаете, из-за кого я приехал?

— Нет, князь, не знаю.

— Из-за вас… из-за одной вас.

— Зачем вы так говорите, князь, зачем? — с упреком промолвила красавица.

— Разве правду грешно говорить?

Такой разговор происходил между ними в отсутствие отца Василия, который, заботясь об угощении, сам пошел хлопотать по хозяйству.

Князь Борис почти до вечера пробыл у священника и стал затем чуть не каждый день бывать в домике отца Василия и подолгу там оставаться; он полюбил красавицу Анюту, и молодая девушка тоже не могла не полюбить красавца князя.

Частое пребывание Бориса в доме священника скоро перестало быть тайной для старика князя.

Однажды между князем и его женой, в отсутствие Бориса, произошел такой разговор:

— Что с нашим сыном? — спросил он свою жену. — Неужели он влюбился в простую поповну?

— Большой беды я здесь не вижу, — спокойно ответила Елена Гавриловна.

— Вот как?! — сердито воскликнул старый князь. — Но не забывай — увлечение может перейти в страстную любовь, а любовь — в неравный брак.

— Ну, до этого еще далеко. Наш Борис воспитан и благоразумен. Он никогда не решится жениться на поповне.

— Гляди, не ошибись. А если их увлечение зашло слишком далеко, тогда что делать? — сердито спросил у жены князь Георгий Александрович.